Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

И на Камчатке Хтонь в самом деле взяла и проглотила три прииска, но об этом говорили вполголоса — прииски были запретной темой. Многие поронайцы хоть раз в жизни лечились средствами на основе мумиё, но вот откуда берется сырье — об этом предпочитали вслух не особо распространяться.

Кто или что я все-таки такое? Насколько удалось восстановить воспоминания Сто Тринадцатой, из таких, как она, растили агентов для особых поручений, а не каких-то там властителей Хтони. Возможно, тренер Кей, он же профессор Каэльфиарон, не все свои карты раскрыл Арлекинам, финансировавшим проект. Арлекины, они же Скоморохи — организация, в большей или меньшей степени запрещенная почти во всех странах Тверди, хотя ее номинальные цели — физическое развитие разумных; здоровье, физкультура и спорт, в общем. На самом деле ни для кого особо не секрет, что Арлекины практикуют незаконные методы селекции и модификации. Те еще кровавые клоуны, короче. Для прикрытия часто используют всякие спортивные секции, сети фитнес-клубов или, как в моем случае, цирк. Блин, цирк уехал, а клоуны остались…

Отхлебываю глоток зеленого чая — предпочла бы пропустить пару пива, но это было бы не по-товарищески в отношении Токс, которая после того нашего разговора честно не пьет. Прислушиваюсь — вроде два рыбака в углу обсуждают чьего-то шурина, который хочет податься в сталкеры… не в смысле тайно следить за бабами, а в смысле хождения в Хтонь за ингредиентами и прочим хабаром. Увлекаюсь и слишком поздно реагирую на запах, который должна была бы запомнить…

— Привет, — мужской голос из-за спины. — А я тебя узнал.

Первое рефлекторное — с разворота ударить по сонной артерии. А то меня один раз уже узнали, и, если честно, радость узнавания оказалась не особо взаимной. Нет, не сейчас — народу кругом много.

Подчеркнуто медленно поворачиваюсь на барном табурете. Это рыжий парнишка-вор, которого я бросила за мусорными баками. Как бы не вышел мне боком тот порыв гуманизма… Скалюсь:

— Напрасно. Чего тебе нужно?

Паренек улыбается — ямочки играют на усыпанных веснушками щеках — и чуть склоняет голову набок:

— Да вот, поблагодарить хотел за то, что ты вытащила меня в мусор… Хм, странно звучит, понимаю. Но лучше уж в мусор, чем… ну, там.

— Всегда пожалуйста. До свидания. Всего доброго.

Резко разворачиваюсь обратно лицом к стойке. Немного помогает вырваться из облака запаха его свежего здорового тела. Хорошо, что этот помоечный принц не использует никаких дешманских одеколонов… хотя чем это хорошо для меня-то.

— И еще увидеть тебя снова хотел, — не отвязывается парнишка. — Запомнил только, что ты очень красивая…

— Убедился, что память тебя обманула?

— Убедился. Ты намного красивее, чем я помню.

— Подкат на троечку… по десятибалльной системе.

Парень садится за стойку рядом со мной — краем глаза вижу его смешное округлое ухо, за которое заправлена прядь вьющихся волос.

— Да, я тот еще троечник… Серьезно, спасибо, что вытащила мою задницу. Понимаю, ты не должна была. Меня Аладдином зовут.

Прыскаю:

— Серьезно? И кто же, позволь поинтересоваться, зовет тебя Аладдином?

Помоечный принц снова поворачивается ко мне — в серых глазах играет улыбка:

— Ты угадала, никто меня так не зовет… Но будут же когда-нибудь, правда? Так-то я Алик. Хочешь выпить чего-нибудь?

— Если захочу — выпью, при чем тут ты?..

Смотрю на его руки с мосластыми, но все же изящными пальцами, на острую линию ключиц в вырезе рубашки…

— Все равно мы уже разговариваем, — смеется Алик. — Почему бы нам обоим не получить от беседы немного удовольствия? Что ты от этого потеряешь, Соль? Прости, я узнал твое имя… тебя тут все знают. Понимаю, ты пытаешься быть осторожной. Разделяешь… работу и личную жизнь. Но, право же, я для тебя не угроза. Я такой же, как ты, только не такой ловкий…

— Вот и мне так показалось… Как ты вообще проник на тот склад?

— Решетка была заранее подпилена, еще до того, как китайцы въехали. Надо особым способом дернуть, чтобы ее достать. У нас много таких секретов в городе, обращайся, если что. Связи, они в любой профессии полезны.

— Ну, допустим, проник ты внутрь… дальше какой был план?

— Мы им сообщение прислали, которое должно было их отвлечь… А потом, есть у меня один амулетик. Не невидимость, конечно — просто отвод глаз. Обычно работает, но…

— Да уж, я видела. Никогда такого не было — и вот опять. И почему ты такой худющий, а весишь, как слоненок?

— Мышцы крепкие. Покажу, если хочешь, — Алик задорно ухмыляется. — В действии, так сказать. У меня тут комната через квартал…

— Что, вот так просто?

— А зачем делать это сложным?

Действительно, зачем? Алик симпатичный, да и на контрацептивную серьгу я все равно уже потратилась. Вряд ли это ловушка, по крайней мере я ему, хм, действительно нравлюсь… став снага, я обнаружила, что возбужденные мужчины пахнут по-особенному.

Скалюсь:

— А и правда, пойдем. Посмотрю на твои мышцы, ну и вдруг ты еще чем-нибудь сможешь меня удивить?..

* * *

— Тебе не обязательно уходить сейчас, — Алик, приподнявшись на локте, смотрит, как я одеваюсь. — Тебе понравилось? Хорошо ведь было?

Хорошо — не то слово. Ну, разве что первый заход подкачал — за эти три минуты я ничего особо не почувствовала. Но Алик повел себя достойно, он не стал сбивчиво оправдываться, а вместо того рассмешил меня, заболтал, защекотал — и мы очень естественно пошли на второй заход, который уже длился существенно дольше, а на третьем я орала так, что, наверное, перебудила весь квартал. Третий, хм… единственный мужчина, который был у меня до Алика, уверял, что два за ночь — это физиологический предел. И я верила. Дура была…

Треплю волосы помоечного принца Аладдина. Улыбаюсь:

— Очень хорошо. Хотела спросить, что значит красуха?

Алик чуть заметно краснеет:

— Красавица. У меня на селе так говорили, я с-под Тамбова… Если хочешь — оставайся! Все равно уже рассвело. Тут внизу кофейня, принесу нам кофе и пончиков на завтрак.

Пончики, х-ха… Звучит заманчиво. Если вообще будет до них, до этих пончиков. Остаться на ночь — значит, утром можно будет еще потрахаться раза