Мертвый город. Трилогия - Наиль Эдуардович Выборнов

Сейчас же я сидел на пассажирском сиденье «Тигра», откинувшись на него и смотрел на дорогу. Мы ехали в голове колонны. Если что-то начнется, то мы первая цель.

За рулём сидел Лешак, а сзади занял место Татарин, чтобы в случае чего прикрыть нашу колонну из пулемета. Стрелять он из него умел, а я, наверное, не смог бы. Хреновое состояние не способствует точной стрельбе.

Двигатель мерно урчал, под колесами шуршал асфальт, летели мелкие камушки. Дорога была не самой лучшей, зато расчищена, и уже это было хорошо.

— Неплохо скатались, — сказал Лешак.

— Ага, — кивнул я. — Правда, крушила этот меня напрягает. Как он гаражную дверь выбил. А если бы он не один там был?

— Меня больше удивило то, что его пули не брали, — сказал Татарин. — Это что получается, эта кость она как плиты четвертого класса что ли?

— Наверное, — ответил я.

Честно говоря, может быть, и к лучшему, что сыворотки из его головы мы не получим. Просто по той причине, что я без того покрываюсь чешуей. Пока что она мелкая и хорошо отходит. Местами отваливается. А если я начну покрываться такой же броней, как и он? Да меня попросту пристрелят. Свои же. Из привычного человеческого страха перед всем непонятным.

Жаль, что так получилось. Я ведь надеялся, что очищающаяся кожа — это признак того, что мне лучше становится. Но очередной приступ лихорадки это перекрыл. Ни хрена мне не лучше.

Я поднял руку и посмотрел на наладонник. Соединение с сетью работает, данные уходят на базу. Значит, они там уже знают, что у меня лихорадка. Но пока ничего не пишут. Да и что они могут мне посоветовать? Выпить парацетамол, принять холодный душ и не перенапрягаться? Как-то смешно даже.

— А у тебя что за патрон? — спросил Лешак.

— Бронебойно-трассирующий, — ответил я. — Удалось разжиться немного. По грабительскому курсу, но обменял на базаре.

— Может быть, нам туда заехать? — спросил он. — Тоже купить чего?

— Не думаю, что нам стоит в город есть, — я покачал головой. — Сейчас доедем, а потом надо сидеть — не высовываться, тише воды, ниже травы.

— Разумно это, — согласился Татарин. — В городе бардак начнется.

— Он тут все это время шел, — ответил я. — Уж чего-чего, а порядка тут никогда не было, это точно. В отдельно взятых поселениях, может быть, и да. А вот в целом по городу. Честно говоря, в Африке в некоторых местах порядка было гораздо больше.

— Да ладно тебе, — сказал Лешак.

— Да не ладно, — я покачал головой. — Если бы с умом подходили бы, то и выжило бы народа гораздо больше, и город закрывать не пришлось бы. Зачистили бы под корень всех зомби, да и все.

— Не решились, — выдохнул Татарин.

Ну, пусть думает так. На самом деле, чего-чего, а решимости у нашей власти достаточно, У той, что сейчас, не у предыдущей. Списали они всех, вот и вся. Хотя и это может быть от недостатка решимости, конечно.

Я посмотрел в окно. Несколько зомби, что стояли на обочине, двинулись нам навстречу, а когда мы проехали мимо, обернулись и пошли следом. Как бы так не получилось, что мы в конечном итоге толпу к санаторию за собой приведем. Едем-то мы медленнее.

Впрочем, потом они отстанут, когда на окружное выберемся. Там расчищено, можно разогнаться, побыстрее поехать. Не должны привезти.

С улицы послышались выстрелы. Все встрепенулись, Татарин вообще чуть сразу в люк за пулемет не полез, но я жестом остановил его. Не по нам работают, да и вообще далеко где-то, не через один дом, и не через два.

Сперва две длинные автоматные очереди, несколько коротких в ответ. А потом застучал пулемет. Гораздо громче. Такие штуки встречаются очень редко, и в основном у военных. Так это что, получается, опять они шалят? А на кого напали?

— Кто тут вообще живет? — спросил я. — В старом городе.

— Так ты ж сам гостей приводил из ДК. Вот он-то здесь и располагается.

Точно. Что-то я запамятовать успел. Ну, спишем это все на лихорадку и прочее. Нормально.

Лешак включил рацию, что-то покрутил, и из динамиков раздался чистый, практически без помех голос. Да, похоже, это действительно близко.

— Всем вокруг! Всем вокруг! — человек говорил напряженно, похоже, что он был близок к панике. — Говорит община Дома Культуры. На нас напали военные. Просим помощи! Повторяем, на нас напали военные, нужна помощь! Их много!

— Да не голоси ты, — перебил его другой военный, и принялся говорить на русском армейском, с нецензурными через слово. — Никто, мля, не приедет, мля. Лучше сами, мля, ворота откройте, иначе здание сложим, мля.

— ДК штурмовать, — хмыкнул Лешак. — Ну удачи им, что тут скажешь.

— А что, трудно будет? — не понял я.

— А, ну да, ты ж там не был, — с готовностью пояснил он. — Здание еще при Сталине строили, все лучшее для рабочих, чтобы ты понимал. Стены там чуть ли не с метр толщиной, окна больше, да, но на первом этаже все решеткой забрано. Если они его хоть немного прикрыли, мешками там с песком, заграждения поставили, то до роты туда соваться смысла нет.

— Да уж, — кивнул я.

Одновременно с этими словами раздался взрыв. Гулкий и очень громкий. И я прекрасно узнал в нем выстрел танка. Приходилось слышать, а те, у кого над ухом танк долбанет, потому об этом уже никогда не забудут. И будут стараться этого избегать, потому что уж очень уши жалко.

У нашей ЧВК танки были, их передавало министерство обороны. А что-то закупали на местах у местных. Они, конечно, были похуже, и экипажи на них приходилось обучать, но когда ты на танке, а против тебя воюют голожопые повстанцы, у которых ничего кроме противопехотных мин, да советских РПГ-7 нет... Честно говоря, если бы я был таким повстанцем, то очень пожалел бы, что занял не ту сторону.

— Похоже, что здание они действительно сложат, — проговорил Татарин.

— Дверь выбили. Сейчас там охеревают все. Вломятся, займут плацдарм, а потом зачистят потихоньку. И надеюсь, что под корень всех, никто не сдастся.

— Ты чего это? — спросил Лешак.

— А того, — ответил я. — Эти, что в ДК сидят, про санаторий знают. Надо нам, чтобы военные и туда приехали? Мне их тоже жалко, да и не виноваты они ни в чем, но лучше уж их, чем нас, верно?

Да, прагматично. И возможно, что слишком жестко, Однако это правда. На чужих мне наплевать, я ответственность брал только за тех, что