Как призвать Беса. Избранница Хозяина нечисти - Леси Филеберт

что я могу взять теплый махровый халат, а сам тоже взял полотенце, быстро промокнул лицо и мокрые волосы, раздраженно стянул с себя черную кожаную куртку и швырнул ее в угол.

– Вот же дерьмо! – прорычал он тихо себе под нос, ни к кому конкретно не обращаясь.

Бестиан был в бешенстве, и это читалось невооруженным глазом.

– Что случилось? – спросила я скорее для того, чтобы просто немного разговорить его.

Взяла полотенце, тоже немного обсушила им волосы. Принялась расстегивать блузку, потому что от мокрой холодной ткани хотелось избавиться как можно скорее и закутаться в сухой махровый халат. Одеревеневшие от холода пальцы слушались плохо и никак не могли расстегнуть несчастные пуговицы.

– Ты еще спрашиваешь? – нервно усмехнулся Бестиан.

Очень уж нервно. С легкой истеричностью в голосе.

– Хочу понять: это у тебя просто накипевшее, или тебе просто наша подземная прогулочка не понравилась, – хмыкнула я в надежде как-то разрядить напряженную обстановку.

– Стоило мне отбыть из академии, как тебя в тот же вечер похитили. Похитили так, что я об этом не узнал. Проклятье, тебя могли убить, а я об этом узнал бы только постфактум! – последние слова Бестиан буквально выкрикнул.

Он нервным жестом содрал с себя рубашку, швырнул ее в другой угол, оставшись в одних брюках. Взялся было за графин с водой, чтобы налить себе попить, но едва поднял графин с деревянной тумбы, как по нему от Бестиана пробежался короткий электрический разряд, и стеклянный графин лопнул, осыпавшись мелкими осколками и водой. Бестиан гневно зарычал, схватил пустой стакан и швырнул его в панорамное окно. Окно не разбилось, но неприятно звякнуло, а вот стакан разлетелся мелкой стеклянной крошкой закаленного стекла.

– Дерьмо! – громко повторил Бестиан, тяжело опершись на тумбу. – Специально же выждали момент, когда я покину академию! И кто-то явно сообщил варгам, что я временно буду держать нечисть на стороне, чтобы она не привлекала излишнее внимание к моей персоне, а значит, что я не сразу получу известие о твоем похищении и не смогу моментально оказать тебе помощь, ведь я специально ушел на полное отсутствие связи на небольшой срок, чтобы ничем не фонить случайно… Но какая-то дрянь меня слила варгам… никому нельзя доверять, что за…

Бестиан перешел на нецензурную брань, попытался успокоиться и взял другой стакан в руки, но по нему тоже пробежался короткий электрический разряд, и стеклянный стакан постигла участь графина. Бестиан зарычал пуще прежнего.

– Еще и отец твой оказался человеком, перед которым я регулярно отчитывался о ходе расследования касательно варгов, рассказывал о своих исследованиях нечисти… Я теперь вообще не понимаю, может, он сам связан с варгами? А дом мой кто разнёс – варги по приказу условной Карлы Форст или кто-нибудь по приказу министра магии? В том, что меня хотят убрать, сомнений нет. И будут пытаться убить и дальше. Или захотят воспользоваться тобой, чтобы добраться до меня. Так что я тебя сейчас куда-нибудь далеко телепортом отправлю, а сам продолжу разбираться со всем вот этим… В Авала́р, например… Или в Геро́сс, там у меня тоже есть свои люди… Хотя нет, знаешь, – он повернулся ко мне, взгляд его был нервным, бегающим. – Я пока отправлю тебя в твой родной мир, там будет безопаснее всего, там не будут искать, в отличие от домов моей родни. Наверное… Я сейчас подумаю, кого к тебе куратором приставить…

– Что?! Ну уж нет! – твердо сказала я, расстегнув, наконец, все пуговицы и тоже раздраженным жестом швырнув рубашку в сторону. – Ни в какой Авалар, Геросс и уж тем более в свой родной мир я не пойду!

– Я тебя не спрашиваю, – Бестиан даже не глянул на меня, он что-то сосредоточенно искал в карманах мокрых брюк. – Сейчас разберемся с куратором – и можно будет тебя отправлять в безопасное место. Да где же он… Куда связной браслет подевался…

– А ты мной не командуй, – сказала я, зло сощурившись и скрестив руки на груди. – Я останусь с тобой и помогу тебе разобраться с варгами и со всем остальным.

– Ты уже и так помогла дальше некуда, – пробормотал Бестиан, продолжая безуспешно шариться по карманам.

– Чего?! – опешила я.

