Фантастика 2025-184 - Олег Александрович Волков

копить деньги на реабилитацию и «подушку безопасности». То есть, семьдесят тысяч реальных рублей. 50 тысяч сама реабилитация, остальные 20 тысяч на первое время, чтобы закрепиться в настоящей реальности и тупо не провалиться обратно в «Благодатный мир». Но не тут-то было!

Безусловный базовый доход в две с половиной тысячи рублей полагается каждому без исключения жителю «Благодатного мира». Казалось бы, раз всё вокруг него не существует на самом деле, то ничего и стоить не должно. Ан нет! Содержание бренной тушки в «могильнике» всё равно стоит денег. И вот по этой причине государство без малейшего зазрения совести тут же забрало честно заработанные три рубля восемнадцать копеек. Мечта начать копить настоящие рубли для выхода в реальность разбилась вдребезги.

Да, звучит логично, но всё равно крайне обидно. В первый раз Юрий убежал в городской парк и носился там по асфальтированным дорожками, пока едва ли не замертво не свалился от усталости. Но только так ему удалось выплеснуть злость, обиду и разочарование. Кто бы мог подумать? Оказывается, это ещё одна уловка, чтобы удержать человека в «Благодатном мире», пусть и в почти реальном Верхнеянске.

Едва к нему вернулась способность ходить на своих двоих, Юрий специально наведался в Главное меню и допросил, едва ли не с пристрастием, Администратора. Нет, накопить можно, но для этого нужно зарабатывать больше двух с половиной тысяч реальных рублей. Объяснение простое: прежде, чем копить деньги на реабилитацию, он обязан слезть с шеи государства и содержать себя сам. Всё равно содержать, даже если речь о его бренной тушке в «могильнике». И зарабатывать нужно стабильно больше двух с половиной тысяч штук в месяц. Иначе накопления быстро растают, словно снег в июне. А для этого нужна работа, настоящая и постоянная работа. Увы, но найти настоящую и постоянную работу упорно не получается.

Пять месяцев! Тягостное ожидание уже растянулось на пять долгих и мучительных месяцев. Первые недели две Юрий метался, сиял ярким пламенем и стрелял электрическими искрами из ушей и указательных пальцев, ибо изнутри, под высоким давлением, его распирали радость и предвкушение. К исходу четвёртой недели эмоции окончательно перегорели. Осталась только решимость обречённого. Хотя, нет худо без добра. О том, что пройдёт пять мучительных месяцев, Юрий не имел ни малейшего понятия. А если бы знал, то вряд ли удержался бы от соблазна выброситься из окна. И плевать, что приземление на твёрдый асфальт закончится переселением на сотню другую метров в «Бункер».

Ещё через два месяца забрезжила новая надежда. Да, пока у него, как у фрилансера, заработок смех один. Однако, пусть и медленно, отдача начала расти. Юрий прикинул, посмотрел, пораспрашивал коллег и пришёл к приятному выводу — на фрилансе заработать можно. Можно, только времени потребуется гораздо больше. Года три ему придётся работать на репутацию, обзаводиться постоянными клиентами. Зато после вырастут как сложность заданий, так и оплата за результат. А там, глядишь, какая-нибудь фирма возьмёт его на постоянную работу на удалёнке. К этому моменту его ежемесячный заработок вполне может перевалить за вожделенные две с половиной тысячи рублей. Иначе говоря, он, всё же, начнёт копить реальные деньги на реабилитацию и «подушку безопасности».

Такими темпами ещё лет через пять у него появится вполне реальные шансы скопить нужные семьдесят штук. Конечно, новая эпопея на восемь лет как минимум не есть хорошо, только выбора у него нет. Тут либо продолжать усердно трудиться, либо сразу переселяться обратно в Сочи 2.0, а то и сразу в злопамятную «Усладу», в общину конченных наркоманов. Но нет, Юрию как никогда ранее захотелось жить. Он уже зашёл слишком далеко, чтобы просто так сложить оружие и сдастся на милость судьбе.

— Вика, — Юрий повернулся к жене, — можно задать тебе очень неприятный вопрос?

— А почему ты его раньше никогда не задавал? — осторожно поинтересовалась Вика.

— А потому и не задавал, что раньше реальные деньги я не зарабатывал, — пояснил Юрий.

— И что изменилось?

— Отношение к деньгам изменилось. Они мне теперь ближе стали, понятней и гораздо нужней.

Повисла напряжённая тишина. Можно сказать, что Юрий прожил с Викой в почти полноценном браке больше десяти лет. Времени более чем достаточно, чтобы досконально узнать друг друга. Однако кое-что так и осталось за рамками их отношений.

— А, может, не стоит задавать? — Вика отвернула лицо.

— Нет, не могу не задать, — честно признался Юрий. — Любопытство, то самое, что кошку сгубило.

— Ладно, задавай, — нехотя согласилась Вика.

Юрий собрался с мыслями и заговорил:

— Я давно понял, что ты даже не пытаешься вернуться обратно в благородное и законопослушное общество. Получается, что твой заработок как поэтессы банально не дотягивает до уровня безусловного базового дохода. Неужели и в самом деле за все эти годы ты так и не смогла накопить хотя бы пятьдесят тысяч реальных рублей?

Общие финансы у них так и не сложились. Юрий и Вика так и остались соседями по лестничной площадке и продолжили жить каждый в своей квартире. Да и питаются они самостоятельно. Когда по итогам месяца Юрию удавалось сэкономить сотню другую рублей, то он предпочитал их трать на развлечения с Викой. Иначе говоря, пока он последовательно осваивал курс средней школы, а потом университета, то финансы жены его просто не интересовали. Но теперь…

Молчание затянулось. Юрий нахмурился. Неужели обиделась?

— Да, ты прав, — тихо заговорила Вика, она, всё же, решила ответить, — поэзия не приносит мне практически никаких денег. Так, десятка-другая, и то далеко не каждый месяц.

— Но почему? — от неожиданности Юрий приподнялся на локтях.

Юрий никогда не интересовался творчеством жены, хотя все эти десять лет Вика продолжала усердно писать стихи. Каждый раз, когда он заглядывал к ней, она обычно сидела за компьютером. Каждый раз на всех трёх экранах отражались либо текстовый редактор, либо страницы различных литературных сайтов. И это только десять лет, как они знакомы. На деле Вика переселилась в Верхнеянск ещё раньше. И чтобы такие, прости господи, титанические усилия не принесли вообще никакой отдачи? Это тянет на бред психически больного.

— Причина всё та же, по которой ты сам вот уже шестой месяц не можешь найти настоящую работу, — произнесла Вика.

— А если точнее? — Юрий нахмурился.

— А если точнее, — эхом отозвалась Вика, — всё то же чёрное предубеждение благородного и законопослушного общества перед жителями «Благодатного мира».

Вика вновь легла прямо,