Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— Перестань, я случайно, — шепнул андроид и сам улыбнулся.

— Глаз наметан на дворцовых интригах, Эйден?

— Двести лет в таком же вертепе. Кто бы мог подумать, где сгодится талант угадывать, с кем спят придворные дамы.

Меч в огне был тяжел. Канташ успел: он поддержал принцессу за локоть, та благодарно кивнула, и они вдвоем загнали лезвие в ствол тростника. Стеклянные птицы сорвались с его кроны, разлетелись, галдя. Дерево занялось пожаром, как сухая лучина. Но вдруг с оглушающим грохотом треснуло, и от общей массы прутьев отделилась большая щепа. Остальной ствол быстро потух, но щепа все горела и кренилась. Это и был первый ответ тростника. Смертельный ответ. В саду было тихо, свита и знать забыли, как дышать. Граф тихонько вернулся на свое место.

— Я, наверное, все испортил… — волновался он. — Если та ветвь сгорит вместе со священным плодом… Тростник ведь может не отдать его принцессе!

Как только он произнес это, горящий прут затрещал и склонился над ручьем. Не тронутый огнем, белый орех скатился с гнезда. Под бурные ахи и вздохи вельмож плод упал в воду и тяжело пошел ко дну.

— Я бы рекомендовал вам ромашку лекарственную, — посоветовал Канташу андроид. — На Бране шприц с нею в потайном кармане — признак хорошего тона. Отлично успокаивает.

— Мне бы вашу выдержку, Эйден.

— Ах, бросьте, она синтетическая.

Ампаль прошла вниз, к ручью. Он оказался совсем не глубок. Ее хрустальные руки исчезли в воде едва ли прозрачнее, чем принцесса. Гости не смели жужжать, пока она искала что-то на дне. Через минуту женщина достала из ручья белый орех, и ей тут же подали кусок газовой ткани. В его воздушное плетение Ампаль бережно завернула плод.

— Отклик тростника мы получили, — выдохнул граф. — Теперь принцессе должны присягнуть вода и камни. Ампаль закутала плод, это значит, обратилась за ответом к ручью. Если орех и теперь утонет, власть перейдет к иной династии.

— Как сложно. Мне уже неловко за мою присягу на Ибрионе.

— А в чем она состояла?

— Просто взял корону и ушел.

— Напротив, очень ловко вышло.

— Орех поплыл! — Самина захлопала андроида по руке. — Видите? Но ведь это же не из-за ткани?

Нет, ткань была самая обычная. Граф блаженно улыбался:

— Это значит, и вода приняла Ампаль!

— Теперь Вы расслабитесь хоть немного?

— Орех еще надо разбить и добыть сок. Плод необычайно крепок! Он не поддается ни удару, ни выстрелу. Можно приземлиться на него в порту, и трещину даст корабль, но не орех. Он кровоточит исключительно по своему желанию.

Ручей нес драгоценный кулек, и гости не спеша шли следом. Алливейцы не спускали глаз с воды и тихой принцессы над нею. Эйден обернулся к тростнику, который остался позади:

— Смотри, как быстро.

Самина проследила его взгляд. На том месте, где откололась и сгорела большая ветвь, ствол покрывала молодая поросль.

— Пойдем, я слышу водопад впереди, — он взял девушку за руку. — Брана ведь не балует водопадами?

Она деликатно убрала руку и обошла андроида, просто чтобы взяться за другую. Правую.

— Ты чего?

— Не хочу быть в слепой зоне.

Самине нравился его прохладный металл. Сумасшедшая, она хотела запомнить, как эти пальцы теплеют в ее руке.

— Ты чувствуешь? — она сжала ладонь.

— Нет. Попробуй еще.

— Хитрый, — и сжала крепче.

— На самом деле там есть все рецепторы, кроме болевых. И без кожи чувствительность даже выше.

— И как… много кожи ты… потерял?

— Хах, Самина, ты была бы не ты, если бы не спросила.

Они пришли к водопаду, когда плод уже подплыл к самому краю. Где-то здесь проходила граница действия гравитационного якоря, и у поверхности воды танцевали капли. Поднимались вверх, сверкали и тут же падали. Увлекаемый потоком, орех ухнул с высоты в несколько этажей и пропал в парной дымке. Вниз уводила причудливая лесенка, по которой сбежала принцесса. Она была одна, а гости любопытствовали с краю обрыва. Ампаль зашла в облако пара. Радужные лучи скрестились на принцессе, когда она присела подобрать упавший орех. Радуга сочилась внутри нее, сквозь нее…

Вот и орех. Камни под водопадом раскололи его. Но что внутри? Ампаль погрузила пальцы в плод, и как только они показались из скорлупы, густой сок на них блеснул антрацитом. Черный. Но вот она провела им по лицу и подняла руку вверх.

Красный!

Толпа взорвалась ревом и заглушила водопад. Все приветствовали Ее Высочество. Канташ был близок к счастливому обмороку, а Самина вытягивала шею, стоя на самом краю водопада.

— Поздравляю, Канташ, — андроид мягко увлек биолога подальше от свободного полета. Разбейся ее голова о камни, как тот орех, никто бы так не обрадовался.

Гости вернулись в парк, где к их приходу расставили угощения. Обреченный на нездоровые пересуды из-за эпизода с мечом, Канташ предпочел ретироваться с раута. Эйден посмотрел на стол и вздохнул: пищевые капсулы еще действовали. Он наблюдал, как Самина с аппетитом отправляет в рот один салатный лист за другим.

— А тебя не смущает, что это, возможно, чей-то родственник?

Воспитанная девушка сперва прожевала.

— Отстань, — попросила она вежливо. — Не завидуй.

— Ты и правда думала, я оставлю тебе рот открытым, чтобы ты им ела салат?

— За себя и за тебя.

— Прожуй.

А дальше было предсказуемо. Андроид тронул ее подбородок, приподнял укрытое магнолией бледное личико и поцеловал в уголок губ, потом глубже. Не так, как тогда. Без надрыва, ласково.

— И это не вербовка?

— Что? Нет, это… заправка к салату, — нужные слова впервые шли на ум с запозданием.

— Тогда слишком горько. И остро.

В дворцовом саду нельзя было швырять тарелки в эгоистов, потому Самина отвернулась, чтобы уйти. Но увидела принцессу и смягчилась. Вблизи алливейка была так прекрасна, что девушка невольно ею залюбовалась.

— Разве имперские андроиды ничего не едят? — Ампаль слабо улыбнулась роботу.

— Только краденые зеленые яблоки, Ваше Высочество. Да, простите, я не могу представить мою спутницу.

— Ничего, я сейчас все равно не в состоянии запоминать имена. И спасибо за Аруску… еще раз. Сегодня он, кажется, передал вам привет, — принцесса отцепила бутоны с петлицы и передала Самине.

— Мне?

Глубоко в белых