Мангуст. Тени Аурелии. - Анна Табунова

– Совершенно, – прошептал Он, и в этом слове звучала окончательность. – Твое рождение завершено. Теперь ты готова служить. Лера Корвус.

Имя. Теперь это мое имя! Оно звучало как награда. Я приподнялась. Сине-голубые руны на коже пульсировали тусклым, подконтрольным светом. Внутри была пустота, сладкая усталость и слепящая уверенность: теперь у меня есть цель. Имя. Место.

«Оковы защелкнулись…» – эхом отозвалось в тишине.

Но я не слушала Воратрикс. Я смотрела в лицо Его Светлости и ощутила, как последняя искра чужой, зеленой ярости гаснет перед золотой бездной Его глаз.

Глава 7. Лера. Резонанс.

– Лера! – Голос, знакомый до дрожи, разрезал тишину зала. Он вырвал меня из потока мыслей, из полузабытых ощущений того давнего ритуала, которые всегда витали где-то на грани сознания в Его присутствии.

Холодный мрамор зала отражал мерцание золотых бра, отбрасывая узорчатые тени на стены. Я стояла перед троном, безупречная в своей форме – серый мундир без рукавов, жесткий воротник, сине-голубые руны на коже, пульсирующие ровным, голубым светом, синхронизированным с моим дыханием. Ритм. Контроль. Основа всего.

Он восседал на троне, откинувшись на спинку из черного камня. Поза расслабленная, но в ней была скрытая мощь. Его пальцы – длинные и изящные, с невероятной силой – медленно постукивали по подлокотнику, где была вырезана голова шакала – символ его власти. Золотые глаза, не знающие усталости или сомнений, изучали меня с тем же неспешным, всепроникающим вниманием, что и в тот день. В них не было ни одобрения, ни порицания. Только холодная оценка эффективности своего инструмента. Безупречного оружия.

«Выпусти-и меня-я…» – навязчиво шелестнуло в глубине разума. Воратрикс сегодня была активнее обычного, ее присутствие – постоянный, раздражающий фон.

Я резко вдохнула, ощутив, как руны на мгновение вспыхнули чуть ярче. «Контроль». Голова автоматически склонилась в почтительном поклоне.

– Прошу простить меня. – Голос прозвучал ровно, как и положено, но внутри все еще гудело от этого проклятого шепота. – Культ завершил работу над чернилами. Первые партии уже распространяются в Аурелии. Основной канал – подпольные рынки магических артефактов и информации.

Его кивок был едва заметен, но этого хватило.

«Отдай контро-оль…» – Настойчивее чем прежде шептало внутри. Я подавила желание сжать кулаки, ощутив легкий холодок по спине. Не сейчас. Никогда.

– Ваша Светлость, – тщательно подбирая слова, мой взгляд уперся в вышитый золотой нитью символ Культа на груди Его белой мантии. Смотреть прямо в эти всевидящие золотые очи было… сложно. Не позволительно для таких, как я. – В последнее время сущность Воратрикс ведет себя аномально.

Постукивание пальцев по голове шакала замедлилось. Давление в зале возросло.

– Аномально? – Голос Опиавуса был ровен. Он склонил голову набок, словно хищник, проявляющий интерес. – И в чем конкретно проявляется эта аномалия?

«Скажи шакалу-у… что для него скоро все закончится-я…» – сипела Воратрикс, и в ее голосе впервые за долгое время прозвучало нечто, отдаленно напоминающее… надежду? Нет, скорее предвкушение. Я отбросила эту мысль как опасную.

– Она… стала много говорить, Ваша Светлость, – выговорила я. – Шептать. Постоянно. Это не попытки вырваться, не ярость. Это поток сознания. Навязчивый.

– И о чем же шепчет душа Забвения? – спросил Он, и в Его тоне зазвучала легкая, холодная насмешка. – О красотах небытия?

«О твоей скорой кончине, БРАТ!» – Ее ликующий крик прозвучал в голове. Я с усилием удержала каждый мускул лица неподвижным.

