"Фантастика 2025-163". Компиляция. Книги 1-21 - И. А. Намор

Глава третья

25.06.589 от основания Новой Империи, Демморунг

Я невозмутимо убрал шлем, несмотря на отголоски страха, задавленные глубоко в душе, потому что стоило твари повторить атаку, и она меня подчинит. Смерил презрительным взглядом гонца, в едва уловимых на грани эмоциях которого прочел немного замешательства — не так должны были вести себя смертные. Неторопливо вложил в ножны меч. Снял правую перчатку, положил ее в подсумок. Материализовал четки, снова внимательно посмотрел на Вестника, представляя неповторимую грудь Воплощения гнева Синеликой Архи.

Опять от гонца в мою сторону рванули искажения, пусть и на порядок слабее, нежели, чем первый залп. Однако защита просела еще, в итоге остановившись приблизительно на пяти-семи процентах.

Пока играл в гляделки с недоангелом, то позвоночник пусть не заледенел от холода, но концентрация адреналина в крови выросла запредельно.

А еще напоказ неспешно перекинул зерно четок.

Теперь на лице посланника проступила ярость, некое безумное желание убивать и все множилось на бессилие — искажения от некого воздействия, должного сломить мою волю, пока не могли продавить незримый барьер. И мне отлично удалось уловить момент, когда посетитель приготовился открыть повторно рот, поэтому заговорил сам, роняя слова и расставляя правильные акценты:

— Жалкий недостойный раб слуг, как смеешь ты приказывать тому, в чьей душе есть искра пламени Создателя? Тому, кто по праву считается его ребенком? Аристо? — подбросил, подбросил топлива в желтый огонь, бушующий в глазах гадины. Но и чувствовалась растерянность и недоумение, гость не мог поверить в происходящее, — Моя кровь горит, — картинно чуть отставил в сторону правую ладонь и продемонстрировал способность, — покажи, горит ли твоя, чтобы мог разговаривать со мной даже, как младший со старшим, выказывая все возможное почтение, ибо ты не Истинный?.. Вижу, не можешь… Ты бессилен, червь! Поэтому преклони колени и моли о прощении за небывалую дерзость. И если я сочту достаточным раскаяние, то после выплаты справедливой виры, я выслушаю нижайшую просьбу твоих хозяев. А пока исчезни с моих глаз и хорошо подумай о своем поведении!

— Пока я не…

— Противишься? — перебил.

— У меня миссия…

— Значит, ты ее провалил, проваливай и сам!

Урод поиграл желваками, видимо, имелись определенные алгоритмы действий и ни один из них не соответствовал текущей ситуации.

Неожиданно последовала яркая вспышка, чуть не ослепившая меня, несмотря на сработавшие «умные» светофильтры очков. И пришельца подернула рябь, словно он являлся не материальным объектом, а голографическим.

Секунда, вторая…

Вот глаза вестника изменили цвет на карий, а сам он «стабилизировался».

— Я — Сен’Орнг Итранмирос Хранитель Великого Равновесия, и я говорю устами посланника перед тобой, — басовито с пафосом начал вещать новый фигурант. Посмотрел вновь внимательно на гостя. Как и рассчитывал, припекло сук, вон и Бездна потеряла все ориентиры, — Смертный, ты…

— Прежде, чем начнешь вещать и усугублять свое и так непростое положение, послушай меня внимательно, — бесцеремонно вклинился в речь владельца крылана и небрежно взмахнул четками. Затем с безразличием и скукой в голосе проговорил, — Я не боюсь, как умереть, так и остаться без посмертия, мои славные дела уже останутся в веках. Хотите вы этого или нет. Я умею отключать боль, и мне неведом страх. Меня ведет непреклонная воля, по сравнению с которой туманный адамантит, лишь жалкое хрупкое стекло. Твой раб, Сен’Орнг Итранмирос, убедился в этом, когда атаковал мои барьеры разума, нарушая все возможные запреты и законы, Равновесия в том числе. Мне бессмысленно угрожать потерей близких или лишением неких благ, в чем убедились любые силы, начиная от богов и заканчивая Бездной. Конечный же результат не обрадовал пока никого из желающих оказать давление. Клянусь кровью! Я — истинный аристо! И если тебе неизвестно, то спешу обрадовать, в случае моей гибели никто не сможет воспользоваться жезлом Антонио де Тисса в течение десяти декад, если я не передам его добровольно кому-то, согласному взять на себя все мои обязанности. Да, потом вы завладеете им легко, проекция артефакта появится на месте моей гибели. Но есть ли у вас это время?

— Я…

— Я не закончил! Так вот… со мной можно только договориться и заключать сделки, как только слова клятв прозвучат, тогда буду следовать букве договора. До этого же момента иду только одним путем, путем аристо.

— Именно для этого я здесь! И…

— Знаю. Знаю, Сен’Орнг. Но у нас возникла проблема взаимопонимания. Если ты не признаешь вину своего дерзкого раба, если не выплатишь виру, то уходи сразу и молча. Я буду глух, нем и слеп к твоим потугам донести до меня что-то, как и не приму их во внимание. Клянусь кровью! Я неподвластен напрямую Весам, я не служу им. Я — смертный! И говорю с тобой так, ибо ты этого достоин. Именно ты не вышколил своих жалких прислужников, ты не обучил их почтению и правильному разговору с высшими, пусть они и смертные разумные. И такой беспредельной наглости я давно не слышал. Необоснованная дерзость всегда нуждается в наказании, дабы пресечь Хаос, он и есть проводник Бездны. Оспоришь?

Конечно, убить меня существу напротив легче легкого и проделать все невероятным количеством способов, и крайне, крайне болезненных. Для таких сил, включая богов, это проще, чем надоевшего комара человеку прихлопнуть. Посланцу не требовалось даже шевелить бровями, обращая меня в пепел. Мысль… Хлоп!.. И назойливый чрезмерно дерзкий москит размазан между ладоней. Но… Вот именно, я сделал все возможное для появления везде этого пресловутого и вездесущего для них «но», зачастую выраженного в коротких, емких вопросах. Например, кто тогда выиграет и к чему это приведет?

Эмоции же выпускались наружу подобными разумными только тогда, когда те не мешали, а способствовали достижению целей. Воздействовали правильно на смертного. С высшими силами в большинстве случаев можно было отбросить велеречивость и пафос, говорить прямо, не отклоняясь от сути. И так было бы верно и правильно, если бы они и я существовали в сферическом вакууме, как и не имелось горящей крови аристо.

Отсутствие у меня болевых точек приводило к тому, что им приходилось договариваться и мечтать о переменах, когда станет возможным отомстить за свою боль от осознания бессилия.

Бездна же сейчас сыграла не как думал Вестник — на его стороне, запугивая буйного