"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29 - Виталий Свадьбин

Очень свореверменный вопрос, сиятельство.

— Телеграф, радиостанция, банк, арсенал, — отозвался я, глядя в ту же темноту за лобовым стеклом. — Затем, возможно, порт, и только потом — правительственные учреждения.

— Что? — удивился князь.

— В таком порядке будут занимать ключевые объекты в вашей столице Ваше Сиятельство, — поморщился я. — Если вы позволите это своим врагам.

— Переворот? — вскинулся князь. — Думаешь, они хотят меня сместить? Нет. Нет, я бы знал. Меня бы предупредили. Уже дворец бы мой горел подожженный с четырех концов, уж я-то знаю, как его вы все ненавидите! — князь немного истерично захохотал над собственной шуткой.

Похоже сюзерена одолевала профессиональная паранойя самодержца.

Но князь, всё же, держался молодцом. Не метался, как курица с отрубленной головой, а реагировал на кризис, пусть и эмоционально, обдумывал свои дальнейшие действия. Значит, мы ещё с ним сработаемся.

— Нет, это не арест, и не смещение, — заключил князь. — Сил у них мало. Мы, считай, всех и видели. Это гвардейская наглость. Наглость и самодеятельность. Решили сразу меня за яйца брать, не копать компромат по капле в день. А сразу в дамки! Шах! А ты все верно сделал, Де Онисов, как всегда, я тебе обязан. Ты дочку отбил, меня эвакуировал. Вот кто только их через посты пропустил? Ну, да я это выясню. Голубчик! — обратился князь к Штирцу. — Рули к казармам Большого Полка. Вытряхнем полковника из его теплой постельки! Нехрен дрыхнуть, когда князь в тревоге!

Штирц свернул к казармам на ближайшем повороте, тут в центре города все близко и с бешенным гудением клаксона затормозил перед шлагбаумом в проезде на плац перед казармой княжеских дружинников.

Напуганные великосветским матом его светлости, нас быстро пропустили под поднятый шлагбаум.

Князь с телохранителями десантировался на плац, а к нему уже бежал, застегивая китель напуганный высочайшим появлением среди ночи командир Большого Полка.

— Ты! — с воодушевлением заорал на него князь, пришпорив лошадь с места в карьер — Меня! Дворец! Караул! Сонная скотина! Всех в ружье! Я сказал — всех! В катакомбы засажу! Казню дурака! В отставку! Чего⁈ И казню, и в отставку! Одновременно! Молчать! Отвечать, когда я спрашиваю! Молчать, когда я говорю! Дурак! Всех в ружье! Посты удвоить! Резервистов на казарменное положение! Дворец очистить! Начальника караула — ко мне к утру! В кандалах, я сказал! Молчать! Стоять! Слушать! Выполнять! Бегом!

И полковник побежал. Бегом. Вселяя в души всех встречных подчиненных ощущение непоправимой катастрофы. Если полковники бегут, значит пятки уже горят.

А крутенек наш князь. Я практически сочувствовал незнакомому полковнику. Ну что-ж, прилетело — обтекай. Хоть живой остался, а подмокшее галифе потом и поменять можно…

Отстрелявшись, князь вернулся к машине, склонился, целуя напуганной Марьяне руки:

— Де Онисов, — произнес князь. — Вам я поручаю самое ценное, дочь мою. Поезжайте на квартиру, как собирались, забаррикадируйтесь пока там. Я пришлю пехотный взвод через полчаса. Пока не ясно, что с выездами из города — так что никуда из города не вывози. А с тварью, что разорила мою Кунсткамеру разберитесь, Де Онисов. Это по вашей части в конце-концов.

— Пулемет дайте, — мрачно потребовал я. — Без пулемета на ту тварь идти — самоубийство, ваше сиятельство.

— Пришлю с пехотой, — пообещал князь. — Разберись с тварью, Александр. С Гвардией я сам управлюсь. А с тварью разберись. Чучело потом из него набьем.

— Будет сделано, ваше сиятельство, — отозвался я.

— Ну, значит поезжайте, — князь снова поцеловал дочке руки. — Поезжай, Марьянушка. Отдохни. А папа пока тут приберет.

Мы отъехали от казармы, оставив князя среди замешанной им самим каши, расхлебывать. На плацу уже строились войска, князь орал им на этот раз что-то воодушевляющее.

Надо же, а я-то искренне был уверен, что наш князь только чучела набивать горазд, а он вон чего. Могет.

Как на квартиру подъехали — уже и светать начало. Загнали машину через ворота в арке во внутренний двор, зацепив и порвав новогодние гирлянды. Вытащили пистолеты и другие стволы, выгрузились из машины. Ещё не ложившиеся спать соседи озадаченно следили из окон за нашим цветистым вооруженным маскарадом.

Вошли в квартиру через дворовый вход. Забаррикадировавшись, как князь советовал, стали ждать подкреплений.

Ангелина на нашей кухне отпаивала ошарашенную последними событиями княжну Марьяну чаем. Зашел и я — перехватить горячего сладкого напитку. Хоть в себя прийти после всего.

— Ну, что? — спросил я Ангелину. — Как тебе наш новый заказ? Впечатляет?

— Это который? С башкой в клетке? — уточнила наша боевая подруга.

— Он самый, — кивнул я насыпая сахар в кипяток.

— Большой шкаф — громко падает, — пожала Ангелина плечами. — Главное повалить, а там запинаем. Придумаешь что-нибудь. В первый раз, что ли?

— Нда, — буркнул я, отпивая чаю из стакана в серебряном подстаканнике с княжеским гербом, даже не знаю откуда у нас такой. — Не в первый, это точно.

Когда в тебя так верят, это уже не поддерживает, а напрягает, честно говоря. Мы таких гадов ещё не встречали. Кто его знает, как с ним совладать.

Хорошо бы знать, чем свалить эту башку в клетку, надеюсь, пулемет её проймет. Или два пулемета. Или не стесняться уже ничего, взять четыре? Ураганить — так ураганить? Устроим ему свинцовый шквал? Бронебойными…

Этой ночью было особенно холодно — с моря дул холодный ветер, а никакого нормального отопления в летний сезон, конечно, в квартирах не предусматривалось. Княжна Марьяна между тем сидела, сгорбившись на нашем кухонном стуле пришибленная произошедшими событиями, грела руки стаканом чая. Ангелина нашла в шкафах и принесла из комнат теплую шаль, подала с молчаливым намеком указав взглядом на княжну, которая явно мерзла в своем бальном платье.

Опять — дама в беде. Если ранее её бедой была лишь страсть к алкоголю, то тут… Всё было куда серьёзнее. Я взял шаль, приблизился к княжне и накинул ей на плечи. Марьяна с благодарностью кивнула мне, закутавшись с ног до головы.

— Он приходил за мной? — внезапно и очень тихо произнесла княжна.

Это она о ком? О золотозубом гвардейце или его клеткоголовом питомце? Очевидно, это не важно. Княжне страшно, возможно, впервые в жизни.

— Я не дам вас в обиду, — сказал я.

И похоже она