Моя обитель - Эмили Ли

Хоть злость всё ещё клокотала внутри, Эвелин выдавила из себя «хорошо» и вернулась на место. Адель уселась рядом, смиренно потупив взор, и продолжила перевязку.

– Ты надела браслет, – сказала Эвелин, чтобы развеять воцарившееся напряжение от их первой ссоры.

Магнесса посмотрела на свой широкий браслет, украшенный причудливыми волнистыми узорами, и презрительно скривилась.

– Без него я способна показывать лишь фокусы, боевая магия мне доступна только с посохом, коим эта проклятая штука и является.

– Он достаточно красивый. Почему не любишь его?

– Это как оковы… ошейник, понимаешь?

Эвелин не понимала.

– У воина есть меч, у мага – посох. Что не так?

– Не сравнивай! Магии не нужны проводники. Стихия подчиняется воле только человека с даром. А получается без браслета, который становится посохом, мы лишь подделка… Я хочу управлять водой, как это делает Магистр!

– О-у-у-у, – весело протянула Эвелин. – Да ты у нас амбициозная девочка! Загнула так загнула. Захотела величие Магистра.

– А почему нет? – проворчала Адель. – Да и не девочка я уже давно. Я старше тебя. Люди с даром живут дольше обычных, поэтому я так молодо выгляжу.

– Создатель! Вот это откровение! Черт возьми, как много я всего не знаю о тебе. Признавайся, какие тайны ещё хранит твоя прелестная головка?

Адель смутилась и замолчала, сделала вид, что очень занята уборкой микстур и мазей после обработки раненой.

– Я пойду приготовлю нам с тобой что-нибудь на ужин, а ты отдыхай, – произнесла она после паузы и направилась к двери.

– Лесли…

Магнесса закатила глаза к потолку и проворчала:

– Я посмотрю, не ранена ли она, накормлю и закрою в сарае.

– Спасибо, – улыбнулась воительница.

***

– Просыпайся, дорогая, завтрак уже готов, – мелодично проворковала Адель, заглядывая в комнату.

– Уже? – сонно буркнула Эвелин и попыталась приподнять голову с подушки. Безрезультатно. – Черт! Чем ты меня там поишь в своих колбочках?

– Восстановительным зельем, оно обладает и снотворным эффектом, – ответила магнесса уже с кухни.

– Значит, надо прекращать его пить, у меня дела… мне нужно найти любителя юных дев и веревок…

– О чем ты? – встрепенулась Адель, снова заглядывая в спальню и с тревогой смотря на подругу.

– Забудь… Неважно. Скажи лучше, чем там так вкусно пахнет?

– Оладьи.

– О-о-о-о…

Эвелин сползла с кровати, кое-как выпрямилась, завернулась в одеяло и прошлепала босыми ногами в кухню. Травяной чай, разлитый по чашкам и источающий легкий пряный аромат, будоражил. Пышные румяные оладьи манили. Блюдце с вареньем радовало душу. Ваза с цветами добавляла уют. И кресло, которое всегда ждало её. И всё это приготовила не она сама. Идеальное утро.

Адель с умилением наблюдала, как ест подруга, периодически подкладывая ей в тарелку добавки. Эвелин блаженно улыбалась, чувствуя себя словно заново рожденной.

– Я, когда бываю у тебя дома, отдыхаю душой. В такие дни мне кажется, что я вернулась домой к маме, – с теплотой в голосе проговорила воительница. – Спасибо.

Искренний комплимент не обрадовал магнессу, улыбка сошла с её лица, и Эвелин поспешила спросить:

– Я что-то сказала не так?

– Нет, – встрепенулась девушка, – все нормально, я рада.

Эвелин неопределенно пожала плечами, не желая портить утро домыслами, съела ещё парочку оладий и сыто откинулась на спинку кресла.

– Вот теперь можно возвращаться, – лениво проговорила воительница.