Нормальные такие заявления!

– Того, – в тон мне огрызнулся Бестиан.

Потом устало провел ладонью по лицу и, наконец, хмуро посмотрел на меня.

– Слушай, я сейчас много чуши могу наговорить, так что лучше держись от меня пока на расстоянии, не слушай меня и не вступай в диалог. Я и так… очень плохо себя контролирую, – добавил он, и как бы в подтверждение слов с кончиков его пальцев сорвались маленькие шаровые молнии и ударили в бассейн. – Я чуть с ума не сошел, когда понял, что прошляпил тебя, и что варги вполне могли тебя изнасиловать и убить. А потом еще раз чуть с ума не сошел, когда подумал, что мы не успеем сбежать из особняка, что я недостаточно хорошо прикрою тебя защитными чарами, и какие-нибудь шальные пули все-таки изрешетят тебя. И сейчас до одури боюсь, что кто-нибудь и дальше может тебе навредить – из-за моего недосмотра. Или что я случайно причиню тебе вред, потому что меня начинает бомбить, и в таком состоянии от меня случайно может шарахнуть какая-нибудь молния и попасть прямо в тебя. Ты, кажется, говорила про себя, что на нервной почве начинаешь болтать всякую милую чепуху? Ну вот, а я на нервной почве становлюсь злым и ядовитым на слова. И магию во мне лихорадит так, что мне срочно нужно куда-то ее выплеснуть, а ты мешаешь это сделать.

– Ах, я тебе мешаю, значит?!

– Да, Лина, мешаешь! И нечего на это обижаться, это просто констатация факта! Я же не могу при тебе магию сливать! Чтобы не навредить случайно… И вообще, если бы ты не оказалась в багажнике этой треклятой машины, я бы просто спокойно продолжил доставку груза до варгов, а теперь вообще непонятно, что делать…

– Ну ты еще скажи мне, что это я виновата в том, что в этом багажнике оказалась!

– Я этого не говорил!

– Но наверняка подразумевал!

– Да нет же!

– Да и так всё понятно!

– Я просто имел в виду, что твое присутствие рядом со мной сейчас мешает мне действовать согласно плану инквизиции! И продолжать действовать согласно плану я не могу, пока опекаю тебя. И магию выплеснуть не могу. Что тут непонятного?

– Да мне как раз всё понятно! Понятно, что я тебе мешаю! Опекает он, видите ли, я тебе маленькая девочка, что ли, чтобы меня опекать?!

– А ты нарочно выхватываешь из моих фраз только те слова, к которым можно придраться и довести их до абсурда? Что ты мне тут истерику устраиваешь на ровном месте?

– Ах, на ровном месте? Ах, я истеричка, значит, да? – я раздраженно скинула с себя хлюпающие водой туфли и мокрую юбку, схватила с полки халат, но не надела его, а принялась трясти им в воздухе, высказывая свое возмущение. – А знаешь что? Да пошел ты… священным лесом! К этим своим варгам! Давай, возвращай меня в мой мир, раз это единственное, что ты можешь сделать, на что у тебя силёнок хватает!

– Чего?!

– Того! – теперь уже я ответила мерзким ехидным тоном. – И можешь меня обратно не возвращать! Больно надо!

– Лина, успокойся… – начало было Бестиан.

Но он, видимо, не знал, что слово «успокойся» всегда волшебным образом воздействует на разбушевавшуюся девушку ровно наоборот, еще больше распаляя костер истеричного состояния.

– Да я вообще спокойна! – прокричала я во всю мощь своих легких, чувствуя, как глаза приобрели хищный взор, зрачки стали вертикальными, а ногти подозрительно удлинились и заострились, потому что я начала терять над собой контроль. – А ты просто слабак и трус!

– Это ты меня смеешь называть трусом?! – глаза Бестиана гневно сверкнули голубоватым свечением, с его пальцев слетело еще несколько коротких молний, и он с угрожающим видом двинулся на меня.

– Да! – я тоже двинулась навстречу и ткнула в его грудь уже не обычным ногтем, а конкретным таким острым когтем своей прорывающейся наружу сущности, отчего оставила крохотную точку крови в коже, куда ткнула. – Ты! Только и делаешь, что прикрываешься своей нечистью!

– Тебе не кажется, что это звучит слегка по-идиотски относительно меня? – скептично хмыкнул Бестиан, который, походу, даже не обратил внимание на тот факт, что я сейчас с легкостью могла вспороть его грудную клетку одним когтем.

Но меня уже несло в состоянии аффекта, мозг цеплялся исключительно за те слова, из которых можно было раздуть проблему