Фантастика 2025-50 - Сергей Ампилогов

class="p1">— Но мне всё равно не нравится новая авантюра, которую затевают тут, в Урде. Ведь уже сколько раз обжигались именно на этом государстве. Адмирал получил такую поддержку, а был убит агентами стражи в столице Котсуолда. И там же погиб один из лучших наших оперативников в этом мире. Потом был полный разгром, который учинили на Катанге, и ты знаешь, чего нам стоило восстановить этот комплекс.

— А ведь именно благодаря ему мы можем, наконец, осуществить задуманное. Хотя без профессора Боденя, конечно, мы бы не достигли столь высоких результатов. Его вклад в разработку проекта «Молодая гвардия» нельзя недооценить.

— Результаты, в общем-то, случайного совпадения. Не попробуй блицкриговцы сделать на основе переданного им материала отравляющее вещество, ничего бы не было. И после всю основную работу вёл именно профессор Бодень, а вовсе не наши учёные, которые до того не один год работали с материалом.

— Не забывай, что физиология местных отличается от нашей, поэтому ничего удивительного нет в том, что именно местные врачи сумели получить более разнообразные эффекты воздействия материала на людей, населяющих этот мир.

— Знаешь, — мрачно заявил, резко меняя тему разговора, Духовлад, — из всех моих приключений в этом мире я вынес один главный урок. Местные способны преподнести нам множество весьма неприятных сюрпризов. И первые в этом именно урдцы, а мы вот раз за разом лезем к ним, обжигаемся, теряем людей и базы, но лезем с тупым упрямством.

— Никакого тупого упрямства нет, — отрезал Кудряй. — Мы бы давно отказались от всех планов на Урд, ограничившись Блицкригом на Континенте. Это государство нам удалось почти полностью подчинить – и милитаристический настрой его вполне подходит для создания нашего передового плацдарма в самой развитой части этого мира. Жёлтая империя фактически в наших руках – там давно уже строят базы, и готовят флоты раболовов, отправляющихся в регулярные рейды за Стену – в Степь и Порту.

— Но в чём же тогда уникальность Урда?

— Не самого Урда, а Катанги. Только там можно строить устойчивые каналы связи между нашими мирами. Потеря комплекса едва не сорвала нам программу работы в Жёлтой империи и в Блицкриге. Только несколько месяцев назад, когда нам с помощью Боргеульфа удалось восстановить работу каналов, мы снова стали восполнять потери среди наших агентов здесь. Именно поэтому Урд должен быть нашим – и только нашим. И если для этого придётся свергнуть царя снова и посадить на трон… да кого угодно… мы приложим к этому все усилия. Без Урда нам никогда не закрепиться в этом мире. Теперь всё ясно?

— Да, всё, — кивнул Духовлад, — и мне жаль, что всё сошлось на Урде. Сюрпризы, которые нам преподносят здесь, слишком неприятны.

— Значит, мы должны свести саму возможность преподнесения нам этих самых сюрпризов к нулю.

— Если бы это было возможно – никаких сюрпризов бы не было на свете.

Духовлад рассмеялся – негромко и как-то очень грустно. И от этого смеха Кудряю стало совсем не по себе.

Глава 2

Готлинд пялился на князя Росена, и выглядело это уже почти неприлично. Хорошо хоть кроме нас с Гневомиром этого повышенного интереса к здоровяку никто не замечал. Все были слишком поглощены пламенной речью кандидата в цари. Казалось, он едва удерживается от того, чтобы начать потрясать кулаками. Однако и без этого всем, выстроившимся на центральной площади города, который уже никто не называл гетманской столицей, становилось понятно – его будущее величество пребывает в страшном гневе. За его спиной замерли двумя изваяниями Чёрный барон и Гетман в своих неизменных чекменях, а ещё дальше – князь Росен и Бушуй Ерлыков, не изменившие мундирам царской армии.

— Слушай, Готлинд, — шепнул ему Гневомир, — ты в нём сейчас дыру просверлишь взглядом. Это уже переходит все нормы приличия.

— Я его знаю, — тихий голос летуна звучал задумчиво, наверное, от задумчивости он и говорить стал по-имперски, — но не могу вспомнить откуда. Вот только я голову готов прозакладывать, что знаю его. Я его видел, но он был не таким – другим. Хотя и здоровым, но другим. И при других, совсем других обстоятельствах. Но где это было – где…

— Да тише ты, — осадил его я. — На нас обращать внимание скоро будут.

Готлинд замолчал.

Кандидата в цари на выстроенной на скорую руку трибуне сменил Чёрный барон. Он точно так же грозил и обещал все мыслимые казни на головы тех, кто виновен в гибели цвета добровольческого движения. Обещал, что в честь погибших будут названы полки в созданных недавно дивизиях. Значит, будут теперь не только дроздовцы, вешняковцы и бельковцы, но и хрипуновцы, второвцы и боровинцы. Последних, уверен, станут за глаза боровами звать, как тех же дроздовцев – дроздами, и это станет поводом для дуэлей. Уж до этой забавы наше офицерство охоче в любые времена – мне ли не знать. Особенно теперь, когда дуэли запрещены.

— Следствие идёт полным ходом, — закончил речь Чёрный барон, — подключены лучшие кадры, и я уверен, в самом скором времени преступники предстанут перед судом.

— Быстренько найдут крайних и поставят к стенке, — буркнул я. — А настоящего убийцу не схватят никогда.

— Ты так уверен в собственной безопасности? — глянул на меня с сомнением Гневомир.

Говорить на подобные темы в строю, пускай и в задних шеренгах, да ещё и по-имперски, было с одной стороны крайне опрометчиво. С другой же, можно быть уверенным, что тебя никто не подслушает. Вокруг достаточно шума, который принято называть фоновым. Кроме нас ещё много кто негромко переговаривается, создавая его, так что услышать можно лишь ближайших своих соседей по строю. А моими были Гневомир и Готлинд.

— Лучшее доказательство – князь Росен, — ответил я. — Он уж точно знает, кто виновник гибели полковников, но молчит. И делает вид, будто меня на свете вовсе нет.

— Значит, у него своя игра, — пожал плечами Гневомир. — Но мы теперь знаем главное – в окружении претендента на престол есть агенты нашего врага.

— Но мы не знаем, что с этим делать, — сказал я.

Кое-как доковыляв до своих, я рухнул на койку и отключился ещё почти на полтора суток. За это время организм мой сумел привести себя порядок, и доктор, осматривавший меня в госпитале, только диву давался скорости выздоровления. К сбору всех войск Урдской армии я уже держался на ногах и вполне мог встать в строй вместе с остальными летунами нашей эскадрильи. Не особенно удивился я присутствию на сборе князя Росена – почему-то после его визита к командиру гайдамаков я был почти уверен,