Сети Госпожи ужаса - Дмитрий Чайка

— Не дозволю, — покачал я головой. — Приеду сюда через полгода. Если все дела будут в порядке, отдам тебе в жены дочь самого царя Париамы, а не какую-то там вдову. И приданое за нее хорошее получишь. Родней моей станешь по жене. Согласен?

— Да! — выкрикнул находящийся на грани обморока сотник. Про свою зазнобу он уже и думать забыл. Ну а что? Мне же нужно табун незамужних родственниц за перспективных людей пристроить, а такие связи здесь куда крепче, чем какая-то присяга.

Дел по горло. Нужно идти на Родос и в Угарит, пока стоит хорошая погода, а ведь за дверью ждет делегация местных купцов. Они тоже от меня чего-то хотят. Наверное, ждут справедливого суда, снижения податей и свободной торговли в Египте, Трое и Микенах. А вот фиг им! Это только для моих тамкаров. Придется пару часов слушать вопли и униженные просьбы, после чего мы с ними договоримся, и они перейдут в подчинение Купеческой гильдии, которую я хочу, наконец, устроить. У меня уже сил никаких нет вручную регулировать торговлю на огромных пространствах Великого Моря. Я занимаюсь этим на бегу, между делом, отдыхая дома после военных походов. Да и, откровенно говоря, разбираюсь я в этом на порядок хуже, чем Рапану и купцы из Угарита, осевшие на Сифносе.

Я отлично понимаю, что сшиваю на живую нитку совершенно разные земли, а государство мое рассыплется в прах после первого же дуновения ветерка. Чтобы этого не случилось, мне нужно закончить завоевания, остановиться и начать методичный, каждодневный труд правителя. Нужно выстраивать чиновничью вертикаль, истреблять пиратов, предложить заработок бывшим пиратам, сделать так, чтобы купцы могли заработать, не занимаясь пиратством. А еще нужно поселить в сознании людей крайне непривычную мысль, что пиратство — это не законный заработок на море, а преступление, за которое неизбежно последует жесткое наказание… Тьфу ты! На войну хочу. Там все куда проще.

Пока без войны никак. Мне позарез нужен Кипр. Именно там будут сходиться все нити Царской дороги, которой я, как паутиной, опутаю весь обитаемый мир.

Глава 6

В то же самое время. Вавилон.

Столица четырех сторон света, центр мира, где только и живут истинные люди, снова расцвел после десятилетий войн и неурядиц. Но вот расцвет этот был какой-то робкий и торопливый, похожий на пустыню после дождя. Песчаные барханы, впитавшие нежданную влагу, покрываются зеленью и цветами, а уже через пару недель на этом месте ветер вновь переносит тучи песка, словно и не было ничего. Великий царь Мардук-апла-иддин, который только что занял престол, по слухам, был юношей недалеким и слабым. И лишь милость могущественного родственника, эламского[7] царя-воина Шутрук-Наххунте, держала в равновесии мир Междуречья. И торговлю тоже держал он, контролируя поставки лазурита и олова с далекого востока. Мало стало и того, и другого, и цены сильно выросли, но пока что тонкие ручейки караванов шли сюда через Сузы, питая торговлю всей Вавилонии.

Война! Здесь будет большая война. Так сказал господин, а господину Кулли верил безоговорочно. Было ему видение у жертвенника Морского бога, что со смертью царя Мардук-аппла-иддина закончится недолгий период процветания. Ассирийцы, хищники севера, понемногу расправляющие крылья, и орды горцев с востока сметут Вавилон, и даже золотую статую бога Мардука увезут из священного храма Эсагила, погрузив все Междуречье в ужас и плач.

— Бр-р! Избавь бог Энлиль от такой напасти! — Кулли даже плечами передернул, словно ему было холодно. Хотя холодно ему вовсе не было. Погода стояла на редкость приятная, без иссушающей летней жары. Практичный купец бога Энлиля почитал превыше Мардука, ведь точно так же поступали цари-касситы[8]. Никаких личных претензий у него к Мардуку не было, Кулли всего лишь подстраивался под реальную жизнь. Раз цари его почитают, то и ему не вредно будет. Впрочем, как и все торговцам, Кулли поклонялся богу Набу, дарующему свою милость купцам и грамотеям. Его храм Э-ур-ме-имина, «Дом, собирающий все судьбы», находился в самом центре Вавилона, неподалеку от царского дворца и Эсагилы. Кулли непременно зайдет туда, чтобы ученый жрец погадал ему по печени жертвенного барана. Верное дело! Так отец, дед и прадед поступали. Не будет счастья в дороге, если не узнать волю богов. Кулли очень удачно проскочил родной Сиппар, где его ждет не дождется любимая женушка и ее озверевшая от неслыханных убытков родня. Если Кулли хоть что-то понимал в почитании богов, то милосердные жрецы содрали с его второй половины все до сикля, включая проценты. А поскольку у нее таких денег точно нет, то пришлось раскошелиться тестю и его сыновьям.

— М-да, — поежился Кулли. — Удача на обратном пути мне точно не помешает.

Кулли вертел головой по сторонам, толкаясь среди торговцев и мастеров. Он подходил к прилавкам, смотрел товар и запоминал цены. Он придирчиво щупал ткани, груди юных рабынь и круги овечьего сыра. А еще прикидывал вес мешков с финиками. Лучше нет в дороге еды. Он прикупит обязательно несколько штук. Неплохи и здешние ковры. Шерсть из Хайясы сейчас поступает с трудом, зато баранов много в Ассирии, которая тащит сюда пряжу в огромных количествах. Кулли потом повезет отсюда ковры. Их тоже будут охотно брать, особенно в богатых домах на севере, где зимой холодно ногам даже на каменных полах дворцов.

Купец с головой окунулся в суету рынка, что раскинулся прямо на берегу Евфрата, аккурат у моста, за второй крепостной стеной. Сейчас все вокруг покрыто сочной зеленью, и он наслаждался каждым вдохом. Нет лучше времени, чем это, когда распустилась молодая листва. Он знал, что не пройдет и месяца, как иссушающая жара превратит все вокруг в желто-серую пустошь, плавающую в море солнечного огня. Тогда днем на рынке не будет ни души. Он оживет ближе к вечеру, когда спадет лютый дневной зной.

Кулли уже присмотрел, что будет брать. Этот поход должен стать пробным, господин не ждет от него особенной прибыли. Но вот Кулли по праву гордился собой. Синий камень, который господин называл лазуритом, и жемчуг из страны Дильмун[9] с лихвой перекроют затраты на поездку, если привезти их в Египет. Кулли взял с собой несколько мин золотых слитков, весом в сикль каждый. Места они занимают немного, и они всегда при нем, в поясе, которым туго обмотано его тщедушное тело. Постоянно при нем и охрана из пяти критян, обступивших хозяина со всех сторон. Совсем нелишне в такой толчее.

— Не