– Как возвращаться? Тебя вчера ранили! Тебе нужно несколько дней покоя! Оставайся.

– Я – кайми. У нас довольно быстро восстанавливается тело после физического урона. К тому же я намерена взять с собой твои дивные микстуры, – при виде того, как сникла Адель, женщина добавила: – Я бы очень хотела остаться, но у меня срочные дела, которые, увы, нельзя отложить.

Во дворе залаяла Лесли. Подруги переглянулись.

– Ждешь кого-то? – удивленно спросила Эвелин.

– Нет, – ответила девушка и недовольно поджала губы.

Адель взяла с полки свой браслет и надела на руку, подошла к окну.

– Что он здесь забыл? – зло пробормотала магнесса.

Эвелин приковыляла к подруге и тоже глянула в окно. Во дворе дома стоял Джеймс и гладил бегающую возле него собаку. Губы воительницы против воли растянулись в радостной улыбке. Служитель заметил женщину в окне, учтиво кивнул, приветствуя. Эвелин могла поклясться, что уголок его рта дрогнул, сдерживая ответную улыбку.

Воительница плотнее завернулась в одеяло, быстро окинула себя взглядом, внимательно следя, чтобы ничего не выглядывало более дозволенного, прошла к двери, вышла наружу.

– Я подумал, что ты захочешь вернуться домой, – сразу сказал Джеймс, отбрасывая обмен приветствиями, – поэтому привел с собой твою Ласточку.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она.

Надо было уйти в дом и переодеться, но она стояла и смотрела на него. На Джеймсе сегодня снова не было одеяния служителя. Обычная одежда. Обычная? Нет. Отлично сидящая, подобранная со вкусом, элегантная. Темная. Придавала таинственности и серьезности. Ему шло.

В его глазах сияли искорки веселья и восхищения. Его взгляд скользил по её растрепанным волосам, по заспанному лицу, по фигуре, которую она завернула в большое одеяло, по босым ступням, выглядывающим из-под висящей ткани. Когда Эвелин вдруг чихнула, он не сдержался и открыто улыбнулся.

– Подожди меня, я сейчас, – немного оторопело сказала воительница, на секунду залюбовавшись его улыбкой.

Джеймс спохватился, подошел и отдал ей сумку.

– Твои вещи, – пояснил он. – Кассия беспокоилась о тебе: она тоже видела, как ты вчера умчалась – поэтому мне пришлось рассказать о произошедшем. А с утра, когда забирал Ласточку, попросил собрать тебе вещей. Те, что были на тебе вчера, наверняка пришли в негодность.

– Спасибо, – снова сказала Эвелин, благодарно улыбнулась и взяла сумку.

Дома её встретил раздраженный взгляд Адель.

– Почему не предупредила, что он тебя заберет? – упрекнула её подруга.

– Я и сама не знала, – ответила Эвелин, не обращая внимания на тон Адель. – Но он молодец! Предусмотрел! Пешком это был бы бесконечно долгий путь. И вещей принес!

Проходя мимо зеркала, воительница мельком глянула на себя. Да уж… Красавица. Лицо в каких-то ссадинах, которые прилетели ей вчера при падении с лошади. Волосы спутались и выглядели крайне неряшливо. Да и сама кожа была бледнее обычного, сказывалась большая потеря крови. Где-то внутри стал прогрызаться червячок сожаления. Хотелось предстать перед Джеймсом в более лицеприятном виде.

– Какая разница, – тихо сказала сама себе Эвелин и поковыляла в спальню одеваться.

Магнесса хоть всем видом и выражала своё недовольство, но снарядила её сумкой с лекарствами и дала подробные указания, когда какие пить, вышла провожать.

– Вам разве не нужно быть в обители и читать проповедь? – язвительно спросила магнесса вместо приветствия.

– Нужно, – невозмутимо сказал он.

– Так что же вы здесь забыли?

– Эвелин, – ответил Джеймс, смотря