Имперский вор. Том 3 - Дмитрий Ра

Минут через пятнадцать, когда я и правда начинаю отключаться, в бункере наконец появляется мой кошак. Божественная длань свисает у него из пасти, путаясь пальцами в кошачьих передних лапах. И всеми силами изображает дохлую.

Знаем, плавали.

– Выплюнь, – говорю коту и тут же получаю прямо на колени обслюнявленную руку бога. – Фу. Ну что? – интересуюсь у руки бога войны. – Поговорим по душам?

Шанк спрыгивает с моих колен и на разговоры не идёт. Застывает напротив, растопырив все свои шесть пальцев. Правда, и не знаю я, как с ним разговаривать. Рта у него нет. Разум… Да, разум есть. Но какой-то… ситуативный. Если химеринга можно поставить по уровню развития на одну ступень с человеком, пусть и… своеобразным, то божественная длань разумна весьма условно.

– Да как же мне с тобой поговорить? – чешу в затылке.

– Крайт помочь старшему? – внезапно откликается кот.

– Знаешь, как с ним поговорить?

В ответ кошак начинает быстро-быстро что-то объяснять. Не словами, конечно. Кошачья гортань не предназначена для человеческих звуков. Он может транслировать мне слова, но предпочитает общаться мыслеобразами. На деле его «разговор» выглядит как куча разных картинок, транслируемых мне в мозг.

– Хватит, хватит! – выставляю вперёд ладонь, обрывая мыслепоток от Крайта. – Помедленнее, пожалуйста.

Какое-то время кот смотрит на меня с укоризной в ярко-синих глазах.

Поэтому я сажусь в позу медитации и максимально расслабляюсь. Что ж… думаю, нам предстоит долгий ментальный разговор. Придётся общаться через Крайта. Но я хотя бы смогу задать интересующие меня вопросы.

– Спроси: он украл сумку из следственного отдела?

Несколько минут тишины. Напряжённый обмен… я бы сказал – взглядами между химерингом и рукой бога, но у последней нет глаз. Хотя ощущение, что Шанк каким-то образом всё прекрасно видит, меня не покидает.

А потом от кота приходят картинки.

Я нахожусь в знакомой допросной. Дверь открывается, и моя челюсть натурально хлопается на грудь. Потому что в комнату входит не кто иной, как граф Горчаков. А в руках у него…

…сумка Шанка.

– Узнаёшь? – Он подталкивает сумку ближе.

Делаю вид, что рассматриваю. Потом пожимаю плечами:

– И что?

– Это твоя вещь, Каменский. И я нашёл её в СВОЁМ личном сейфе. Давай сразу перекрутим момент, где ты отмазываешься и тратишь моё время.

Надо же… Тогда я чувствовал, что Шанк рядом, но не знал, что настолько. Выходит, сидел где-то в вентиляции и наблюдал.

Откатом ловлю его жуткую злость от потери сокровища. Реального сокровища. Эмоции, что транслирует мне Крайт, не передать словами. Сумка для руки бога – всё равно что жизнь. А ещё я чувствую вину Шанка и желание мне помочь.

Но почему? Что в этой сумке такого ценного? Что он украл и что оберегает?

– Я понял, что он хотел мне помочь. – Протягиваю руку и глажу химеринга между ушей. – Но почему эта сумка так для него важна?

Пара минут – и приходят ответы.

⁂

Шанкар-ал-Тар, золотой дракон

Множество лет назад

– Проснись, дракон!

Шанкар-ал-Тар узнаёт голос друга и пытается открыть глаза. Именно пытается, потому что тело будто не принимает приказов мозга. Нет никакой тяжести, никакой боли. Но он не чувствует себя. Хотя и слышит чьи-то быстрые шаги. Они эхом отражаются от стен и множатся. Или друг и правда пришёл не один?

Каким-то невероятным усилием воли Шанкар прозревает. Но оглядеться не получается: тело по-прежнему не слушается.

Пытается подняться на ноги. Тоже тщетно. Такое ощущение, будто ног просто нет.

Или и правда нет?

Его обливает паникой. Слишком близко к морде каменный пол. Шанкар никогда не жаловался на зрение, но сейчас он видит даже мелкие золотые крупицы, усеявшие пол. Что это такое?

От его близкого дыхания этот золотой песок должен был клубами подниматься в воздух. Так отчего лежит спокойно и даже не шевелится?

– Шанкра? – зовёт он друга.

– А, ты очнулся, – раздаётся за спиной весёлый голос.

