Моя Жизнь - Сплошной Плагиат - Сони

class="p1">По дороге нам встретился сидящий за небольшим столиком и читающий книгу охранник. Кроме такой же серой формы, что была и у стража входной двери, этот защитник тишины от детей обладал парой торчащих в разные стороны волчьих ушей.

– Эрт, он теперь на этом этаже жить будет в 210-ой комнате. – мужчина с волчьими ушами поднял взгляд и кивнул.

– Как скажете, мистер Броум. – Пока мистер Броум вёл меня к комнате под номером 210, я стал целью для взглядов множества детей разных рас, и немалая часть этих взглядов была однозначно враждебна.

Броум открыл дверь ключом, а затем передал его мне.

– Ты теперь будешь жить здесь. Добро пожаловать в 401-ый интернат. Тебе повезло что мы не для трудных подростков, но рекомендую тебе быть тихим или подружится с кем-то. Мы не сможем защитить тебя от всего. – несмотря на первое впечатление, которое производил этот неспешный мужчина, в его словах я не услышал неприязни, а он тем временем продолжил уже в дверь: – Хай! У тебя новый сосед! Пожалуйста, объясни ему всё.

– Как скажете, мистер Броум. – из-за двери раздался немного раздраженный голос. Слегка мотнув головой, рыжий указал мне на дверь и развернулся.

“Надо просто успокоиться” – я попытался унять разыгравшиеся нервы. На меня давила недружелюбная атмосфера интерната и множество взглядов в спину. Я выдохнул и зашёл в комнату

– Привет, сосед. – в этот момент с нижней полки встала девушка. Первой моей мыслью было удивление тому, что меня подселили к девушке, потом же я рассмотрел и саму обладательницу голоса.

Во-первых, она неестественно краснокожая, как Хэллбой или демон. Во-вторых, когда она встала, то оказалась ростом добрых сто девяносто сантиметров. В-третьих, чуть выше её ушей росли рога, начинающиеся будто бы тонким основанием, затем расширяющиеся и оканчивающиеся кинжалоподобной костью, так что её голову венчали два слегка наклонённых отростка. Эти рога торчали из клумбы растрёпанных серых волос, торчащих во все стороны как множество кинжалов. На её несколько мужеподобном, но красивом лице застыло серьёзное выражение, а её фиолетовые глаза бесконечно завораживали. Постепенно мой взгляд добрался до её широких плеч и огромной груди, размера по меньшей мере шестого. Кроме того, эту девушку отличало большое количество мышц, накачанный живот и широкие мощные бёдра, которыми при желании можно без проблем крушить арбузы.

Её наряд представлял из себя спортивные шорты и спортивный же топ, через который я мог видеть её большие соски. Вообще всё, что касалось этой девушки, вызывало ощущение чего-то крупного.

Рогатая положила руки на бедра и прервала затянувшееся молчание.

– Так уставился, будто никогда хрроску не видел. – спокойно произнесла девушка. Я утвердительно кивнул.

– Может и видел, но я память потерял. – она не выглядела удивлённой, только опустила серые брови.

– Родители били или ещё чего? – я пожал плечами. – Ты тут такой не первый и не последний. – её голос казался жутковатым и хриплый, но не вызывал диссонанса принимая во внимание её телосложение.

Я прислонил гитару к стене и обвёл взглядом комнату. Тут стояла двухъярусная кровать, шкаф, окно с решёткой, два письменных стола с наклонными столешницами. Судя по всему, туалет с душем уже в общем коридоре. По пути сюда мы прошли дверей тридцать.

– Вроде не били. Не уверен. – тихим голосом ответил я, оставаясь ещё слегка напуганным.

– Хай Рогхракср. – я оторвал взгляд от кровати и посмотрел на неё. – Первое – имя. Фамилию можешь и не запоминать, она слишком сложная для некоторых.

– Я полукровка тильва и ирийца, если что. – указал я на свои уши. Она сдвинула волосы и усмехнулась.

– Ебать, рыжий совсем крышей едет. Тильва к хрроску селить. Это же то же самое, что тушить огонь бензином. – раздраженно произнесла она.

– У наших народов какие-то конфликты? – она кивнула.

– Мой народ в один момент посчитал себя высшей расой, начал войну в 45-ом и проиграл её в 54-ом. А твою расу мы отправляли в концлагеря и массово убивали. У тильвов же по сей день нет страны. Мои родители, судя по всему, были преступниками режима Гагасрохра. Уж очень подозрительно они умерли на железнодорожном переезде. Следствие сказало, что они решили покончить с собой. – звучало очень знакомо. Будто их кто-то просто-напросто убрал.

– Соболезную. – она отмахнулась, легла на кровать и уставилась в журнал. Из-за её роста кровать была длинная, аж под два метра в длину, так что на втором ярусе места было полно.

– В общем, ты не мешаешь мне, а я не мешаю тебе. Понял? – я кивнул и забрался на верхнюю койку, подтянул за собой гитару и начал перебирать струны. Через какое-то время зазвучало нечто похожее на “Three Days Grace – I Hate Everything About You”.

– Круто звучит, что за группа? – донеслось с нижней полки.

– Никакая. Сам придумал. Хотя может где-то и слышал, но не помню.

– Я, как любительница музыки, ещё нигде не слышала такой игры на гитаре. – сказала краснокожая и, встав с кровати, оказалась уже в упор со мной. Она поставила локоть на борт кровати, ожидая продолжения.

Решив не обращать на неё внимание я продолжил играть.

– А что-то из слов этой песни ты помнишь? – с интересом спросила она.

– Тогда начну заново. – песни этой группы я знал хорошо, она была одной из первых что я постоянно слушал в школьные годы. – Каждый раз, когда мы лежим рядом… После очередной принятой дозы… – пока я играл и пел, Хай только хлопала глазами. Она точно не слышала ничего такого.

– Звучит просто ахуенно, правда голос у тебя слишком детский для этой песни. – я кивнул в ответ на её замечание.

– Какой есть. Я же не виноват что тильвом наполовину родился.

– Ага. У вас у всех высокие голоса. – я вновь кивнул. Мне было приятно что она хорошо оценила группу моего детства, пусть даже и в моём ужасном исполнении.

– Думаю, мы поладим. Ты кстати так и не сказал, как тебя зовут.

– Сони Вантхкайх. – стоило ей услышать моё имя, как она тут же рассмеялась.

– Твои родители назвали тебя в честь главного расиста Ирии? Они с юмором или идиоты? – пока она улыбалась, я увидел росшие у неё во рту большие клыки. Кажется, их было больше