"Фантастика 2025-25". Компиляция. Книги 1-24 - Юлия Владиславовна Евдокимова

-

* * *

Макс (отступление).

Перебирая в памяти, жизненный путь отца, я знал, как классный фрезеровщик Нур-Али Юсупов — его дед — попал на первую мировую войну, когда его, несмотря на классность отдали в армию по достижению 21 года в январе 1917 года. Тогда считалось, что до 21 года молодые могут жениться и родить хотя бы одного ребенка. Но деду не повезло. Его отец — мой прадед — рано умер после совершения хаджа. Он был хаджи. Муллой в большой татарской деревне. Видимо подхватил какую-то лихоманку. И дед остался один. Мать его тоже прибрала смертушка, а два брата и сестра померли вслед за нею — скорее всего это была испанка. И дед пошел на завод, так как из Уфы в деревню уезжать не хотел. Так как он был грамотный и в добавок закончив медресе знал четыре языка (арабский, фарси, дари и русский), то быстро выучился на фрезеровщика. Стал классным спецом и уже получал приличные деньги. Но по каким-то причинам его отдали на фронт. Отец не знал почему, а дед молчал.

Дед начал воевать в Галиции и быстро получил унтера, так как кадровая армия почти вся полегла и солдатский мусульманский георгиевский крест. После чего случилась революция и их часть долго была в резерве.

Потом их приписали к Красной Армии и бросили на немцев. Дед в итоге потерял ногу, но документ, что он был красноармейцем сохранил. Его списали вчистую и выдали документы на получение пенсии по инвалидности. Добравшись до Уфы он понял, что наступила полная жопа — жрать нечего, продразверстка и только один способ выжить — идти на завод. Там паек давали. Так он три года на одной ноге работал у станка. Потом наступил НЭП и ему предложили пенсию, на которую можно было только удавиться. Но был выход в виде бесплатного патента, как инвалиду Красной Армии.

Он женился и они с бабушкой открыли молочное кафе около одной стройки, где кормили рабочих, а по выходным дед делал мороженное и к ним ходили семьи угощать детей таким редким лакомством. Но как это было принято у большевиков халяву прикрыли. Зачем детям мороженное? Сосульку в зубы и не потей. А в 33 году реально чуть не умерли с голоду. Урожая не было, а то что было забрали в город. Зимой процветал каннибализм. Выжили только благодаря связям деда в деревнях. Он ездил на подводе по деревням и менял вещи на продукты. За время патента он купил маленький домик на Аральской улице в овраге, сам пристроил баньку и в свободное время сапожничал, а бабушка перешивала кому что надо. Швейная машинка Зингер спасла всех.

После такого голода советская власть решила, что не стоит держать инвалидов на пенсии. Пусть сдохнут и отменила пенсии и патенты. Не хочешь жить иди помирай. Тогда дед совсем рассвирипел и пошел торговать на базар. Постепенно он там завоевал авторитет и был типа смотрящим. Принимал крестьян из деревень расселял их и брал на реализацию их товар. Причем платил не деньгами, а вещами. Деньги в деревне редкое явление. На них ничего не купишь. А когда началась война совсем стало плохо. Наехали эвакуированные. Жратвы нет. Если есть рабочие карточки, то выживешь. А по карточкам иждивенца умрешь, но не сразу. Зимой 41 года молоко продавали кусками. Замораживали и рубили топором. Так и прожили до 44 года, когда дед простудился и умер. Ему было 49 лет.

Из троих детей выжил только отец. Остальные умерли. Как и его одноклассники. Из родившихся в 25 году выжило только двое из 10. Он закончил татарскую школу и пошел на завод фрезеровщиком. В войну у него была бронь, но когда дед умер ему сказали, что или ты на фронт или твоя мать санитаркой на поезде поедет. До этого она была непризывная как ухаживающая за инвалидом. Отец поехал сам. Ему повезло, что уже просто так не забривали. Все-таки был 44 год, а не 41й. Послали в интендантское училище в Выборг. Тем более у него была десятилетка, хоть и татарская.

Ускоренный курс был почти год и в мае 45 года он получил предписание на Дальний Восток в бухту Провидения на Чукотку. В Европе война уже все, но Япония не давала спать спокойно. Получив место на американском фрегате третьим интендантом, погрузил шмотки в свою каютку вышел с фрегатом в океан из Петропавловска-Камчатского в Анадырь. Лендлизовский фрегат был полон тараканов и не имел того оборудования, что были приняты на нашем флоте. Например не было хлебопечки. Амеры как то пробавлялись консервированным хлебом, но наши при нашем пятиразовом режиме питания так не могли. В общем интенданты были во всех дырках затычки, так как все зависело от них, начиная от утреннего чая капитану и заканчивая патронами к зениткам. Без интендантов армия воевать не может. Тем более флот.

Представьте себе боевой корабль в море. Запчасти к машинам — интендант, боезапас на все виды вооружений — интендант, еда на 150 человек каждый день 5 раз в день — интендант, топливо — интендант, шкиперское хозяйство — интендант, боцманское хозяйство — интендант. Любой шаг — интендант. Кроме самого боя. Но после боя раненные — интендант. Медикаменты — интендант. Помывка в бане — интендант. Так что войны выигрывают интенданты. Без них маршалы безруки и безноги.

Крутились интенданты как могли. Потому как всего, что было нужно на базах флота просто не было. Например цинга. Витаминов нет ни хрена. Готовили сами капусту с клюквой и брусникой. Заказывали хлебопечки и сами монтировали. Даже китов били по дороге из зениток. Потом матерясь вытаскивали и разделывали, так как тушенка всем уже в печенках сидела.

Чукчи просили забить кита — нет проблем — выходило пара торпедных катеров и били пару китов. Потом чукчи привозили китовое мясо и железы. Хоть свежака поесть. И жир в бочках. Было на чем жарить. Олейну и Золотую семечку туда не завозили.

Так и ходили между Камчаткой и Чукоткой. Типа дозоры от японцев.

В сентябре война закончилась и фрегат стали готовить к сдаче обратно амерам. Все вылизали. Типа не след сдавать захламленный корабль.

И отправили сдаточную команду на Аляску. Амеры просто тупо забрали фрегат и отправили его в утиль. Старье же. Отец тогда сделал гешефт. Сменял бочки с китовым мясом