Хроники Дерини. Компиляция. Книги 1-15 - Кэтрин Куртц

Ларан кивнул.

— Мы об этом думаем. Уже нашли запасы чистого вина из тех же сортов винограда. Но это не решает всей проблемы.

— Почему?

Ларан пожал плечами.

— Ну, во-первых, не так-то просто совершить подмену и не попасться при этом. А во-вторых, существует опасность, что кто-то заметит разницу во вкусе. Сама мераша вкуса не имеет, но после нее остается характерное послевкусие, как мы все знаем... не слишком явное, но все-таки заметное.

— И вы боитесь, де Нор заметит, если его не будет, — догадался Джемил.

— Что ж, все знают, как он разборчив, — напомнил Ларан. — И это не только удобный предлог брать в поездки свое вино и посылать его другим епископам в знак благоволения... он часто проводит посвящение в сан и без труда распознает вкус своего вина. Чтобы он не обнаружил подмену, я должен найти вещество, которое дает такое же послевкусие, как мераша, действует, как легкое успокоительное, и не имеет никаких побочных эффектов ни для людей, ни для Дерини... возможно, даже некую комбинацию веществ.

Он тяжело вздохнул и продолжил:

— Возможно, нам придется взять чистое вино и надеяться, что де Нор ничего не заметит. Это рискованно, но лучше, чем альтернатива. Что сделает с вами мераша, мы знаем.

— Может быть, это не так уж и рискованно, — отважился вмешаться Денис. — Я готов поспорить, что для будничных служб он использует чистое вино. Зачем ему каждый день принимать успокоительное средство?

— Хм, вообще-то он мог привыкнуть к нему, — заметил Ларан, — но ваше предположение не лишено смысла. Зная, как де Нор относится к Дерини, и допуская, что он знает, чем отличается вино для посвящения...

Стефан, вздрогнув, резко повернулся к Ларану, и тот умолк на полуслове.

— Вы полагаете, что он может не знать о мераше, что кто-то другой отвечает за ее добавление? — тихо спросил Стефан.

Ларан нетерпеливо взмахнул рукой с испачканными в чернилах пальцами.

— Либо да, Стефан, либо нет. На самом деле это неважно. Две сотни лет уже прошло, и за это время сменилось немало архиепископов. Вспомните, однако, как это началось!

Неожиданно врач уступил место лектору, резкие черты его лица осветились вдохновением, и бесстрастный голос зазвучал взволнованно, словно Ларан стоял на кафедре перед студентами.

— Независимо от религиозных проблем добра и зла, запрещение Дерини получать духовный сан принесло большую пользу наследникам Рамосского Собора, — сказал он. — Вся духовная власть была сконцентрирована в руках людей, да и светская тоже — с точки зрения людей, положение вполне оправданное, поскольку все знали, что злоупотребления Дерини своей силой привели к реставрации Халдейнов и всему остальному. И, как это ни прискорбно, использование мераши для отсеивания Дерини из кандидатов в священники — это всего лишь логическое продолжение давнего запрета. А еще и замечательное средство, не позволяющее нашему народу обрести былую власть, ибо тем, кто не знает истины, воздействие мераши на Дерини кажется проявлением Божьего гнева, карой, поражающей грешника, посмевшего домогаться священного сана. Все, что им оставалось, это обеспечить ее регулярное применение.

— Забота, которую взвалили на епископов, — добавил Джемил.

— Да... во всяком случае, отчасти. Поскольку ни один епископ не может жить вечно, я думаю, имеет смысл предположить, что рамосские отцы организовали некое тайное сообщество, чьей целью было неустанно следить, чтобы служителями церкви становились только люди. Это мог быть небольшой религиозный орден, члены которого, к примеру, изготавливают вино. Это только предположение, конечно, но о нем стоит подумать.

Стефан фыркнул и сложил руки на груди.

— Я отказываюсь верить, что де Нор ничего не знает.

— Разумеется, он может прекрасно знать, что делает, — согласился Ларан. — Но это не исключает существование за ним общества. Возможно, тайна передается каждому новому архиепископу каким-то уполномоченным лицом, а тот уже обязан обеспечить, чтобы его епископы использовали для посвящений только «специально освященное» вино и чтобы они знали, кого ищут. Как бы там ни было, а это срабатывает. Среди священников и епископов Дерини нет.

Денису это умозаключение показалось вполне логичным, но Стефана оно как будто рассердило. После долгой паузы Стефан ударил ребром ладони по подлокотнику кресла и раздраженно вздохнул. Ларан же сел на место, снова став спокойным и рассудительным медиком, и посмотрел на флягу с вином.

— Ну ладно, ладно, — сказал он дружелюбно. — Что бы я там ни говорил, пока изображал оратора перед вами — за что прошу прощения, — но молодой Арилан, скорее всего, прав, и де Нор вряд ли пользуется специальным вином каждый день. Его успокаивающее действие не всегда может быть кстати. И потому, возможно, он не так часто принимает мерашу, чтобы заметить подмену.

— И все же риск слишком велик, — Джемил встал с подлокотника и принялся беспокойно расхаживать по комнате. — Речь идет о жизни моего брата, — он остановился, заложив руки за пояс, и оглянулся на собеседников. — Думаю, мы не решимся заняться самим де Нором? А то можно было бы внушить ему, чтобы он подменил вино сам, а потом стереть у него память об этом.

— Нет, — сказал Стефан. — Если когда-нибудь обнаружится, что на де Нора было оказано магическое влияние, посвящение Дениса может стать недействительным.

— А если заняться кем-то из его свиты? — спросил Денис. — Вы говорили, что достали образцы вина через помощников других епископов. Разве это не магическое влияние?

— Магическое, — признал Ларан. — Но посвящать тебя будут не они.

— Есть еще одна мысль, — продолжал Денис, охваченный внезапным вдохновением. — Де Нор делает всего один глоток вина перед тем, как вынести его для причастия. А допивает вино и совершает омовения его капеллан. Можно повлиять на него. Он не имеет никакого отношения к моему посвящению.

Ларан как будто заколебался, но Стефан медленно кивнул.

— Мальчик говорит дело. Как зовут капеллана де Нора? Горони? Мы должны обмануть Горони, Ларан... не де Нора. И капеллану проще всех совершить подмену. Что требуется для того, чтобы он не различил вкуса вина?

— С вашей стороны или с моей? — Ларан как-то странно посмотрел на Стефана.

Стефан фыркнул, и на губах его мелькнула озорная улыбка, столь мимолетная, что Денис едва успел ее заметить.

— Это мы обдумаем, — загадочно сказал Стефан. — Между тем