Пески Веков - Алмаз Эрнисов

сколько раз они слышали это от меня за те годы, которые мы проработали вместе, – что шестьдесят миллионов лет назад на Земле не было людей. Наука утверждает – а ведь наука всегда права! – что в меловой период только огромные динозавры могли оставить следы, запечатлевшиеся в песках веков.

В. РАЙКОВ

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПРОФЕССОРА КОРНЕЛИУСА

– Под левым камнем, да? – спросил Ангел и засмеялся. Потом его внимание опять привлекла бутылка на столе.

– Не под левым камнем, а под третьим от желтой розы, – поправил его Марин. – И не под камнем, а слева от него. Разница есть. Кошка не может спрятать медальон под камень.

– Да-а-а… Кошка! Самая большая загадка здесь – кошка.

– Желтая кошка с черными полосами, – бесстрастно уточнил Марин.

– Которую я видел даже до предсказания.

– Которую ты уже видел?

– Ну, тогда выпьем за желтую кошку, которую я уже видел, хотя, по совести говоря, этого не помню, – произнес Ангел, поднимая бокал. – За здоровье всех желтых кошек! Это альфа и омега…

– Согласен! – торжественно прервал его Марин. – И давай не шутить с предсказаниями Корнелиуса, потому что…

Тут оба не выдержали и, не успев пригубить бокалы, разразились таким смехом, что мать Ангела пришла посмотреть, не случилось ли чего-нибудь.

– Может быть, вам что-то нужно? – строго спросила она.

Этого было достаточно, чтобы у них начался новый приступ хохота. Ангел едва успел поставить бокал на столик и упал, держась за живот; Марин всхлипнул, словно в горле у него что-то застряло, потом разразился визгливым хохотом. Мать подняла глаза к небу, выразительно пожала плечами и вышла.

– Ох, уморит меня этот человек! – простонал Ангел, несколько успокоившись. – Только Корнелпус может выдумать такую шутку…

– Не знаю точно, но похоже, что он пишет романы…

– Да еще детективные. Ты заметил – все выдержано в желтых тонах: желтая роза, желтая кошка, желтый камень в медальоне…

– Черт его знает, что он имеет в виду. Впрочем, да, желтый камень есть: топаз.

– Значит, золотой медальон – и в нем топаз величиной с лесной орех. В сущности, главное здесь то, что молодая особа влюблена в это украшение, унаследованное еще от прабабки. И что за прабабка! Похищена беем. И когда вечером бей распустил пояс, она ткнула его в толстое брюхо кинжалом и убежала, захватив на память только это украшение. Вернулась домой, вызвала с Балкан своего возлюбленного, который между тем решил стать гайдуком, вышла за него замуж, родила ему восьмерых детей, а потом, когда пришло время, заставила его идти в ополченцы. Прабабка, которая в старости изрядно выпивала и играла в покер. Замечательная старушка!

– И какие подробности придумывает Корнелиус, а? Например, будто наша невеста недавно вернулась из-за границы и…

– Этого еще не хватало! – вознегодовал Ангел. – Почему это «наша»? Разве ты забыл, что жениться на ней по предсказанию должен только я? Причем тут мы?

– Жениться? Когда ты даже не помнишь, видел ли ты кошку, и…

В этот миг раздался звонок. Продолжая ухмыляться, Ангел вышел из комнаты. Когда он вернулся, на лице у него было полное смятение, а в руке – длинный, узкий конверт.

– Неприятное сообщение? – спросил Марин, кивнув в сторону письма.

– Нет, нет, это весточка от Гошо. Я думаю о другом. Знаешь, а ведь я видел желтую кошку! Теперь вспомнил. Она забралась в кладовую. Прошлой осенью. Пришлось мне тогда выбросить три вот такие форели! Тогда-то я и решил поставить решетку на окно.

– Желтую кошку?

– Да, и всю в черных полосах, как тигр. Наверное, чья-нибудь соседская. Мама может навести точные справки.

– Хм! – только и мог пробормотать Марин и задумчиво отпил из бокала.

Погода была преотвратная. Утомительный, как бездарная симфония, дождь заливал крыши. Прохожие встречались редко.

– Лучше через забор? – предложил Ангел.

– А если нас увидят, что тогда? Через ворота, конечно.

Хотя Ангел открывал старую железную калитку очень осторожно, она все же заскрипела. Оба застыли на месте, впившись взглядом в занавеси на окнах, потом проскользнули вдоль стены и скрылись в темноте сада. Из дома доносилась какая-то энергичная мелодия и высокий молодой женский смех.

– Браво! – воскликнул Ангел. – В этом саду ни зги не видно. Может быть, лучше подождать до весны?

– Т-с-с-с! – прошипел Марин и, наклонившись к нему, шепнул: – Розы на зиму засыпают землей. Все эти холмики – розовые кусты.

– А желтые кусты помечены бантиками, да? – простонал Ангел.

– Это особый вид чайных роз, и их наверняка закопали особенно тщательно. Вот этот холмик, например.

– Иногда я удивляюсь, почему ты не стал сыщиком. Но… Смотри! Вон там! Камни!..

Во мраке белели три камня. Вернее, три плиты образовали дорожку между хорошо укрытыми клумбами. Всмотревшись, они увидели и другие плиты, усыпанные опавшими листьями. Оба наклонились и дрожащими пальцами начали копаться в земле возле камней. Вскоре рыхлая земля превратилась в липкую грязь.

– Идиот! – тихонько выругался Ангел, явно имея в виду себя самого, и указал на дом. – «Слева» – значит слева от дома.

Он вытащил из земли и поднес к глазам какой-то предмет. Пальцы его сжимали тонкую цепочку, на которой покачивалось что-то тяжелое, желтоватого цвета.

– Вот он! – прошептал молодой человек и с трудом перевел дыхание.

Марин молчал.

– Идем! – решительно произнес Ангел и направился к дому.

Когда они позвонили, кто-то сначала приглушил музыку, потом открыл дверь. Это оказалась миловидная девушка с дерзким вздернутым носиком и карими глазами, в которых мелькали желтые точечки. «Опять желтые», – подумал Ангел и в тот же миг понял, что не знает, с чего начать. Он не знал даже, как ее зовут.

– Можно нам помыть у вас руки? – сказал он первое, что ему пришло в голову.

Девушка лукаво улыбнулась.

– А может быть, вам и ужин подогреть? – невозмутимо спросила она и посторонилась.

Ангел храбро шагнул вперед.

– Ни в коем случае! – энергично возразил он. – Нескольких бутербродов будет почти достаточно.

Вскоре все трое уже сидели в холле вокруг магнитофона, из которого теперь лилось, рыдая, густое меццо-сопрано. Бутербродов не было, но в трех стопках золотился настоящий «курвуазье».

– Я очень рада, что вы пришли! – сказала хозяйка и подняла свою стопку. Золотистых точек в глазах стало еще больше. – За ваше здоровье!

– За ваше, – улыбнулся Марин, успокаиваясь.

– Восхитительный напиток! – с видом знатока заявил Ангел, поднося стопку к свету. – Вероятно, память о вашей последней поездке в Париж?

– О моем последнем возвращении из Парижа, – серьезно поправила она, и он едва сдержал возглас изумления. – Вы ясновидящий?

– Конечно. Например, я без труда могу отгадать, что у вас есть желтая кошка с черными полосами.

– Поразительно!