Черноморский призрак 2 - Сергей Васильевич Лысак

за ум. Вплоть до того, что решил провести эксперимент в «полевых» условиях. Как оказалось, у графа тоже было рыльце в пушку. Он оказывал определенные услуги англичанам, не считая это шпионажем в пользу вероятного противника, и держал под рукой группу прикормленных уголовников для решения деликатных дел, когда полюбовно договориться не удавалось. Чтобы не светить своих людей, поручил своему доверенному лицу — Альберту Гофману, подрядить на это дело тех, «кого не жалко». Чтобы в случае провала операции быстро от них избавиться. Вот и организовали мне попытку ограбления. Сам же Гофман наблюдал за происходящим из окна второго этажа возле места происшествия, чтобы оценить достоверность моего рассказа. Результат поверг его в шок. Доложив об увиденном, он посоветовал держаться от Юрия Давыдова подальше, и сделал предположение, что это совсем другой человек. Настолько разительными были отличия моего прежнего поведения от того, что он увидел на ночной улице. Разумеется, граф в такую фантастическую версию не поверил, и продолжил копать дальше. Хорошо зная о «дружеских» отношениях между нами тремя, и имея свои контакты на Лиговке, он узнал о факте договора Федьки с бандитами, потребовав от Анны рассказать правду. Та, припертая к стенке, во всем созналась. Понимая, что если эта история вылезет наружу, то заденет и его, Ягужинский решил замять дело. Тем более, я вел себя тихо, и больше не давал поводов для конфликтов. Да и вообще не стремился встречаться с Ягужинскими, как и они со мной. Может и опять бы все обошлось, но… Судьба сыграла с почитателем Англии графом Ягужинским злую шутку.

То, что англичан заинтересовала моя скромная персона, неудивительно. Своей агентуры в Петербурге у них хватало. И такие резкие изменения в поведении сына преуспевающего промышленника, за деятельностью которого они пристально наблюдали, не могли их не насторожить. Поначалу это был просто сбор информации. После поездки во Францию, когда меня «завербовали», англичане довольно потирали руки. К этой операции подключили и Ягужинского, но его роль сводилась к функции «оказывать всяческое содействие». Анна узнала об этом случайно, сопоставив факты, и выведя муженька на чистую воду. Все же, надо признать, голова у моей хитромудрой сестрицы работала прекрасно.

Целью прибывших английских «бизнесменов» было перехватить контроль над заводами Давыдовых, и сделать их продукцию неконкурентоспособной, чтобы открыть дорогу на российский рынок английским товарам похожей номенклатуры. А в идеале вообще добиться банкротства Давыдова, и выкупить заводы за бесценок. Англии была совершенно не нужна развитая промышленность в России, и в ход шли любые грязные методы. Но у «бизнесменов» случился облом. Причем что именно произошло, Анна не знала. Ягужинского если и поставили в известность, то жене он об этом не сказал. На какое-то время все затихло, нас с папенькой оставили в покое, и Ягужинского его английские кураторы не тревожили.

Все изменилось с началом войны. Всех подробностей шпионской деятельности своего благоверного Анна не знала, но ничего против не имела. Поскольку не находила в этом ничего предосудительного. О господине Сперанском, пытавшемся сначала организовать мое похищение бандой Чумака, а потом ликвидацию при поездке из Одессы в Петербург, она тоже не знала. Как не знала и о попытках спровоцировать меня на дуэль в Одессе. Скорее всего, англичане задействовали свою агентуру по другим каналам. Слишком сильно я стал им мешать. Но вот неуклюжие попытки моей ликвидации с помощью господина Блаватского и Гусара — дело рук Ягужинских. Анна предложила ни много, ни мало, завладеть если не всей промышленной империей Давыдовых, то хотя бы ее частью, устранив меня и папеньку, и добившись получения наследства братцем Феденькой, поскольку в этом случае он становился главным наследником. А Феде деваться было бы некуда. Связавшись с вольнодумцами и уголовниками, он уже так влип, что рисковал надолго загреметь на каторгу, если только его прошлые дела получат огласку. Ягужинский долго колебался, поскольку понимал, чем может грозить утечка информации, даже если все пройдет успешно, но все же согласился. Уж слишком велик был куш в случае удачи. Но… Гусар отказался выполнять заказ, а Блаватский не справился с поставленной задачей, и попытался сбежать, присвоив деньги, выданные ему в качестве «командировочных». Кто убрал Блаватского, Анна тоже не знала. Скорее всего, Гофман послал своего человека для контроля выполнения задания, и ликвидации Блаватского в любом случае. А в отношении меня либо ему не дали никаких инструкций, либо он не рискнул связываться, трезво оценив ситуацию.

После таких провалов граф хотел прекратить бесполезную охоту на меня в Одессе, но Анна чуть все не испортила. Решив довести дело до конца, попробовала действовать самостоятельно. И связалась с посредником — титулярным советником Егоровым, не поставив в известность мужа и Гофмана. Ничего из этого не вышло, поскольку Гусар, которому Егоров предложил взять заказ, отказался. Это не укрылось от Гофмана, тут же доложившего о случившемся своему хозяину. В результате последовал приказ Ягужинского быстро подчистить все следы не к месту проявленной инициативы своей супруги, и пока что любые действия против Юрия Давыдова прекратить. Слишком дорого они обходятся. Егорова ликвидировать удалось, но Гусара — нет. И оставалось лишь надеяться на то, что он просто сбежал, а не слил информацию объекту покушения. То есть мне. Между графом и графиней произошел серьезный разговор на повышенных тонах, где Ягужинский в безапелляционной форме потребовал от Анны не лезть не в свое дело. Но она и сама поняла, что чуть все не запорола. Решили отложить решение вопроса под названием Юрий Давыдов до его возвращения в Петербург. Но, как говорят, беда не приходит одна.

Граф Ягужинский имел какое-то отношение к заговорщикам, но в подробности жену не посвящал. Анна догадывалась, что грядут какие-то важные события, но доказательств у нее не было. Пока в один далеко не прекрасный день их дом в Петербурге не посетил… Артур Иваныч Смит! Правда, представился он остзейским немцем Карлом Шульцем. И привел с собой две «персоны», от чего у Анны глаза на лоб полезли. А именно — ее братца Феденьку и неизвестного молодого парня, оказавшегося Пашкой Серебряковым. Правда, сейчас у них были документы на другие имена и фамилии. Артур Иваныч попросил приютить пока двух молодых людей, но так, чтобы они находились в полной безопасности, и их никто не нашел. С этим проблем не возникло. Охотничий домик в лесу под Петербургом, принадлежащий Ягужинским, вполне подходил для этой цели. Понимая, что появление этой сладкой парочки неспроста, Анна потребовала объяснений от мужа. Чтобы она, в случае чего,