Фантастика 2025-97 - Владимир Георгиевич Босин

Вот, собственно, и всё.

А потом погиб Дамблдор.

* * *

Чем старше курс, тем позднее он покидает замок. Приезжают в Хогвартс все вместе, первого сентября, а вот отъезд проходит по отдельности. Первыми, в начале июня, уезжают три младшие курса, затем вместе со сдавшими СОВ пятикурсниками возвращаются по домам четвертые курсы (не знаю, почему так) и последними в школе остаёмся мы. Старшие. Выпускники сдают ЖАБА, шестикурсники проводят заключительные консультации с профессорами, показывают им личные проекты – словом, подтягивают «хвосты».

Исключения из общего правила встречаются постоянно. Кто-то лежал в Больничном крыле и не успел выздороветь, у кого-то родители за рубежом в командировке, попросили отложить возвращение любимого чада домой, третьего не устраивают полученные оценки за годовые контрольные работы, он рассчитывает пересдать. Причин масса. Таким образом, на последнем поезде, идущем из Хогсмида в Лондон, едет до трети от общего числа всех учеников школы.

В этом году отъезд старшекурсников назначили на первое июля, то есть на следующий день после моего дня рождения. Виновны в задержке министерские меры безопасности и высокая занятость профессоров. Мы предполагали отметить праздник в кабинете рядом с барсучьей норой, хаффы сами бы всё организовали, им только повод дай, но нападение Пожирателей на школу и смерть директора перечеркнули все планы.

Ждал ли я нападения? Да, конечно. Однако не видел ни малейшей причины вмешиваться. Происходящие в Хогвартсе события четко укладываются в план Дамблдора. Он умирает от проклятия и намерен извлечь из факта смерти максимум выигрыша для своей стороны, для чего разыгрывает прекрасный спектакль. У него всё под контролем – насколько это возможно. Зачем мне вносить помехи в разыгрываемую комбинацию, тем самым подвергая окружающих опасности?

В том, что суетиться не надо, меня окончательно убедил Флитвик. Он зашел в гостиную часов в десять вечера, проверил, все ли на месте, и никто не бродит по коридорам, немного посидел со старшекурсниками. После его ухода народ обуяла внезапная сонливость и вороны принялись расползаться по спальням. Мне тоже захотелось спать, но я хлебнул Бодрящего зелья, постоял под холодным душем и вернулся в гостиную. Проверил, могу ли выйти. Ведущая на территорию факультета дверь была заперта, впервые на моей памяти. Не удивлюсь, если во всех остальных Домах деканы точно так же заблокировали возможность выйти и попасть под шальное проклятье, оберегая учеников.

— Я немного беспокоюсь за Джинни. Она очень активная и хочет помочь Гарри.

Секунду назад я мог бы поклясться, что комната пуста. И вот – Полумна, сидит в кресле у огня, нахохлилась, словно расстроенный воробушек. Очень хорошо, что она тут. Не придется искать, связывать и тащить в безопасность Башни.

— Почему я тебя не заметил?

— Я просто сидела. Человека сложно заметить, если он просто сидит.

Точнее, если он настолько вписался в обстановку, слился с ней, что сознание не воспринимает его в качестве отдельного элемента, считая фоном. Это не магия, это какой-то безумный сплав психологии и дзена. Великое счастье, что владеют им единицы.

— Думаешь, мне стоит присмотреть за гриффами?

— Кошка не даст в обиду котят, — вздохнула Луна. – Только очень уж они шустрые.

Пожав плечами, я опустился на диванчик рядом с ней.

— Ладно. Скажешь, когда понадоблюсь.

В идеале шевелиться мне не придется до самого утра, но на всякий случай я прихватил комплект артефактов, набор зелий и надел мантию специфического кроя. Так что к драке подготовился.

Взять метлу и вылететь в окно, чтобы посмотреть, что происходит в замке, не было возможности. Вернее, почти наверняка меня бы заметили, поймали, дали по шее и вернули в башню. Силы Ордена Феникса сегодня ночью, уверен, не ограничиваются школьным персоналом, наверняка руководство призвало боевиков, желая воспользоваться ситуацией и потрепать противника. Вот они-то меня и поймают. Доказательств присутствия посторонних в Хогвартсе у меня нет, потому что я дурак – не позаботился заранее о наблюдательных артефактах в коридорах. Долго они не проработают, в Хоге следящие системы быстро находят и уничтожают, но хотя бы сегодняшней ночью не пришлось сидеть, нервно обкусывая ногти. Тем не менее, чутьё настаивает не вылезать из гостиной, а я ему верю.

Луна рядышком тихонько заскулила. Повинуясь слабенькому импульсу из подсознания — не пророческого дара, а переразвитому инстинкту, присущему любому магу – я подошел к окну и взглянул вверх, вывалившись наружу едва ли не целиком. Стена мешала, но краешек зависшей над замком гигантской Метки разглядеть вышло. Ну вот и началось…

Вернувшись на диван, я обнял мелкую за худенькие плечи и постарался настроиться на долгое ожидание. По уму, следовало бы пойти спать, всё равно делать что-либо ещё нельзя, только какой уж тут сон. Поэтому мы просто сидели, время от времени перекидываясь короткими фразами, и ждали. Попутно стрескали все имевшиеся у меня в заначке запасы еды, даже спрятанную на черный день банку тушенки приговорили. Удобно, когда карманы в мантии с расширением, туда можно много чего положить и забыть.

Стрелка на часах, должно быть, перевалила за полночь, когда по замку прокатилась волна магии. Мы по-прежнему ничего не слышали – подозреваю, на окна профессора наложили глушащие заклинания, чтобы не будить учеников – хотя периодически видели тусклые вспышки за стеклами и мечущиеся по воздуху фигуры в красных и черных мантиях. Жутко хотелось выйти и посмотреть поближе, но остатки рассудительности не позволяли совершить эту глупость. Бойцы не сдерживаются, в горячке швыряют чары во всех, кто не свой. С обеих сторон прилетит.

— Хранитель замка погиб, — подтвердила Луна. – Его убийцы уходят.

— Нам можно выходить?

— Минут через десять, — с нехарактерной для неё точностью ответила маленькая Видящая. Она тяжело вздохнула и пожаловалась. – Столько узлов, смотреть больно. Сплошная мешанина.

-Ну так не смотри, — предложил я. – Пойдём и увидим собственными глазами.

— Это ещё страшней.

Из дверей выглянул Голдштейн, следом в гостиную потянулись другие рейвы. К седьмому курсу почти все студенты развивают чувствительность в нужной степени и потому невольно проснулись, встревоженные резким изменением магического фона. Смерть великого мага, вдобавок связанного со школьным источником, для нас сродни землетрясению. И не захочешь, а ощутишь.

— Стивенс, — подошел староста. – Ты знаешь, что произошло?

— Пожиратели напали на Хогвартс. Дамблдор мертв, — лаконично ответил я.

Голдштейн, конечно же, не поверил.

— Шутишь? А если серьёзно? – не увидев улыбки на моём лице,