Геном Пандоры: селекция - Андрей Куценко

Мы заспешили вдоль кованой, под старину, ограды. Я держал пистолет наготове. Инга, оглядываясь, шла следом.

Голограммы деревьев раздражали, в них всегда эта настройка «легкий ветерок». Казалось, что ветки шевелятся. А мой взбудораженный мозг триггерился на любое движение. Я скользнул взглядом по искусственному пруду и расставленным вокруг него шезлонгам. За ними виднелась рампа для аэроскейтов. Валяющиеся трупы уже вписались в привычную картину мира — я мимоходом отметил, что они не двигаются, и ладно. Над рампой зависло несколько скейтов, потерявших седоков.

Вспомнился парень недалеко от кафешки, рядом с ним тоже валялся аэроскейт. Наверное, как раз шёл сюда. Если бы аэроскейт мог парить вне рампы, это сильно бы увеличило мои шансы на выживание. Я вспомнил, как улицы Москвы наводнили гоняющие на бешеных скоростях подростки. Аэроскейт вышел в массовое производство, и корпорация SkillSky срубила на этом много бабла. А потом и травматологические клиники. Недовольные граждане обращались с коллективными исками против катания по улицам города. Суд не видел нарушения прав. Битва кошельков продолжалась долго, и всё же использование скейтов наконец ограничили рампами. Говорят, после того как сбили дочь депутата, выходившую из пафосного ресторана в центре. Старые модели, конечно, всё равно взламывали и гоняли на них по городу. Пока SkillSky не изменила конструктив, завязав парение на сродство к рампе. Элегантный ход. Сколько уж тогда рамп закупили в городские парки. SkillSky с лихвой отбила прошлые убытки. А вот сейчас такой скейтик старой модели очень бы пригодился.

Я размышлял и поглядывал по сторонам, пока мы не добрались до места.

На удивление, без происшествий. Только вот внутрь ещё предстояло попасть. Отделение представляло собой настоящий форпост посреди каменных джунглей мегаполиса. Старинное здание с колоннами сохранило исторический облик, но отстроили его совсем недавно из новых материалов. Бронированные стекла окон, решетки на нижних этажах. В новом варианте оно полностью замкнулось в прямоугольник с небольшими воротами для мобилей, ведущими под арку. Рядом под кованым козырьком дверь КПП. Я передёрнул плечами. Мы были не первыми, кому пришла мысль прийти сюда. У проходной лежали три трупа. Растерзанная женщина на ступеньках, паренёк, с виду вполне обычный человек, и мутант: две пары рук с кривыми когтями и рога. Этого, судя по всему, расстреляли с близкого расстояния. Лежал он в луже крови, лицо и грудь превратились в месиво.

Инга отвернулась, а я подошёл ближе. Нашлось кое-что интересное. Из лужи тянулись несколько цепочек следов разных размеров. Одна резко прерывалась. Кто-то вышел из отделения, а потом… сел в правительственный дрон. Сюда они тоже прилетали, забрали выживших. Может быть, по тому же принципу, как и остальных, шарахнув для верности электрошоком. Но забрали.

Мог ли кто-то остаться внутри? Я бы на это не ставил, учитывая обстоятельства. Но всякое может быть.

У меня мелькнула мысль отказаться от затеи входить сюда. С другой стороны, здесь наверняка можно разжиться оружием получше, чем в рядовом отделении. А учитывая маргиналов на улицах, такие места уже могут быть разграблены. Оружие с распознаванием ДНК только начали вводить для простых полицейских, так что идея разжиться там огнестрелом могла прийти в голову многим.

«Мия, ты сможешь взломать защиту здания?»

— Уровень защиты высокий. Потребуется время, — ответила нейронка. — Двадцать минут минимум. Может больше.

Твою мать! Я огляделся по сторонам. Эта громадина отделения во всю улицу, на противоположной стороне парк. Никакого укрытия в радиусе ста метров. А зона действия сети и того меньше. Я взглянул на виджет. Десять метров устойчивого сигнала. И мы должны быть в этом радиусе всё время взлома. Да можно успеть сдохнуть три раза. Если только не…

В голове у меня созрел безумный план.

«Начинай взлом», — приказал я и огляделся по сторонам.

Пока никакого движения. Инга стояла по-прежнему отвернувшись, стараясь не смотреть на трупы. Что ж, у меня для нее плохие новости.

— Лечь рядом с ними⁈ Прямо на ступеньки? — возмутилась она когда я объяснил ей суть затеи.

— Именно. Не шевелиться и следить за ситуацией. Будем надеяться, что голодные твари не учуют нас из-за трупного запаха, — объяснил я. — А агрессивные не кинутся на трупы. Хотя есть предположение, что агрессия развивается как побочный эффект только в первые часы. Так что наша задача: прикинуться мёртвыми для тварей, которые теперь считают людей пищей. Если что-то пойдёт не так, будем отбиваться.

— Шанс выживания при такой стратегии шестьдесят процентов, — поддакнула мне Мия.

Инга покорно вздохнула. Руки у неё немного тряслись, и подрагивала нижняя губа. Я предпочёл этого не заметить. Ничего, соберётся. Сейчас не время давать слабину.

Мы подошли к ступенькам, старательно перешагнув кровавую лужу.

Я устроился на ступеньках совсем близко к трупу, а Инга подальше, головой в противоположную сторону. Так мы покрывали весь горизонт обзора. Я не стал давать Мие задание взломать уличные камеры рядом и наблюдать за ситуацией. Ещё один параллельный процесс загружал бы систему и замедлял основную работу — взлом защиты отделения. А спейсер и так работал почти на полную мощность, я проверил. Хорошо ребята постарались с защитой. В этот момент я даже зауважал местных безопасников.

Я лёг на ступеньки, стараясь не думать о сладковатом трупном запахе, который исходил от паренька. С моего места открывался вид на улицу с замершими без движения мобилями, парк с рампой, развлекательными автоматами и голограммами деревьев. Пустое небо без вечно мельтешащих грузовых дронов казалось мёртвым. Мир изменился, привычный уклад жизни сломался в одно мгновение.

Я лежал, наблюдая пустую улицу, и надеялся, что Инга тоже следит за «своим сектором». К счастью, было тихо. Никакого движения.

Видимо, мои предположения оказались верными, и агрессия проявляется только в первые часы заражения. Теперь она снизилась, мутанты осознали себя и засели в убежищах. Кроме тех, которые совсем потеряли человеческий вид, вроде той старухи.

— Доступ получен! — радостно сообщила Мия, и я встрепенулся. — Записи внутренних камер наблюдения уничтожены.

Чёрт! Не хватало ещё найти сюрпризов там внутри.

— Видеонаблюдение восстановлено. Живых организмов в здании не обнаружено.

«Хорошо, сканируй пространство и давай мне знать, если что-то пойдёт не так. И следи за уличными камерами».

— Будет сделано, Алекс.

— Инга! Вставай, пойдём!

Она начала подниматься, но как-то тяжело. Лицо у неё было усталое и сонное.

— Ты спала? — возмутился я. А ведь она должна была сторожить улицу. Не слишком-то надёжным напарником она оказалась.

— Нет, но я как-то плохо себя чувствую, — хрипло ответила Инга. — Горло болит.

Значит, трансформация ещё не закончилась. Организм, наверное, испытывает запредельную нагрузку. Когда простым вирусом гриппа болеешь,