Ошейник для целителя - Юлия Ветрова

другие раны были изолированы от инфекции, пока Къяра не проснётся и не разрешит ему применить формулу исцеления. Оба мужчины наблюдали за девушкой до вечера. Наконец она зашевелилась и проснулась, чтобы обнаружить обеспокоенного Лоуренса в кресле рядом со своей постелью и Джокера, крепко спящего на полу.

11

Къяра медленно села. В голове у неё всё ещё звенело от отдачи формулы Лоуренса, и она даже не знала, как надолго это вывело её из строя. Она взяла предложенную воду, а затем посмотрела вниз и увидела, что наручников на лекаре больше нет.

- По крайней мере, это сработало. Теперь, если бы у меня перестало звенеть в голове, я бы почувствовала себя намного лучше.

Къяра поморщилась, закрыла глаза и попыталась успокоить дыхание.

- С тобой всё в порядке, кроме головной боли? – спросил Лоуренс, наблюдая за Къярой в поисках признаков травмы головы или, возможно, повторного обморока.

- Я думаю, да. Проклятые звёзды, это больно. Напомни мне, чтобы не позволяла Хранительнице повторять этот трюк снова. Ты ранен? Тебе нужно исцелиться?

- Да, но это у тебя сотрясение мозга. Я бы предпочёл немного поспать, когда удостоверюсь, что ты помнишь, кто ты и где находишься, Къяра. Я всё ещё целитель, даже если на мне твой ошейник. Ты можешь стоять?

Къяра попыталась встать, но рухнула прямо в объятия Лоуренса.

- Думаю, это значит «нет». Вот, ложись обратно. Я… Позволь мне осмотреть тебя.

Къяра откинулась назад и зарычала от своей слабости. Повезло, что рядом не было толпы врагов, иначе её жизнь оборвалась бы ещё там, в лагере. Она посмотрела на Лоуренса и задалась вопросом, чего тот ждёт, почему не приступает к делу. Потом покраснела, когда поняла, что Лоуренс имел в виду под просьбой «позволить ему исцелить». Это было буквально.

- Исцели нас обоих.

- Как пожелаешь, къяра, - сначала Лоуренс прошёлся исцеляющим импульсом по её телу, убедившись, что достаточно тщательно наполнил своей энергией голову и руки, которые, похоже, получили больше всего повреждений. Затем Лоуренс исцелил себя, а потом откинулся на подушки.

- Вот. Почти как новенькая. Сейчас я израсходовал свой резерв, и мне нужно пополнить его, это произойдёт быстрее, если я посплю. Если ты не против, Хранительница хотела увидеть тебя, когда ты проснёшься. Однако я не знаю, где она. Она уступила нам свою палатку, пока ты была без сознания.

- Это может подождать до завтра. Отдохни немного, я тоже хочу поспать, - Къяра перевернулась на другой бок и погрузилась в гораздо более лёгкий сон чем тот, в котором она лежала без памяти до этого.

Все трое товарищей отоспались после полученных травм и тревог, к тому времени когда общее освещение на станции стало меняться, имитируя рассвет. Хранительница принесла им завтрак и проверила, нет ли травм у Къяры и Лоуренса. Она беспокоилась за них обоих, в основном за Къяру, поскольку та потеряла сознание во время ритуала, разорвавшего наручники. Лоуренс потянулся и вышел из палатки, как только полностью исцелился. Он нашёл Джокера, бродящего вокруг, как пёс в клетке. Лоуренс подошёл к капитану и поболтал с ним, пока Къяра и Хранительница разговаривали в палатке.

- Теперь ты в порядке, Лоу? – Джокер беспокоился о своих друзьях и испытал облегчение от того, что Лоуренс не размазался по палатке во время реализации о-о-очень блестящей идеи попробовать магическую петлю обратной связи. Лоуренс пожал плечами и отхлебнул травяного напитка, который принесла им эльфийка. Ему не очень хотелось разговаривать, а Къяра была занята другим.

Лоуренс посмотрел на Джокера и коротко улыбнулся ему.

- Я в порядке, насколько это возможно, Джокер. Я рад, что, по крайней мере, не разнёс палатку Хранительницы. Во всяком случае, без наручников я чувствую себя немного лучше. Я хочу ещё раз проверить Къяру, прежде чем мы уйдём, у неё серьёзное сотрясение мозга.

- Конечно. Когда ты хочешь отправиться обратно? Я не в восторге от идеи искать решение в «Прогрессе», и я знаю, что ни один из вас не ступил бы туда ногой, поэтому хочу поискать другие варианты. Знаю, ты также не фанат Корпуса, но, может быть, в их базах данных есть что-нибудь об опасности артефактов с Унн-Ран…

Лоуренс уклончиво пожал плечами повернулся, чтобы посмотреть на палатку Хранительницы, когда увидел Къяру, выходящую оттуда и направляющуюся к ним.

- Делай, как считаешь нужным, Джокер. Прошло всего несколько дней, и теперь, когда наручники, по крайней мере, сняты, я уже не так психую из-за всего этого, как в начале. Думаю, я смогу потерпеть хотя бы ещё немного.

- Очень хорошо, ты хочешь полететь со мной?

Лоуренс бросил на Джокера свирепый взгляд, который ясно давал понять, что он думает о том, чтобы на световой год приблизиться к любой базе Корпуса.

- Не смотри на меня так, будто я пнул котёнка у тебя на глазах! Я возьму Кайли и ещё кого-нибудь из ребят и проведу кое-какие исследования сам, но имей в виду, что тебе, возможно, придётся в какой-то момент присоединиться к нам, если я найду решение.

- Я знаю, что ты имеешь в виду, н это не значит, что мне это нравится. Мне жаль, но единственное, о чём я могу думать, находясь на территории Корпуса, это то, скольких людей он сгубил. Я просто не могу этого поменять. Но я ценю твою помощь, Джокер.

Къяра подошла к ним как раз в тот момент, когда Лоуренс закончил говорить. Она заметила боль, которая всё ещё звучала в голосе Лоуренса на последних словах. Къяра слышала о той истории, которая произошла перед последним побегом Лоуренса из корпуса. Они пытались сделать это вдвоём с другом. И хотя у самой Къяры никогда не было друзей, тем более таких, которые согласились бы вместе с ней, рискуя жизнью, бежать из «Прогресса», она понимала, что это был достаточно близкий друг. В отличии от Лоуренса, он так и не выбрался на свободу. А когда Лоуренс попытался вернуться за ним, то узнал, что они что-то сделали с мозгами Джейсона. Никто с «Фортуны» так и не мог сказать, чего именно добивался Корпус, но когда Лоуренс добрался до него, тот уже не мог мыслить связно. Джейсон попросил Лоуренса убить его – и Лоуренс это сделал.

Сейчас, поняв, что речь снова зашла о Джейсоне, она не знала, что сказать об этом. У неё действительно никогда не было никого настолько близкого, чтобы