Нильгири: Я - Великий Лабиринт - Эд Рэд Бонд

поверить в орла-людоеда или гигантских пчёл, но нелюди и монстры?! По-моему, это слишком! – Юная дева, стал бы я развлекаться, пугая выдумками таких не знающих жизни детишек, как вы! – ухмыльнулся лавагет, - Просто местные знают всё, что я говорил, из своего опыта, а вы здесь – гости, которые ничего об этом месте не ведают! Но ради нашей новой дружбы я обижаться не стану. Просто покажу. Вот, полюбуйтесь!

Он развязал тесёмку на длинном, похожем на рюкзак, наспинном мешке с лямками, который лежал неподалёку. Ловким движением достал из мешка стеклянную цилиндрическую банку. Поднес к костру. Изумленные «путешественники в прошлое» увидели, как в банке беснуется крошечное уродливое, ни на что не похожее существо. – Это кто?! – Это окку. Чёрно-чешуйчатый окку. Молодой ещё, в половину роста от взрослой особи! – Ох ты! Так это же «кыштымский карлик»! – сказал Владлен, - Очень похож! – Да ладно! – сказала Юлька. – Да сама посмотри! Один в один! Только близко не подходи, а то мало ли что! – парировал Владлен.

– А куда вы его? – спросила Танька, пожирая глазами крохотного нелюдя. – Дак на продажу! – ответил лавагет, - Но тебе не продам! Потому что опасен он для таких как вы, хотя и маленький. Это разумное существо, и потому вреда причинить может много! Поэтому даже не уговаривай!

- А почему? - расстроилась Танька. Очень ей этот "малышок" приглянулся. - Опасен, - просто ответил лавагет: - Я продаю таких тварей только местным, тем, кто умеет с ними обращаться. А вас окку может убить во сне, если только освободится. Дождется, когда заснете, и запихает вам какую-нибудь гадость в рот и нос. Насекомого какого-нибудь опасного или траву ядовитую. У этих мелких гадёнышей делать такие гадости – в крови. У них ни сил, ни мозгов, но как вредители они великолепны. За пару делений времени перепортят все ваши вещи, дай только шанс!

Дав «пришельцам» налюбоваться на маленькую, похожую на человекообразное насекомое, тварь, Феникс проверил крышку банки и аккуратно вернул банку в обложенный внутри мягкой шерстью рюкзачный мешок. Владлен подумал, что помимо «кыштымского карлика», мумию которого показывали по ТВ, он ещё где-то видел таких существ. Точно! В детстве читал старую книжку про жителей Луны – «селенитов», там на рисунках примерно такие же «окку» были. Похожие на насекомых, но с двумя «ногами» и двумя «руками». И с такими же нелепыми, похожими то-ли на луковицу, то ли на каштан головами. Может художник их когда-то видел? Или совпадение?

Кажется, книжка была с фрагментом из Жульверна. Или Жуля Верна. Владлен плохо помнил. Француз вроде. На Луну там это? Ага, из пушки выстрелили снарядом, который как дом, а в нем были люди. Да, тогда ни про какие ракеты люди и не догадывались. Выстелить из пушки – людьми – в Луну! Ну и бред! Хотя … ему ли смеяться над первым фантастом?! Он оказался в мире далёкого прошлого, в условиях, которые вызовут издевательский хохот у учёных историков!

Это только подумать, белобрысый древний эллин, а не какой-то смуглый носатый современный грек, говорит ему, что был свидетелем гибели Посейдонии! Двадцать восемь лет назад! Так они Атлантиду сейчас называют! Подумать только – живой свидетель гибели Атлантиды! И где говорит? В Греции? Нет! Он об этом рассказал посреди Алтайской земли! С ума сойти! А ещё здесь индейцы эти… театетланцы. С топорами лабрисами. Хотя это греческое оружие, а не индейское. Но этих театетланцев он с Колькой хотя бы видели! Но где-то ходят отряды «людей тьмы». Судя по всему – негров! На Алтае! Негры и индейцы пытаются завоевать Алтай! Что за бред! Он сам в это с трудом верит. Вынужденно. Кто ему и девчонкам поверит, если им удастся вернуться?! Рассказывать про то, что они видели – верный способ оказаться в «психушке»!

- Ну так что, юнош и девы!? – спросил лавагет, - Договор заключаем на долг Нилгири, или вы сами по себе? Как я сказал, места здесь опасные, выжить непросто, желающих вас поймать будет много. Почти все. Либо так нападут, либо в еду вам подсыпят дурмана, и повяжут вас беспомощными. - Хотите сказать, что можете одолеть кого угодно и в любом количестве? – недоверчиво спросила Ленка Патрикеева. Будь они в своей эпохе, она бы уже прилипла к рослому, мускулистому, загорелому блондину лавагету, как банный лист и пиявка в одном лице. Но здесь она ничему не верила и всего боялась, хотя, как заметил Осипов, явно «положила на грека глаз». И не один.

– Ну что вы, в самом деле, как я могу такие глупости говорить! – хохотнул Феникс, - Разумеется, нет. Просто у меня большой опыт сражений и выполнения тайных заданий. Как боец, я намного лучше любого, кто здесь живёт. Кроме того, меня здесь многие знают. Я тут до вашего появления устроил небольшой переполох, так что желающих на меня напасть – меньше, чем на кого-бы то ни было!

– Это почему? – нахмурился Владлен. – Потому что я сильно проредил число самых жадных и агрессивных, - равнодушно ответил лавагет, - Ну и знак Нилгири у меня есть, - лавагет указал на крупный круглый знак из бронзы на своём правом плече, выглядящий, как "полицейский значок". "Знак Нильгири" выглядел интригующе: это русская "Н" вписанная в латинскую "N". В итоге получилась "N" с дополнительной "поперечной перекладиной". Сама странная буква немного напоминала "молнию" на эмблеме "Флэша", но именно, что немного. Владлен смотрел внимательно, чтобы запомнить незначительные детали. Ага, в двойном круге! Вернее, в узком круге и широком. Черные круги, чёрные буквы. Это не краска. Какая-то химическая обработка бронзы. "Знак Нильгири" был подобен круглому щиту, выпуклый к середине. Размер... Сантиметров десять-пятнадцать. Но виден хорошо даже если отойти на много шагов!

Его внимание не укрылось от лавагета. Он снова указал на "знак Нильгири": - Нильгири. Его все боятся и уважают! Мало кто рискнет открыто выступать против людей, которые имеют покровительство Нильгири. Так что местные вряд-ли ко мне сунутся. Ну, разве что театетланцы или «люди тьмы». Эти никого не боятся. Но их и истребляют все, по возможности. Поэтому они сейчас ходят не меньше, чем по пять человек. Но чаще – ещё большим числом. Хотя они и хорошие воины, но местность ещё плохо знают, чем местные и пользуются.

Кроме них, мне никто не опасен. Вряд-ли кто-то рискнет.