Студент: Назад в 90ые - LikanTrop

- У меня тут знакомый начальник. Гляди, – Футболист достал из за пазухи самодельные тряпичные лапы, - ну что. Постучим?

Сказано сделано – пока дядя Гена с Сиротой прогуливались по кругу мы потратили час времени не напрасно. Стучали по лапам, отжимались и делали упражнения на пресс на лавочке, чтоб не застудиться на бетонном полу, отработали бой с тенью. Тело Студента и его память отлично помнило все чему его учили в секции бокса. Навыки парня буквально были моими собственными. Любопытно, что будучи Гришей, я в свою молодость выбрал карате, а не бокс! А теперь получалось владел сразу двумя видами единоборств – такой вот бонус.

- Футболист, ты там пыхтишь? – раздался голос из-за стенки, когда мы уже почти закончили.

- Я, Ржавый! Чо такое? – подошел к стенке Вова

- Нам братва на счет деньги положила на ларек! И кое чо привезли в передаче. От мамки если чо, имей ввиду. Так что гуляем.

- Лады! – обрадовался Вовка – ну чо, Студент! Не ресторан Русь, конечно, но тоже пойдет! Тебе чо – чего надо, братан?

- Да мне бы щетку, зубную пасту, да мыло стираться, – после паузы решил озвучить я. Вован явно парнем был довольно бесхитростным и предлагал от души, – как возможность будет – сочтемся.

- Забудь! – хохотнул мой сокамерник, – слушай. А тебя родня греть собирается?

- Я сирота, – пожал я плечами, – а брат…

- А брату ща лучше не отсвечивать, – расплылся в гадкой улыбке Губа. К концу разговора мы уже зашли в камеру, где мой «земеля» с дергающейся щекой и послушал конец разговора, – я тут маляву от друганов с Долгопы у адвоката получил! Оказывается, брательник то старшой у Студента герой афгана! Стрельнул мента и теперь шкерится, а вместо него брата приняли.

- А друганы твои что, в ментуре работают, что такое знают? – холодно спросил я. Губа откровенно бесил меня, но долгие годы жизни и опыт научили держать эмоции в узде.

- Ты базар то фильтруй, Студент – окрысился Губа

- А то чо? – подошел к нему Вовка, – нормальный вопрос задал парень. А чо типа его дело на столбах расклеено, что каждый встречный об этом знает в Долгопе?

- Можно сказать и так. В газете заметка была, – примирительно махнул рукой Губа и улыбнулся, – я ж говорил, что я не сам по себе на воле. А под Сашей Хромым – это центровой в Долгопе! Считай смотрящий за городом. Я тут покумекал - чо твой брат будет по подвалам ныкаться? Давай ему маляву напишем, да передадим. Пусть к Хромому идет, тот ему поможет. К делу приставит, прикроет, а может вообще по мокрухе этой порешает? У него разные подвязки есть. А, Студент? Главное знать куда маляву передать, а там Хромой порешает. И передачи потом через него брат организует? Всем хорошо!

- Ага, давай, – кивнул я. Обтираясь мокрым полотенцем, – записывай адрес. Улица Пушкина – дом Колотушкина.

- Какой дом?

- Колотушкина, - фыркнул я. В камере наступила тишина, а потом наполнилась мощным басовитым ржанием Футболиста, а позже и дяди Гены. Сирота снова витал где то в своих мыслях.

- Ты чо, Студент. Попутал? – глаза Губы начали наливаться кровью, а правая щека задергалась особенно часто.

- Я то не попутал. А ты? – вышел я из закутка и посмотрел прямо в глаза сокамерника, – ты сперва моим делом интересуешься. Теперь месторасположение брата узнаешь. Так кто попутал? – ответа я не получил. Губа молчал, дергал щекой и пытался убить меня взглядом. Я пожал плечами и под одобрительный довольный хрюк Вована вернулся к умывальнику с холодной водой.

К адвокату он ходил, ага. В опер часть Губа бегал. И оттуда же вся информация по делу. Видимо здорово его прижало, раз он совсем на дурака решил меня на инфу про брата развести. В общей камере такое бы не прокатило. За такие вопросы этого идиота уже бы спросили окружающие. А тут первоходы – спрашивать некому. Даже любопытно, на каком крючке Губа у Кума, если так шустрит? В любом случае с ним надо держать ухо в остро – сдается мне он не успокоится.

13 июня 1988 года Бутырская тюрьма г. Москва. Кабинет начальника опер части Старовойтова Геннадия Сергеевича

- Ну что, Дмитрий Губин, чем порадуешь? – за высоким столом в удобном широком кожаном кресле сидел пожилой мужчина лет 50. Седая как лунь голова, гладковыбритый подбородок и внимательные смотрящие будто сквозь тебя глаза – вот что сразу замечал человек, который впервые видел Старовойтова. Мужественное лицо портили пухлые щеки и ярко выраженный второй подбородок. Кум любил покушать, а метаболизм с возрастом уже не справлялся с обьемами поступающей внутрь пищи. Да и заброшенные тренировки тоже сказывались, чего уж там.

- Если вы про Григорьева, то пока глушняк. Парень странный звиздец, вроде первоход, студентик, а ведет себя спокойно, молчит как рыба, и хер чем проймешь – ощетинивается тут же. Да и Футболист вечно за него вписывается. Может перевести его в другую камеру, тогда я Григорьева быстро прижму, а?

- Перевести говоришь? – недобро прищурился кум, - а ты что уже забыл кто должен мне был разговорить гражданина Буйнина тобишь Футболиста? Или ты уже выяснил кто стрелял в ресторане Русь в потасовке с грузинами?

- Да как я выясню? Если он не говорит, бить его что ли? Так он же боксер и рама каких поискать! У него больше шире, чем мой рост епт! – начал жаловаться Губа, стоя напротив стола начальника, - они со Студентом ща тем более не разлей вода! Постоянно вдвоем, бляха муха, как братья близнецы.

- А с чего меня вообще это все волновать должно? – Старовойтов достал папиросу и закурил, - тебе напомнить по какой статье ты тут суда ждешь? Так цинк по тюрьме пустить не долго. Да даже