Шанкар немного успокаивается. Раз друг весел – значит, всё в порядке. Что бы ни случилось – вместе мы переживём всё.

– Шанкра… – повторяет он, но его перебивает другой голос. Незнакомый, неприятный и наглый.

– Где твоя сокровищница, золотой дракон? Говори! – приказывает он.

Сокровищница? Ишь, чего захотел! Шанкар хочет рассмеяться. Хочет повернуться, увидеть наглеца и разорвать его на куски. Но вместо этого почему-то отвечает:

– В горах у Бездны. На самом высоком пике.

Р-р-ргах! Что происходит? Как кто-то может приказывать ему – золотому дракону, отмеченному печатью самого Высшего?!

– Шанкр-р-р-ра! – рычит дракон. – Помоги!

– Уверен, ты устроил там немало ловушек, – хмыкает всё тот же наглый незнакомец. – Расскажи, как их обойти.

Шанкар пытается молчать. Но правда рвётся из него потоком. И дракон рассказывает всё: и про зыбучие камни, и про големов-охранников, и про секрет невидимого моста. Голос словно живёт своей жизнью, отдельной от драконьего тела.

К тому же он не может сосредоточиться, чтобы обдумать ситуацию. Мысли расползаются, словно пещерные крысы. Словно он становится настоящим собой только тогда, когда отвечает на чужие вопросы. Зато ясно ощущает чужую волю, сковавшую его собственную.

А потом Шанкар слышит голос Шанкры – голос того, кто на протяжении многих лет был его лучшим другом.

– Ты узнал всё, что хотел? – говорит Шанкра. – Тогда выполни своё обещание. Сила и мощь дракона переходит ко мне – а ты получаешь артефакт, данный ему Высшим.

Так вот в чём дело! Глаз Хаоса, артефакт, повелевающий тьмой. То, что не должно было увидеть свет и навечно похоронено в пещере Шанкара. То, что он должен был охранять по просьбе Высшего.

И с чем, выходит, не справился.

Значит, ты предал, Шанкра? Захотел украсть силу друга-дракона?

Гнев поднимается изнутри. Шанкару кажется, что ещё чуть-чуть – и он скинет с себя оковы чужой воли. Пол отдаляется, похоже, ему всё-таки удаётся подняться на ноги, но…

…ног он не видит. Вместо них под ним клубится молочный туман, сквозь который просвечивает всё тот же бесконечный золотой песок.

– Карх! Ты обещал, что он станет послушным! – визжит Шанкра, когда дракон всё же поворачивается в его сторону.

Отводит взгляд от бывшего друга и встречается с глазами человека, которого никогда не видел раньше. Щуплый даже для людей, с совершенно непримечательной внешностью. Не то что бывший друг Шанкра – воин до мозга крепких костей.

– Замри! – приказывает незнакомец, и…

…Шанкар замирает.

Незнакомец начинает читать какое-то заклинание. В голове Шанкара мутится ещё сильнее. Мысли путаются.

Он рычит – ведь это всё, что ему осталось. Забить рыком боль от предательства и обиды. Чем они околдовали его? Как победили?

Всё, что дракон помнит, – это то, как Шанкра залечивал его раны после ожесточённой схватки с армией очередного полководца. Одержимый желанием сплотить народы, Шанкра захватывал всё новые и новые земли. Когда его желание помочь людям трансформировалось в алчность? И как дракон не заметил этих перемен?

Золотой песок, которым засыпан пол пещеры, не даёт покоя. В нём есть что-то знакомое. Но разум сопротивляется, с каждым словом заклинателя Шанкар словно погружается в спячку. Он уже практически не дышит…

Или и правда не дышит?!

Реальность обрушивается на Шанкара как божественный кузнечный молот. Она даже выбивает его из состояния полустазиса. А ещё он наконец понимает, что это за золотой песок.

Это всё, что осталось от его несокрушимого золотого тела. Шанкар мёртв. Сейчас он просто дух дракона. От него почти ничего не осталось, и каждое слово заклинателя кроха за крохой отнимает у него последние всплески памяти.

Ещё немного – и Шанкар превратится в послушное руке хозяина орудие.

Гнев перерастает в панику. Кажется, Шанкару даже удаётся победить паутину заклятия. Он прижимается к полу и начинает яростно впитывать золотой песок. Касаясь его, песок растворяется.

Может, если Шанкар успеет впитать достаточно, он сумеет хотя бы немного стать собой. Сумеет вырваться отсюда.

Но это иллюзия. Голова кружится, мысли путаются. Шанкару кажется, что он