– В основном… о Вашей неизбежной гибели, – подтвердила я, чувствуя, как внутри все сжалось в холодный ком. – Теоретики Культа полагают, что это… следствие успеха чернил. Теперь она… чувствует. Что часть ее сути более не под Вашим абсолютным контролем. И это знание… будоражит ее.

Он замер. Совершенно. Даже пальцы перестали постукивать. Золотые глаза сузились до узких щелочек, впиваясь в меня взглядом, который, казалось, прожигал насквозь. Лицо оставалось непроницаемой маской, но я уловила едва заметное напряжение в линии плеч, в скулах. Потеря контроля. Его главный кошмар.

– Я уже очень давно поручил тебе найти носителя искры. – говорил Он медленно. – Так когда?

«Найди меня-я…» – взмолилась Воратрикс, и ее голос почти… мольба? Нет, иллюзия. Всегда иллюзия.

– Предполагается, чернила будут пользоваться спросом среди воров. Те шныряют везде, словно крысы. – Ответила я, ощущая легкое разочарование, которое тут же подавила. Инструмент не разочаровывается. Он констатирует. – Механизм активации требует близкого нахождения помеченного объекта с самим носителем искры. Пока я лишь… ощущаю факт его существования. Чувствую, что он есть. Где-то. Но направление и дистанция неясны. Нужен триггер. Контакт.

– Ясно, – произнес Он, откидываясь назад. – До меня дошли слухи, что в Культе завелся крот.

Это был не вопрос. Констатация факта.

– Именно. – Я кивнула. – Подозрения пали на одного из секретарей. Если догадка подтвердится… – я сделала микро-паузу, – планируется операция. Использовать как приманку Культ будет дневник с рассекреченной фабрики. Хотят выманить кого-то… значимого из Харрисинов. Рассчитывают на Реяна Вейса, но я думаю, если сепаратисты кого и пошлют, то Крысу. Именно для координации этой операции и потенциальной поимки Харрисина я прибыла в город.

Тонкая улыбка тронула Его губы – без тепла, лишь расчетливое удовлетворение хищника.

– Значит, ловят на живца. – Опиавус машинально провел пальцами по своим пшеничным прядям. – Реяна не вылезет из той канавы, в которой прячется.

– Верно, Ваша Светлость, – подтвердила я. Руны на запястье дрогнули едва заметно, будто откликаясь на что-то незримое.

– Не забывай, Лера, ты – ключ. – Его голос внезапно стал жестче. – Ты носишь большую часть души Воратрикс и теперь можешь почувствовать украденное. Твой высший приоритет – вернуть то, что принадлежит мне.

– Феникс, я помню, – собираясь продолжить доклад о тактике, как вдруг… Что это?

«Нашла-а…»

Резкий, сотрясающий толчок внутри. Не боль. Не звук. Натянутая струна, соединяющая Воратрикс во мне с чем-то родственным, внезапно задрожала, и это дрожание отозвалось где-то в самой глубине естества. Голова метнулась в сторону, будто сама по себе, устремив взгляд куда-то за пределы зала, сквозь толстые стены.

– Лера? – Голос Опиавуса прозвучал резко. В нем впервые явственно прозвучало раздражение. И… настороженность?

«Чувствую-ю! То, что было освобождено-о!» – голос Воратрикс ворвался в сознание не шепотом, а ликующим, почти истерическим визгом. Внутри все гудело, тело вдруг ощутило странное, неодолимое притяжение. Магнитную тягу. Туда. К ее собственной сути. Вон в том направлении. Оно было физическим, почти осязаемым.

– Резонанс! – вырвалось у меня, голос сорвался от возбуждения. – Меченый рядом с носителем искры!

«Соединиться-я! Нужно соединиться-я! СЕЙЧАС!» – вопила Воратрикс, ее присутствие рвалось наружу, заставляя молнии под кожей набирать силу, готовиться.

– Где?! – Опиавус встал. Его фигура, внезапно возвысившаяся над троном, заполнила весь зал.