Обратный отсчет: Равнина - Токацин

на горку рыжевато-жёлтого тряпья, выложенную на стол. Вепуат отодвинул подальше штативы и осторожно щупал ткань за краешек. Гедимин пытался пересчитать предметы на глаз, но получилось только после сканирования — мягкая нетягучая тряпка ложилась и сминалась совсем не так, как плотный упругий скирлин.

— Мне это носить? — переспросил Таркасан, недоверчиво щурясь на странную одежду. — Прямо на голое тело?

— Шилось для тебя, — отозвался Айзек, успевший уже слегка помрачнеть. — На нас не налезет. Примеряй, пока Бронны здесь. Будет время поправить. Хотя бы носки. Бронны их раньше не шили и сейчас не хотели. Еле уговорил.

Гедимин мигнул, быстро глянул на ступни Броннов, — под сандалиями из кожаных ремешков действительно ничего не было. «Интересно. А если похолодает? Хотя — в минус сто что в носках, что без носков…»

— Эм-м… Мне что, прямо здесь раздеваться? — филк тронул застёжку комбинезона и снова покосился на горку одежды. Из неё свисали какие-то верёвочки с узелками.

Айзек раздражённо вздохнул.

— Давай уже быстрее.

Гедимин отвернулся к контейнеру с разноцветным волокном — Вепуат разрешил ему забрать два десятка образцов и перемешать их — и делил его на комочки-фильтры, пока шелест скирлина за спиной не сменился шорохом грубой ткани. Шуршало долго; сармата тянуло обернуться, но он возился с волокном, пока не услышал вдобавок к шороху и сопению недовольное фырканье.

— А оно и должно вот так сползать?

— Верёвки подвяжи, — отозвался Айзек. — Или Броннов позвать, чтоб тебе помогли?

Бронны, услышав знакомые звуки, навострили уши и наконец отошли от литейной станции. Гедимин вслед за ними повернулся к Таркасану и едва успел прикусить щёку, чтобы не захрюкать в респиратор.

Видимо, для нижней, скрытой одежды Бронны использовали любое подвернувшееся волокно, не разбирая его по цветам, лишь бы скручивалось в нити. «Комбинезон» Таркасана весь состоял из разноцветных пятен — Гедимин насчитал десяток оттенков только на рубахе. Никаких украшений на одежду не повесили — она сама себе была украшением, с кучей расцветок, свисающими складками и плотной обмёткой по всем краям. Рубаха выглядела ещё сносно — очень свободно, с широковатыми рукавами, странных цветов… но её ещё можно было принять за верх комбинезона. Штаны, такие же широкие и пёстрые, сверху подвязывались шнурком с двумя узлами и выглядели уже совершенно по-«мартышечьи» — хоть вези их Кенену Маккензи. Но страннее всего были носки. Бронны учли все пальцы, сшили для каждого свой «футляр» — и это выглядело как грубые самодельные рукавицы-краги, стянутые поверху шнурками и зачем-то надетые на ноги.

Таркасан сделал пару осторожных шажков на месте и недовольно поморщился.

— А ему положено вот так болтаться? Мешки с дырками какие-то…

— Если оно не будет болтаться, ты в него не влезешь, — отозвался Айзек. — Эти ткани неэластичны.

— Уран и торий… — пробормотал филк, разводя в стороны руки, и с опаской ощупал шнурок на поясе. — А верёвки — это обязательно? Других застёжек тут нет? Можно же с комбинезона срезать…

— Нельзя, — коротко ответил Айзек. Гедимин смотрел на филка с сочувствием и даже смеяться расхотел — вместо этого задумчиво сощурился. «А вообще, кое-что можно сделать…»

— Влезай в комбинезон, — поторопил Таркасана Айзек; Бронны уже теребили его, нетерпеливо попискивая, и Гедимин понимал их, хоть и не знал языка. Филк, стараясь не шагать слишком широко, подобрал комбинезон и кое-как в него влез, для начала защемив застёжкой складку белья. Ткань неожиданно выдержала, — Гедимин, ещё не разобравшийся в свойствах такого материала, ожидал увидеть здоровенную дыру.

— Ну? — Айзек нетерпеливо глядел на Таркасана. Тот прошёлся вдоль столов, задумчиво щурясь и трогая то рукав, то пояс, то колено.

— Какое-то оно там всё… в складках, — поморщился он. — Много его там. Надо привыкнуть.

— Привыкай, — сказал Айзек, поворачиваясь к Броннам, и заговорил на их языке. Существа мигом воспряли и даже как будто подросли на пять-шесть сантиметров. Таркасан снова прошёлся по лаборатории и остановился, приподняв ногу и ощупывая голень.

— Вроде туго завязал. Куда оно ползёт⁈

— Особенности примитивных конструкций, — пробормотал Гедимин, глядя на филка с сочувствием. — Работают не пойми как… Можно вблизи посмотреть?

— Эй, вы там чего? — встрепенулся Айзек, только-только отпустивший мастеров-Броннов. Таркасан расстегнул штанину над стыком носков и подштанников, и Гедимин сел рядом, разглядывая свободно свисающую ткань и кое-как собранные на шнур кромки. Филк попытался привязать шнурок от штанины к шнурку от носка, пошевелил ногой и еле слышно фыркнул.

— Ползает, как хочет. У нас голени какие-то скользкие, или что?

Гедимин поддел кромку и задумчиво сощурился.

— Есть идея. Сейчас сделаю замеры, а завтра, может, что получится.

Айзек подошёл ближе, навис над сарматами, пригляделся и хмыкнул.

— Атомщик, и тебе шнурки не нравятся?

— Можно сделать удобнее, — отозвался Гедимин, записывая, что намерил. Ему снова вспомнился мерный шнур Броннов. «А я понял, что с ним не так. Расстояние между узлами. Я видел шнуры Скогнов. Там интервалы совсем другие. На четверть больше. Кому-то шнур достался бракованный?..»

…В отсеке снова было пусто и тихо. Гедимин покосился на задвинутую наглухо переборку и придвинул кювету с «промасленным» фильтром. Лицо уже отошло от онемения, но края ноздрей ещё казались подмёрзшими.

«Фильтрует хорошо, но бьётся током. Изменить конструкцию респиратора, отодвинуть от лица. Жидкость разбавить…» — сармат огляделся по сторонам, пошарил взглядом по батареям пробирок, еле слышно хмыкнул и полез в дальний ящик — за выделенной когда-то «белой водой», электропроводящим компонентом воды из Сфена Молнии. «Начнём с этого. Сначала проверить напряжение в трубке, потом… потом проверить на себе.»

…«А тут у нас десять миллиампер…»

Гедимин уже привычным жестом вынул из установки пропылившийся фильтр, положил новый. «Молния», разбавленная впятеро, стала чуть менее маслянистой, но мелкую взвесь ещё вбирала.

«Пусть работает,» — сармат прикрыл кюветы с опасным содержимым и отодвинул подальше. «Пока идёт прогон, доведу до ума броннские ножницы. Отливка тонкая, быстро остыла…»

…Рыхлое волокно накрутилось