Эридон. Игры судьбы - Савушка

Увижу – узнаю.

Я встал. След есть, этого достаточно, чтобы дёрнуть за найденную ниточку, что-то обязательно потянется за ней. Стряхнул магию с ладоней и направился к лошади.

Позади вдруг раздался всплеск. Быстро обернулся, активируя зрение зверя, – пусто. Ни силуэта, ни движения. Озеро оставалось неподвижным, словно даже звук был иллюзией. Смутное чувство внутри потянуло меня сделать пару шагов к озеру – и в тот же миг в нём что-то всплеснуло так, что капли брызнули на меня. Мгновенно ладони наполнились магией, а тело вошло в боевой режим, готовясь к появлению кого угодно из глубин озера, но… ничего не произошло. Я выждал пару минут, держа в поле зрения и озеро, и береговую линию. Но гладь водоёма оставалась идеально ровной, а берег – пустынным, словно ничего не случилось.

– Ладно, – буркнул я, отступая от берега. – Будем считать, что это был привет.

Что бы это ни было – оно больше не показывалось. А мне пора возвращаться.

***

Как только шаги Рианса затихли вдалеке, на поверхности воды в центре озера возник бесшумный водоворот. Вода стремительно закружилась, поднимаясь вверх, танцуя в солнечном свете. Постепенно обретая очертания, водяной столб мягко засветился, и в следующее мгновение из озера поднялась женская фигура. Длинные серебряные волосы стекали по её плечам, рассыпаясь светом, а глаза, яркие, как огонь заходящего солнца, освещали пространство и водную гладь.

Аматэрасу – богиня света, создательница озера – стояла среди вод, и её облик, сотканный из света, отражался в каждой капле. Она посмотрела вслед ушедшему Риансу, на её губах заиграла лукавая улыбка. Богиня сделала своё дело – тайны не могли скрываться вечно.

Она поднесла ладонь к груди, а затем растворилась, исчезая в отблесках света. Озеро вновь стало тихим, но его магия продолжала жить.

Астрид Веленская

…Тени прошлого кружились вокруг меня, я не могла их оттолкнуть. Они пробуждали забытые ощущения, разбивая броню, за которой я так долго пряталась. Воспоминания сменяли друг друга, и в какой-то момент передо мной развернулась картина, залитая солнцем, наполненная смехом, такая живая, что от неё сладко щемило в груди.

Я узнала этот день.

Мы сидим в тени старого виноградника на одной из террас дворца, откуда открывается вид на аллеи, ведущие к библиотеке. Над головой тихо шелестят листья, лианы сплетаются вокруг колонн, а в воздухе витает лёгкий аромат спелого винограда и травяного эля, которым угощали гостей на празднике.

Высокая фигура Ареса выделяется среди остальных, особенно в этом тёмно-синем камзоле, который, как он сам утверждал, делал его «неотразимым». Сейчас он, улыбаясь и скрестив руки на груди, стоит возле одной из колонн, а напротив него на каменной скамье сидит эльфийка. Её светлые волосы собраны в сложную косу, а тонкие пальцы держат свиток, который она внимательно читает.

– Ты только посмотри, он даже не знает, куда деть руки, – тихо говорю я, едва сдерживая улыбку и толкая локтем Дара, сидящего рядом.

Мы с ним устроились чуть выше, на широком выступе лестницы, ведущей в сад, откуда открывался идеальный обзор.

Эльф приподнимает бровь, наклоняется чуть ближе и отвечает вполголоса:

– Похоже, сегодня наш принц решил испытать свой дипломатический талант в полевых условиях.

– Как думаешь, на этот раз он хотя бы вспомнил её имя? – я прячу улыбку за краем бокала с охлаждённым вином.

– Возможно, – короткий смешок Дара. – В прошлый раз он умудрился назвать Лорэлин именем её сестры. Но думаю, что в этот раз его ждёт меньший провал.

Я тихо смеюсь, но взгляд не отрываю от Ареса. Он делает шаг к эльфийке, напоминая охотника, выбравшего цель. Мы с Даром затаили дыхание, будто от нашего вмешательства зависит исход всей сцены.

– Леди Лиэль, – начинает он голосом, полным того бархатного обаяния, от которого у большинства женщин ноги превращались в податливый воск.

Но не у Лиэль. Она неспешно закрывает свиток и смотрит на него с выражением, в котором читаются усталость, ирония, скепсис, – но точно не восхищение.

– Да, ваше высочество, – отвечает она безупречно вежливо.

И совершенно равнодушно.

Я взглянула на Элдариона – мы оба еле сдерживаем смех.

– Это не сулит ничего хорошего, – шепчу я.

– Ещё даже не началось, – говорит Дар, делая вид, что рассматривает узоры на бокале.

Арес тем временем не сдаётся. Он привычным жестом проводит рукой по волосам, выдавая в себе целеустремлённого романтика с многолетним стажем.

– Я не мог не заметить, что у вас удивительно изящный почерк, – идёт он в комплиментарное наступление.

Дар издаёт заливистый смешок:

– Великие силы, это провал.

– Худший комплимент из всех, – соглашаюсь я, прикусывая губу. – Хотя нет. Худший был бы «вы так ритмично дышите».

Лиэль остаётся абсолютно невозмутимой.

– Вы читали мой свиток? – холодно уточняет она.

– Конечно, – с небрежной уверенностью отвечает Арес.

– Любопытно. Ведь я пишу на древнем наречии, которым владеют старейшины Совета и приближенные, – замечает эльфийка.

Мы с Даром переглядываемся, и я прикрываю рот ладонью, чтобы не расхохотаться.

– Нам стоит ему помочь?

– Ни за что, – отвечаю сквозь ладонь, удерживая смех и отставляя бокал подальше от себя.

Арес замирает на долю секунды, но его выдержка, как всегда, была великолепна. Он легко улыбается и отводит взгляд к деревьям.

– О, я имел в виду, что ваш почерк говорит сам за себя. Он полон… глубины и грации.

Дар роняет голову на руки лицом вниз, а я хватаюсь за ветку, чтобы не свалиться с выступа.

– Благодарю, ваше высочество. Это было… неожиданно, – вежливо улыбается эльфийка.

Арес, похоже, решил считать это победой, потому что улыбается в ответ и произносит что-то ещё. Но мы уже не слышим, хохоча и обмениваясь комментариями.

– Как думаешь, у него есть шанс? – сквозь смех спрашиваю я Дара.

– Разве что Лиэль ценит искренность больше здравого смысла.

– Тогда это будет очень долгий путь.

– Но он не сдастся, – говорю я, глядя, как мой брат, даже получив удар по самолюбию, продолжает улыбаться.

Он никогда не позволял миру разочаровать его.

Он был светом, был жизнью.

Я всё ещё ощущала на губах смех, отголоски того вечера, когда мы с Элдарионом наблюдали за Аресом. Но стоило мне подумать, что это воспоминание отступит, как мир вокруг снова изменился.

Свет стал мягче, словно подёрнулся серебром, воздух наполнился ночной свежестью. Это был один из тех редких вечеров, когда мы просто сидели на крыше одной из башен дворца, глядя на звёзды и разговаривая. Я узнала место сразу, но сам момент был мне незнаком.

…Передо