Фантастика 2025-196 - Кирилл Станиславович Бенедиктов

— Я прошу немногого. Пожалуйста, переведите в Загородный Палисад пациентов Эстрессу и Ка-Пчу.

Хокс закатила глаза, как показалось, с облегчением. Чего, она там вообразила, я потребую? Половину выигрыша? Или место в эзер-сейме? Полосатая Стерва мотнула головой, не то соглашаясь, не то поправляя чёлку, и вышла из отсека.

— Это было «я подумаю»? — уточнила я у Изи.

— Пойдём, Эмбер, поторопимся наверх. Тебя необходимо привести в… порядок, насколько он возможен с учётом обстоятельств.

* * *

В лифтовом холле к нам присоединился бдительный санитар: доктора Изи и впрямь не пускали наверх без сопровождения. Потом мы долго шли по кручёным ступеням. Изи поддерживал меня за локоть:

— Не удивляйся, если закружится голова: это переход на естественную гравитацию.

Имей я чуточку лучшие пространственное мышление и оценку по тригонометрии, увидела бы Загородный Палисад раньше и без конвоя. Но вряд ли успела бы его разглядеть. Дневной свет, белый и голубой, пронзал высокие окна от пола до потолка. А за ними валил снег. В воздухе, с непривычки для меня перенасыщенном кислородом, танцевали золотые былинки. В носу защипало. Верхний корпус Френа-Маньяны был совсем не похож на тюремную лечебницу, он напоминал ледяной дворец. Только лёд его был искусственный. Я коснулась гранёного угла на стене, отмечая редкий обожжённый мрамонт, и потрогала сверкающий оттенками синего хрусталь изящной колонны. Широкие холлы устилал матовый пол, похожий на замёрзшее речное русло. Голографические факелы горели внутри стен, оживляя полупрозрачный мрамонт мистическим свечением. Вдоль открытых балконов прогуливались караульные канизоиды: единственные твари, которые срывали пелену фантазии с хрустальных чертогов и напоминали о назначении этого места.

— Анфилада санаторных коридоров выходит в вестибюль, а выше по лестнице — парадный зал с галереями, — показывал доктор Изи, воодушевлённо болтая. — Там проходит Маскараут Карнаболь. Это всё лишь малая часть Френа-Маньяны. Тебя разместят в палате, или, как их тут принято называть, в рекреации. Эх-х… я бы и сам, признаться, не прочь чокнуться, чтобы сменить отсек 7 на Загородный Палисад. Но это место — для членов Клуба, их гостей и особенных пациентов.

Я не отвечала, поражённая переменой пространства, цвета, света и воздуха. Доктор решил, наверное, что я оробела от страха, потому что остановился и добавил, тронув меня за плечи:

— Здесь ничего и никого не бойся, Эмбер. Разве что канизоидов, их тут трое… Зато во Френа-Маньяне не принято пить кровь пациентов, — он усмехнулся. — В основном из-за трудновыводимых психотропных препаратов, а у тебя в частности — потому что теперь ты должна быть сильной, чтобы сыграть.

— Я буду.

В мрамонтовых колоннах белело отражение обтянутой истончившейся кожей шчеры, для резкой перемены в жизни которой больше подходило выражение не «с корабля на бал», а «из огня да в полымя».

Глава −28. Квахматы

— Подымайся, лорд-песец, — угрюмо пробасила Деус. — Ты сидишь на моей шапке.

— Я не сижу на твоей шапке.

Лимонная обезьянка бесцеремонно пошарила под задницей Бритца, потому что, уж коли кому-то вздумалось, что некто сидит на чём-нибудь ценном, только пальпация может снять подозрения. Но задница лорда-песца переполнилась такими заковырками и загвоздками, что для шапки там не нашлось даже кармашка. Прищур Деус поднял с насиженных мест всех остальных невиновных. Только Чивойт задрал копыто и безмятежно умывался. Примерно на середине переправы сквозь Тылтырдым в кротафалке стало жарко от непрерывного вращения бура. Лимонная обезьянка обмахивалась нубуковым капюшоном. Выйти было некуда. В морозильной камере расквартировалась Зая.

И тут Чивойт отрыгнул помпон. Красный помпон от шапки. Влажный и пожёванный.

— Если я перегреюсь до конца переправы, — осатанела Деус, — то выпотрошу этого безоарового ублюдка!

Кротафалк заскрежетал, от тряски кабина сцепилась со шнеками снаружи, и внутренности машины прокрутило полным кругом. Сырок и бардачопик посыпались на Кайнорта, тот задавил Фибру, Чивойт забодал Деус, а Нахель примял всех остальных.

— Застряли! — прозвенел Зеппе из глубин живой кучи.

Радары показали, что они в пещере, в самом центре кряжа. Сверху нависла гранитная глыба с вкраплениями мрамонта. Эта глыба и зажала кротафалк, как в тисках. Бур не справился с многократно обмороженным и обожжённым древним мрамонтом.

— А попробую-ка я глоустером, — Нахель выкарабкался из машины по остальным.

Деус вышла поискать льда. Фибра тем временем отрывал куски мрамонта от глыбы, которую обстреливал Нахель. Кайнорта тоже потянуло на воздух, он выпустил сателлюкс и включил подсветку на ошейнике Чивойта. Тот вёл себя смирно, чуя нутром, чью шапку съел. Он нежно вылизывал покрытые солью стены пещеры. И по мере утоления аппетита его шершавый язык обнажал древние петроглифы.

— Взгляни, тут ещё песцы! — Бритц окликнул Деус, но та вернула ему стекленеющий взгляд. Дело было дрянь, льда в каменном мешке не нашлось, и с минуты на минуту могла появиться Деа.

— Да, это… похоже, Зимара не предполагала, что мы обнаружим это здесь… Зафиксируй. Это может быть ключ. Я обдумаю.

Кайнорт обвёл пальцем воющих песцов справа.

— Вот это похоже на ракету, да? Кто-то прилетал на Зимару, а на прощание оставил древним нохтам… что-то. Что-то полезное.

— Что!

— Не нервничай, это же ты здесь умная. А я красивый. Понимаешь, у меня так само собой получается в любой паре.

— Ну что им могли оставить? Обратный адрес в спиральной галактике? Пантеон богов? Или, скорее уж, бестиарий, — бормотала Деус. — Мне одно покоя не даёт: если нохты абсолютно во всём видели песцов, как же они изображали самих песцов…

— Зачем им бестиарий? Тебе не пора в морозилку?

— Я в норме. Так случается, что даже у гениев просто нет идей.

Кайнорт успел лишь зафиксировать находку на комм, как стена с петроглифами вдруг поехала вдоль пещеры. В свете сателлюксов заблестела взвесь гранитного крошева, со свода посыпалась пыль. Рокот сотряс Тылтырдым. От глыбы над кротафалком отвалился здоровенный кусок. Они были свободны.

— Все в машину! — взбодрилась Деус. — Бритц!

— Подож…

— Внутрь залезай, пекловастика тебе в гульфик!

— Подожди.

Он направил сателлюкс вдоль ползучей стены. Ведь не просто так двигалась та её часть, где обнаружились песцы. В свете фонарика ползли слюдяные пласты с закорючками новых петроглифов.

— Это числа древних нохтов, — Деус задышала часто-часто, как возбуждённая борзая. — Огромные числа! Номера, они едут в обратном порядке.

— Похоже на вагоны.

— Поезд внутри Тылтырдыма? Не