Чёрный пёс - Олег Николаевич Бубела

«ступефае», который препятствовал разрушению наложенных чар. Чтобы подтвердить эту гипотезу, я достал еще одного подопытного и скастовал «финиту». Мертвец тут же обмяк и начал потихоньку расплываться по паркету. Поглядев на рог в своей руке, я тихо выматерился и констатировал - перестарался! Не привык еще контролировать возросшую силу, вот и вложил в заклинание отмены больше необходимого, а в результате снял не только «ступефай», но и чары неизвестного некрофила.

Достав из палатки очередного инфернала, я повторил эксперимент, но уже с меньшим количеством энергии. Вернув подвижность, мертвец распахнул глаза и сразу потянул свои грабельки к моей шее, за что был наказан - связан «инкарцеро», получил десяток кубиков внутривенно и тут же затих на столе, превратившись в бесполезную груду протухшего мяса. Серьезно, я даже поршень шприца до конца додавить не успел, как чары слетели, а душа утопленника отправилась прямым рейсом в новое приключение.

Но почему так? Руквуд же говорил, что кровь единорога, наоборот, должна послужить якорем для энергетической сущности волшебника… Волшебника! Вот где собака порылась! На кой хрен я экспериментирую с магглами, если мне нужно найти рабочий способ оживления мага? С другой стороны, а отыщется ли среди груды тел в палатке хотя бы парочка, при жизни обладавшая даром? Ну, все может быть. Пока же имеет смысл провести процедуру оживления вообще без волшебного стимулятора. Исключительно ради проверки гипотезы. Я же тут не херней занимаюсь, а магическую науку двигаю! Вернее, пинаю в нужном мне направлении.

Свалив очередной бесполезный труп в кучу к остальным, я заглянул в палатку и вытащил еще одно тело. На этот раз женское. Внешне утопленница походила на главную героиню фильма «Звонок». Ту самую, которая обитала в колодце и приходила убивать целевую аудиторию студии «Асайлум», сиречь киноманов с отвратительным вкусом. Одета она была в полусгнившие тряпки, когда-то давно бывшие платьем с длинным подолом, причем явно маггловского фасона, что отбрасывало предположение о наличии у подопытной магического дара.

Удалив остатки мокрой одежды с илом и водорослями, я уложил тело на стол, прикидывая уже известные факты. Итак, согласно моей гипотезе, инферналы в пещере создавались из еще живых людей, которые умирали уже после получения специфических чар, захлебываясь в воде. Сейчас передо мной стоит задача – превратить мертвое тело в живое, не повредив в процессе механизм, удерживающий питающую заклинание «батарейку» – душу инфернала… Или инфернальши, все же речь идет о даме.

Интересно, сколько она пробыла под водой в таком состоянии? Где-то я читал, что самая продолжительная клиническая смерть длилась семнадцать часов. Если у меня все получится, данная цифра увеличится минимум в несколько тысяч раз. Впрочем, это абсолютно неважно - официально зафиксировать рекорд мне все равно никто не позволит. Просто забавный факт, отчего-то пришедший в голову.

Отменив свой «ступефай», я сноровисто упаковал брыкающуюся утопленницу в первосортный магический бандаж и отложил рог. Устроив одну ладонь на животе подопытной, второй я накрыл лоб дергавшейся инфернальши, сосредоточился и принялся вливать в нее целительную магию. Дело шло туго, силу приходилось буквально вдавливать в тело пациентки, сопровождая ее намерением возвратить ткани в заложенное природой состояние. Причем самой сложной моей задачей было не повредить своим воздействием структуру уже имеющихся чар, которые чувствовались словно обернувший организм большой пластиковый пакет. Довольно странное сравнение, но именно так передавала ощущения моя магия, попавшая в чужое тело.

Помнится, в фанфиках некоторые борзые попадуны умудрялись применять для оживления людей обычное «репаро», но в реальности, где словосочетание «здравый смысл» не является пустым звуком, подобная попытка обречена на провал. Мертвец – это вам разбитый стакан, способный вернуть утраченную форму согласно образу, оставшемуся в информационном поле планеты. Поэтому мне приходилось кипятить свои мозги, в буквальном смысле заставляя клетки утопленницы вспомнить свое живое состояние. И бездействие пациентки работу нисколько не облегчало.

Время шло, сила неумолимо утекала из резерва, однако я ощущал – свою задачу она послушно выполняла. Преобразование постепенно ускорялось, рос мой контроль над обновляемым телом. Четверть часа спустя изменения затронули весь организм, но я не прекращал передачу энергии. Когда же ее оказалось достаточно, а покрывающий тело «пакет» начал подрагивать от распирающей его силы и готовился «пойти пузырями», я сделал финальную точку – одним махом вернул вязкой слизкой жидкости в венах утопленницы прежнее состояние свежей крови.

Настал черед реанимационных процедур. Направленный толчок магии – и сердце подопытной забилось, второй – и изо рта женщины фонтаном выплеснулась мутная вода. Инфернальша судорожно вдохнула и закашлялась, после чего начала дергаться еще активнее, стремясь сбросить магические путы. Чувствуя, что в моем резерве энергии осталась едва ли пятая часть, я омыл ожившее тело еще парочкой контрольных волн целительской магии, удаляя все лишнее и закрепляя изменения, после чего слегка отстранился и оглядел получившийся результат.

Утопленница выглядела живой. Ее кожа лишилась мертвенной бледности, синюшные вены исчезли, физиономия утратила упыриные черты, сердце работало четко и без сбоев, грудная клетка периодически вздымалась, позволяя кислороду с легким хрипом входить в легкие. Хотя в глазах подопытной пока не наблюдалось осмысленности - ее сознание все еще пребывало в полной отключке. И лишь чары неизвестного волшебника работали, заставляя женщину инстинктивно следовать вложенной программе действий.

Что любопытно, когда мой контроль над телом подопытной ослаб, заклинание не попыталось вернуть живые ткани в прежнее состояние. В этом я убедился, потратив несколько драгоценных минут на наблюдение и доказав свою теорию: магическая конструкция сотворения инфернала не убивает свою жертву, а только лишает ее свободы воли, делая послушным инструментом. Это своего рода «империо», воздействующее еще и на свежие трупы, где «свежие» является обязательным условием, ведь без души чары работать не станут. Ну а функция сохранения тканей включается только в том случае, если подчиненное тело умирает. Тем самым заклинание продлевает срок службы «инструмента», но увеличивает расход «батарейки». Логично же?

Взяв рог, который не собирался менять на стандартную волшебную палочку, я на всякий случай наложил на комнату заглушающие чары – мало ли, какой окажется реакция проснувшейся пациентки, и бросил на тело «финиту». Глаза женщины широко раскрылись, она повернулась на бок, прижала ноги к животу и судорожно выдохнула, выплевывая остатки воды из подземного озера, которую моя магия почему-то не удалила. Затем сделала глубокий хриплый вдох и что есть силы заорала. Это был душераздирающий вопль, в котором содержалось мало человеческого. Сделав новый судорожный вдох, утопленница закашлялась, а ее тело начало биться в эпилептическом припадке.

На такую реакцию я никак не рассчитывал, поэтому поначалу застыл в ступоре, глядя на то,