Фантастика 2025-62 - Ринат Искандэрович Мусин

— Мы не можем рисковать, — вздохнул Немиров.

Они выехали из Смольного и доехали до Октябрьского вокзала, где пришлось ждать прибытия бронепоезда. А уже на бронепоезде они поехали в Москву.

Аркадий, сидящий в купе, размышлял о том, какую цель необходимо выбрать для ответного удара.

Слишком значимого убирать нельзя, потому что последствия будут непредсказуемыми, а вот какую-то мелкую сошку…

«Черчилль?» — подумал он. — «Его недавно вновь назначили военным министром… Он всё ещё достаточно мелкая сошка в реальной политики Британии — лучший кандидат на устранение».

Немиров примерно знал биографию Уинстона Черчилля, поэтому был слегка удивлён тем, как сильно изменилась судьба этого политика. Он уже давно должен был быть канцлером казначейства, то есть, заниматься деньгами Британии и способствовать её выходу из «небольшого» экономического кризиса, возникшего в ходе Первой мировой.

Только вот сейчас Черчилль очень глубоко завяз в военных делах и в экономику не лезет — он готовит армию к войне против СССР, ради чего охотно затевает скандалы с экономистами.

Британия ещё не готова к полномасштабной войне, это мнение не один раз звучало в кабинете министров Великобритании, но эти кабинетные служащие даже не подозревают, что через четыре с лишним года нынешняя неготовность покажется им идеальными условиями…

«Нужно убирать Черчилля», — решил Аркадий. — «Он мне всё равно никогда не нравился».

*25 августа 1925 года*

— Да, это выглядит как нечто реализуемое, — согласился Феликс. — Исполнителя мы подберём.

— Нужен человек, способный сделать выстрел минимум с четырёхсот метров, — добавил Аркадий. — Оружие нужно местное, обязательно со стреловидным патроном. И, кстати, винтовку нужно будет уничтожить концентрированной кислотой, но так, чтобы было понятно, что это местное оружие. Боеприпас придётся привезти, так как на месте такие найти будет непросто.

Благодаря Войску польскому и Финской армии в арсеналах РККА очень много бронебойных стреловидных патронов под винтовку Ли-Энфилд.

Британцы, к слову, сумели удивить своим решением проблемы перезарядки своей SMLE Mk.III (1) — они оборудовали каждый стреловидный патрон полым пробковым колпачком, имитирующим контур обычного патрона, благодаря чему он легко подавался из магазина при движении затвора. А в баллистике пули колпачок почти не участвовал, так как рвался на куски сразу по выходу пули из ствола.

Оригинально, но слишком усложняет производство патронов, без существенного прироста эффективности стрельбы — стреловидные пули изначально были суррогатом, до появления первых крупнокалиберных винтовок…

Замеры показали, что пуля летит со скоростью 1070 метров в секунду, а дальность прямого выстрела из винтовки составляет 954 метра. При наличии достойной оптики сделать выстрел на 400 метров не составит особого труда. Нужно будет просто навести прицел на чуть расползшееся туловище Черчилля и сделать выстрел. А дальше высокоскоростная пуля сделает своё дело.

Известно, что Черчилль сейчас с головой в лондонской политике, но регулярно возвращается в свой Чартуэлл-хаус, что в графстве Кент. Непонятно, чем он занимается на своей усадьбе, так как посторонним вход воспрещён, а территория охраняется, но известно, что на улице он рисует и занимается садоводством.

В саду его не достать, а вот рисует он у пруда. Но приблизиться к пруду нет никакой возможности, из-за охраны, поэтому рассчитывать можно только на выстрел с большой дистанции. Благо, недалеко есть холм, на котором может разместиться снайпер.

— Это ведь вызовет ответные действия, — произнёс Дзержинский.

— Если мы не отреагируем, они подумают, что можно истреблять нас и им ничего за это не будет, — вздохнул Аркадий. — Надо сделать им намёк, что мы убрали обычного функционера, совершенно не сопоставимого со Свердловым, а они переступили черту. Если хотят повышать ставки — мы будем отвечать тем же.

*23 сентября 1925 года*

«Эх, туман…» — поморщился Андрей.

Он сидит здесь уже второй день, а на улице не май месяц — ночами бывает прямо очень холодно.

Пара шерстяных одеял, конечно, слегка улучшают ситуацию, но ничего хорошего и полезного в таком куковании нет.

«Да ради таких денег…» — подумал он. — «Да хоть неделю здесь просижу, если надобно».

Ему предложили четыре тысячи фунтов стерлингов за убийство какого-то правительственного борова. Политикой Андрей никогда не интересовался, он и из России-то уехал потому, что друзья позвали — сказали, что в Европе денег много будет, ловкие ребята без навара не останутся и всё будет хорошо.

Но для него никаких денег не было — даже на работу не берут почти никуда. Не говоря уже об армии.

«А я ведь снайпер, каких поискать!» — возмущённо подумал Андрей, нежно погладив цевьё винтовки. — «Я столько немцев и краснопузых положил — устанешь считать!»

На постоянную работу устроиться никак не получалось, ведь тут и своих работяг хватает, но Андрею удавалось перебиваться временными работами — грузчиком работал, уголь кидал в топку парохода, даже рикшей служил для одного сильно пьющего англичанина…

Потом его, конечно, попытались заманить в Америку, к Столыпину, но он отказался. Против большевиков ему больше воевать не хотелось — не после того, что он пережил под Иркутском…

Ему сильно повезло, что сумел попасть на пароход — за это он, иногда, благодарил бога.

Но жизнь, как ни прокрути, печальная, почти как местная еда.

И тут появляется один человек, которому, вроде как, порекомендовал Андрея подполковник Никонов. И этот человек предложил ему четыре тысячи фунтов за один точный выстрел с дистанции триста семьдесят четыре метра.

Стрелять нужно из Ли-Энфилда, бронебойной стрелкой, поэтому дело выглядело плёвым…

Издалека донёсся гул двигателя — видимо, кто-то приехал на усадьбу. Цели здесь нет, поэтому может быть, что это она приехала.

Продолжилось ожидание. Тот боров с фото должен выйти на лужайку, после чего нужно будет сделать лишь один выстрел с холодного ствола…

Шли часы, ничего не происходило, а Андрей мечтал о том, что можно купить на четыре тысячи фунтов.

Это огромные деньги, на которые можно безбедно жить очень долгое время. Не в Британии конечно.

Он эту страну, очень холодно и грубо встретившую его, видел в гробу, поэтому покинет её на первом же пароходе. Его посетили мысли, что во Франции можно хорошо устроиться, а лучше в Испании. В Испании тепло, горячие женщины и, в целом, во Франции слишком много таких же, как он, а таких встреч он хотел избегать.

Наконец, слуги вытащили из дома мольберт, принадлежности к нему и обитое тканью кресло.

Андрей взял винтовку наизготовку, зарядил в неё бронебойную стрелку, после чего приник к оптическому