Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

И тогда Сомн рыкнул опять и наехал на меня всем креслом. Старик весил не больше ребёнка, но его машина крепко прижала меня к полу. Рёбра стиснули лёгкие. Бумажный веер замелькал у меня перед глазами, кусал щёки, нос, губы… Я не удержалась и взвизгнула на весь бентос.

«Чиджи, маленький мой, помоги…»

В стыках зашипело. В отсеки пустили сонный газ. В сладковатых его парах последнее, что я услышала, был голос Сомна:

— Ох, бедная девочка, что ж ты так не вовремя… — продребезжал старик знакомым тембром, и я отключилась.

* * *

Меня разбудили сирена и системный вопль:

НАРУШЕНИЕ РЕГЛАМЕНТА ИНСТРУКЦИИ ПО ПРЕДПИСАНИЮ ПРОТИВОДЕЙСТВИЯ ПОПЫТКАМ СРЫВА РЕЖИМА ИЗОЛЯЦИИ!

Снова в темноте. На сквозняке. Я решила, что меня обнаружили и бросили в карцер, но два голоса рядом бубнили наперебой:

— Что, проветрил? — спрашивал один. — Не запирай, ей всё равно уходить.

— Ладно, ладно, только убери этот самолётик, он слишком б-б-белый… — откликнулся кто-то.

Второй голос я узнала. Рыхлый парень, который паниковал от белого. Я приподнялась на локтях:

— Уё, это ты?

— Зачем ты забралась к Сомну, когда он не спал? Ты сумасшедшая?

Так и подмывало признаться, что, очевидно, да. Незнакомый голос объяснил:

— Сомн лунатик. Он безобидный, только когда спит, а когда просыпается — смертельно опасен. Он же везде ездит с этими своими трубками, чтобы не проснуться, не дай бог. У него там снотворное.

— А ты кто? — хрипнула я.

— Шампу, — из полусвета проступило лицо бледного эзера. — Когда ты там заорала, санитары пустили сонный газ, и Сомн пришёл в себя. То есть заснул опять. Вытолкал тебя к нам, в отсек 4. А мы вот… проветрили.

— Проветрили?..

— Вскрыли дверь в столовую, а она проходная, и газ рассеялся.

— Но как же вы вскрыли дверь? Я… у меня были ключи, но я растеряла два, а третий растаял.

— Сомн так перепугался за тебя, что дал свой ключ. Ему очень стыдно. Он хранил его для себя, но, когда увидел, что натворил, даже заплакал.

Шампу протянул мне ключ, выточенный из… зубов. Они были аккуратно обрезаны в форме гребня и скреплены магнитной проволокой. Откуда Сомн достал магнит? Наверняка из какого-нибудь движка на своём кресле.

— Ребята, я так вам благодарна. А это не вы случайно передали для меня лёд?

— Не случайно, — ухмыльнулся Шампу. — Трюфель вчера попросил Сомна, чтобы Сомн попросил меня колупнуть лёд на тренинге. Трюфель сказал, что это для тебя. Ради него-то я бы не стал рисковать.

— Но ты же эзер. А я же убийца минори.

— И я, — улыбнулся Шампу. — Я пью кровь эзеров. Насухо их высасываю, как тряпочки!

Вот почему он был такой бледный и чахлый.

— Постой, а второй кусок льда, в другом туалете — тоже ты?

— Ка-Пча меня попросил, — скромно поправил розовые очки Уё. — Мы с Шампу не знали, в какой туалет ты пойдёшь, и бросили в разные.

— Так это что же, — опешила я, — вся психушка была в курсе?

— Э… Ну… Кроме Гертруды и Мильтона.

— Только, боюсь, ключ уже не поможет, — я сглотнула ком. — Слышите? Вибрации нет. Грузовая гломерида улетела. Поздно…

— Да нет же! — возразили хором Уё и Шампу. — Давали сигнал тревоги. Санитаров вызвали наверх, в Загородный Палисад. Они там все кого-то ловят по всей Френа-Маньяне. Гломериду не выпустят, пока тщательно не обыщут.

Значит, Трюфель сбежал. И системное упреждение касалось его, а не меня. Я поднялась, шатаясь. Лицо и руки жгло от бумажных порезов. Я, наверное, оставляла за собой кровяной след, но в потёмках спящего бентоса капли не были видны.

— Спасибо, Шампу, спасибо, Уё. Передавайте привет Сомну. Пусть не переживает, я не в обиде.

Я скользнула в столовую, где витал сладковатый запах рассеянного сонного газа. И заперла за собой дверь зубным ключом. Он был гибкий, но идеально входил в скважину, не чета ледяным. Пройдя столовую насквозь, я заглянула во второй лифтовый холл, из которого сбежал Трюфель. Там на полу валялись куски фольги и стоял Вион-Виварий. Он весь дымился от злости и распекал санитара Трюфеля, саблезубую рыбу. Над ними порхал незнакомый санитар-скат, который методом исключения отвечал за Гертруду.

Зато в первом холле было пусто. Я тяжело прокралась туда по-пластунски, со странным ощущением после обморока, будто пол поднимался в гору. Планируя побег, я вовсе не предполагала, что маршрут обернётся вот так:

Зубной ключ с клёкотом пережевал штифты в замочной скважине. Лифт откликнулся на вызов и приветливо отвёл дверь. Внутри я из последних сил сфокусировалась на сенсорах и выбрала кнопку со стрелкой вверх. Поехали. На полу подрагивали обрывки фольги. Такое создалось впечатление, что Трюфель убежал голым. Когда лифт остановился, я прижалась к стене, готовая юркнуть в незнакомый коридор. Дверь открылась.

И я оказалась лицом к черепу с Видрой во втором холле бентоса.

Но я ехала вверх! Вверх! Я ничего не перепутала, рядом ещё горела та самая кнопка со стрелкой. Видра был ошарашен не меньше меня, с разницей лишь в знаке сюрприза: плюс и минус.

— Так-так! — Вион-Виварий шагнул в лифт и распахнул жёсткие крылья скарабея. — А ну-ка, Эмбер, иди сюда!

Следом механический скат спланировал в лифт и хлестнул меня хвостом.

Бз-з.

* * *

Иногда (ах, Эмбер, не лги себе, с тобой это постоянно…) задним умом невероятное сознаётся очевидным. Что касалось меня, смело можно было поменять голову и задницу местами, никто бы и не заметил, да и соображалось бы лучше. А главное, своевременно. Я лежала на железной паутине карцера лицом вниз. Дъяблокова поняла, что я не понимаю. И нарочно отправила к Сомну, чтобы избавиться от глупой шчеры.

«…Платон считал, что икосаэдр символизирует воду».

И я, и Норман спотыкались, переходя из комнаты в комнату. Думали, из-за гипнотической расцветки пола.

Норман обнаружил связи между комнатами, которых там не должно было быть. А я списала их на минипорты. Умная дура.

Переползая из коридора в холл, я чувствовала, чувствовала же, что двигаюсь вверх. Но не верила ощущениям. Я всё-таки была чуть менее сумасшедшей, чем думала.

На самом деле схему бентоса следовало