Военный инженер Ермака. Книга 5 - Михаил Воронцов

Интересно, как они поворачивают катки. Приподнимают всю конструкцию, что ли.

Я побежал проверить, что происходит у других таранов. Картина была та же — пробив брешь, они смещались и начинали долбить стену в новом месте. Наши огнеметы и полиболы ничего не могли сделать.

Второй таран уже пробил три бреши подряд. Стена там держалась на честном слове. Еще пара ударов — и целый участок ограждения прекратит существование. Наверное, стены надо было раньше дополнительно укрепить. Хотя это бы не слишком помогло — остроносый наконечник почти что разрезал бревна, а не толкал их.

Стрелы и болты сыпались на тараны градом, но толстые бревна и мокрые шкуры надежно защищали татар внутри. Огонь лизал деревянные короба, но глиняная обмазка не давала им разгореться. А пороха у нас не было. Мы кидали камни и бревна, чтобы не дать таранам перемещаться вбок, но татары сталкивали их шестами, просунутыми через боковые бойницы.

К рассвету картина стала совсем безрадостной. Стены зияли дырами и проломами, кое-где достигавшими нескольких метров в ширину. Мы начали строить за ними вторую стену и баррикады, но особой пользы это нам принести не могло.

Солнце поднялось над Иртышом, и в лагере Кучума забили барабаны. Войско хана готовилось к штурму. Я посмотрел на изрешеченные стены Кашлыка. Некогда неприступная твердыня превращалась в руины.

Затем обернулся к Ермаку. Атаман стоял неподвижно, глядя на разрушающиеся укрепления. В его глазах читалась та же мысль, что терзала меня — мы недооценили противника. Инженер Кучума оказался умнее. Он учел наши огнеметы, подготовился к зажигательной смеси, и теперь методично разбирал нашу оборону по бревнышку.

В татарском лагере радостно ревели трубы.

* * *

…На небольшой возвышенности на расстоянии версты от городских стен стояли трое мужчин, внимательно наблюдавших за разворачивающимся действом. Хан Кучум, облаченный в богатый халат из бархата, расшитый золотыми нитями, неподвижно застыл, положив руку на рукоять своей сабли. Его взгляд был прикован к городским укреплениям, где медленно, но неумолимо двигались осадные машины.

Справа от хана стоял мурза Карачи, слева — Алексей, чье лицо в этот момент буквально светилось от гордости и удовлетворения.

Внизу, у стен Кашлыка, работали три массивных тарана. Эти конструкции, созданные Алексеем, представляли собой настоящее чудо инженерной мысли. Каждый короб был сбит из толстенных бревен, способных выдержать любой удар. Поверх дерева был нанесен толстый слой глины. А сверху вся конструкция была обильно пропитана специальным зольным раствором, который делал дерево практически негорючим.

Первый таран с глухим, размеренным стуком бил в одну точку стены. Раз за разом тяжелое бревно, окованное железом, врезалось в деревянные стены. Когда пролом становился достаточно большим, вся конструкция на катках смещалась вбок на пару аршин, и таран начинал долбить стену рядом с уже пробитым местом.

Со стен Кашлыка раздавались крики казаков. Защитники крепости отчаянно пытались помешать работе таранов. Сверху летели горящие стрелы, горшки с кипящей смолой. Но все было тщетно. Огонь лизал поверхность коробов, оставляя лишь черные следы копоти, но не причиняя существенного вреда. Глина трескалась от жара, но держалась, а пропитанное зольным раствором дерево упорно отказывалось загораться.

— Смотри-ка, как они стараются! — воскликнул Алексей, не в силах сдержать торжествующую улыбку. — Но все их усилия напрасны! Я же говорил вам, великий хан, что мои тараны выдержат любой огонь!

Инженер буквально сиял от гордости. Его творения работали безупречно.

— Видишь, великий хан, у нас все получилось! — продолжал Алексей, повернувшись к Кучуму. — Скоро стены Кашлыка рухнут, будто их и не было! Но если бы мы не заставили Ермака потратить весь порох, ничего бы не вышло.

Хан Кучум медленно кивнул, не отрывая взгляда от осажденного города. В его темных глазах мелькнуло удовлетворение. Атака осадными башнями заставила казаков израсходовать драгоценный порох. А без пушек они не могли уничтожить тараны.

— Ты прав, урус, — произнес хан своим низким, властным голосом. — Твоя хитрость с порохом решила исход дела. Казаки теперь беззубые волки.

Мурза Карачи закивал, соглашаясь с ханом.

— Алексей говорит правду, мой хан. Без пороха их пушки — просто железо. Против наших таранов у них теперь нет оружия. Стрелы и сабли не остановят осадные машины.

В этот момент раздался особенно громкий треск — это обрушился большой кусок стены там, где работал один из таранов таран.

— О великий хан, при нынешней скорости создание широких проломов займет еще несколько часов. Скоро твои воины смогут тысячами ворваться в город.

Кучум перевел взгляд на Алексея. Полезен ты, русский, очень полезен, читалось в глазах хана.

— Ты хорошо послужил мне, Алексей, — произнес хан. — Когда Кашлык падет, ты получишь достойную награду. Золото, меха, лучших коней из моих табунов — если кони тебе нужны.

Алексей низко поклонился:

— Благодарю тебя, великий хан! Твоя щедрость не знает границ! Я и дальше буду верно служить тебе своими знаниями.

…У стен Кашлыка работа продвигалась успешно. Второй таран уже тоже пробил брешь в стене и теперь расширял ее, методично долбя соседние участки. Третий от него не отставал.

Из города доносились звуки колокола — то ли набат, то ли призыв к молитве. Казаки метались по стенам, пытаясь организовать оборону. Некоторые пытались сбрасывать на тараны тяжелые камни, но бревна выдерживали эти удары, а камни скатывались вниз.

В татарском стане тем временем шла активная подготовка к решающему штурму. Знаменосцы разворачивали боевые стяги.

Хан Кучум молча наблюдал за приготовлениями, изредка кивая в знак одобрения. Его мысли были уже там, в Кашлыке, который вот-вот должен был снова стать его столицей. Годы унижения, бегства, скитаний по степям подходили к концу. Казачья вольница Ермака будет сметена, и Сибирское ханство возродится в прежнем величии.

Солнце поднималось все выше, и тени становились короче. Удары таранов не прекращались ни на мгновение. Все три машины работали в своем мерном ритме, и с каждым ударом стены Кашлыка становились все слабее. Проломы росли, деревянные укрепления трещали и ломались.

Алексей не сводил восхищенного взгляда со своих творений. В этот момент он чувствовал себя подобным древним полководцам, бравшим неприступные крепости. Его инженерный гений торжествовал над казачьей доблестью. Пусть теперь попробуют остановить татар без пороха, с одними саблями да пищалями без зарядов!

В воздухе витало предчувствие близкой развязки. Все понимали — еще немного, и начнется последний акт этой кровавой драмы.

* * *

…Очередной мощный удар тарана проломил значительную брешь в северной стене. Воины хана закричали от восторга, подняв вверх сабли. Защитники Кашлыка метались по стенам, но было очевидно, что город