Призрак замка Аруэ - Лия Кохен

— Мне нравится то, что я делаю, — с пылом возразил я. — И да! Меня интересовала лишь Бэлсирифь… Так значит, по-другому быть не могло? Ну что ж, такова судьба… — Я попытался и виду не подать, как был огорчен подобному ответу.

— И нечего на судьбу пенять, — строго и поучительно продолжал мой собеседник, выйдя из оцепенения. Оторвав-таки взгляд от окна, он мельком взглянул на меня и вновь принялся за свои наставления: — А ведь я постоянно твержу тебе, что большинство проблем себе создаешь в этой жизни ты сама. Самонадеянная, непослушная, дерзкая… Блин, но за это-то я тебя… — Вдруг он осекся и посмотрел на меня так нежно, что я вновь почувствовал смущение каждой клеточкой тела. — Если бы ты внесла в ее алгоритм хотя бы пятьдесят процентов (то есть половинный шанс) вероятности влюбиться в тебя, а не пять или шесть, как ты, наверняка, и сделала…

— К дьяволу твои алгоритмы! — Я соскользнул на пол и, усевшись рядом, уставился на него с такой беспредельной мольбой в глазах, что теперь уже он не смог выносить этот мой взгляд. — Просто скажи… — мой голос дрожал, как струна. — В этой моей жизни, в мире Айрамара, есть хоть один, путь бы и самый ничтожнейший шанс, чтобы она была со мной?

Мной овладело отчаяние сродни тому, что мог бы испытать человек, говорящий с божеством, способным ответить на все его вопросы, но в течении лишь одной минуты. Я глядел на своего собеседника, как на спустившегося ко мне с далеких небес бессмертного покровителя.

— Теоретически, да, — ох уж этот нехитрый, но такой сложный язык. — Но создала ее образ не ты, а разработчики: кто знает, какие параметры симпатий и антипатий они ей прописали. Может, она реагирует на цвет подаренных ей цветов, или на особую морщинку в уголке губ, которая появляется лишь при определенного вида ухмылке. Кто ж их разберет, этих ВСП?

— Вэ эС Пэ?

— Ну да. ВнеСюжетные Персонажи. Они являются частью лишь одного конкретного мира. У них нет глобального сознания, нет живого хозяина, если так понятнее. Они действуют по определенным правилам — алгоритмам. Грубо говоря, они просто марионетки, ожившие картинки на экране твоего внутреннего театра.

— И много таких персонажей там, откуда я пришел?

— Девяносто пять из ста.

— И лишь пять настоящие?! — Я сам поразился тому, что так легко в это поверил. — А я-то удивлялся, отчего многие из моего окружения ведут себя настолько предсказуемо, — размышлял я, — но сводил это к невнимательности или особенностям характера. Взять, к примеру, кузнеца Эйрута: всякий раз вместо приветствия несет один и тот же бред про погоду. Или сколь часто я не говорю своей тетушке Юнидифь, что не люблю варенье из шишек, она продолжает предлагать мне его при каждой нашей встрече. Но мой друг детства Нейвар — уж он-то должен быть настоящим! — уверенно заявил я. — Он всегда появляется словно бы ниоткуда и исчезает в никуда. И он столько всего знает о нашем мире, о дальних землях, об обитающих там существах, сколько и за десять жизней никому не узнать.

— Не факт, не факт… — мой странный собеседник деловито покачал головой. — Но я не могу тебе говорить, кто настоящий в твоем мире, а кто нет. Сознанием ты сейчас больше там, чем здесь. И лишняя информация может привести теперь к необратимым изменениям как на самом мультисервере, так и внутри твоих мозговых функций.

Мы сидели на полу, как старые знакомые, и размеренно обсуждали невероятные темы, фантазии и мечты.

— Я ничего не понимаю, — я чувствовал себя совершенно опустошенным, словно бы целый день провел в тяжелых трудах. — Все это так нереально и необычно, но в то же время настолько живо. Я, кажется, уже свыкся с новым телом, нет почти никакого дискомфорта, и в то же время у меня присутствует постоянное ощущение того, что я действительно сплю, и вот-вот этот сон прервется, и я вернусь домой в реальный мир. Но, с другой стороны… Предметы здесь кажутся настолько более…

— Более детализованными и проработанными, — звездный путешественник не раздумывая подхватил мою мысль. — Исторические миры ближе к реальным, они лучше прописаны, но все же относительно грубы.

— Грубы?! — изумился я и воскликнул: — Стоит мне посмотреть в окно, все кажется таким прекрасным и сияющим, словно на небеса попал, в саму обитель богов! И ощущения… Мне кажется, я чувствую каждую частичку своей кожи, и эта невероятная плавность движений, — я говорил и двигал пальцами и кистями, и мне казалось, что поверх моего тела надета еще одна кожа, только более лучистая и невесомая.

— Это все же далеко от реальности, — возразил мой собеседник. — А то место, где ты сейчас обитаешь, хм… Айрамара — достаточно сложная вселенная, поэтому необходимы упрощения в ощущениях, детализации ландшафта, погоде.

— Если все это правда… То это тоже мой ненастоящий облик? — не отрывая зачарованного взгляда от размеренных движений тонких рук, я продолжал искать ответы на свои вопросы.

— Настоящий, — повторил человек со звезд, — но более грубый, сжатый, как и мой. В исторические миры мы ходим в настоящем облике, ну или близком к нему. Это как костюмированный бал. В этом-то и сложность миров X. В них погружаешься зачастую в существо иной расы, иного пола, а порой вообще в животного или монстра, или какую-то практически абстрактную сущность, вроде летающей скалы или желеобразного пласта планеты. Чем необычнее образ, тем дольше необходимо вживаться в него и тем мягче следует выходить: одним буфером не отделаешься, нужны две-три «пересадки» как минимум.

Следующий вопрос было не так-то легко задать. Но я все же не смог удержаться, чтобы не спросить:

— Если мы в отношениях, романтичных, и ты так скучал… — произнести это было действительно трудно, — то почему не решился пойти за мной, в мой мир, в Айрамару?

— Кто сказал, что я не решился?

В который раз за этот сон мой мир перевернулся с ног на голову.

— Временами я захожу к тебе, но очень ненадолго.

— Почему ненадолго? — слова звучали, но мыслями я был далеко,