Азраиль. Война Небес! Том 4 - Григорий Магарыч

Андропов улыбнулся ещё шире, задирая голову к небу. Всё же есть порох в старой пороховнице; порой, казалось, возраст унёс с собой всё, что выделяло его из толпы советников, однако…

Нет, действительному тайному советнику всё ещё слишком рано уходить на пенсию.

— Может, хоть мне скажешь, что ты задумал? — продолжал наседать начальник третьего отделения жандармерии. — Какие-такие умозаключения ты сделал, когда решил приехать в это, извини меня, сраное кладбище?

Андропов чуть склонил голову вбок, поглядел на Суворова и меланхолично выпустил облако едкого дыма.

— Скоро сам всё увидишь, господин Суворов, — уверенно — и даже победоносно — отозвался разжалованный тайный советник. — Потерпи. Всему своё время.

…минута за минутой для обоих тянулись, словно черепаха — медленно и лениво. Яма перед надгробием становилась всё глубже, однако терпение кончалось.

Андропов, швырнув окурок в сторону, сделал шаг вперёд и поглядел вниз.

— Что и требовалось доказать.

— Гроб пустой, Кирилл Михайлович, — голос одного из откапывающих стал ушатом холодной воды для Суворова. Андропов же… продолжал улыбаться. — Тела Карины Рюриковой тут нет. И, похоже, отродясь не было. Ни скелета, ни каких-либо других следов.

Суворов шумно сглотнул.

— Как пустой⁈ Совсем⁈ — вылупил глаза начальник третьего отделения. — Что за бред⁈

Тайный советник Андропов резво хлопнул жандарма по плечу, методично качая головой. Что может быть приятнее, когда тебя нисколько не удивляет то, что может буквально поразить других?

— Ты всё ещё ничего не понял, господин Суворов? — меланхолично протянул Андропов, ковыряя носом ботинка рыхлую землю и вдавливая в неё окурок. — Константин Раевский искренне любил свою Карину, а её смерть… была фальшивой. Он действительно был связан со смертью Владимира. Дело явно было замято под его давлением.

Всё верно. Константин Раевский обладает осколком Азраиля — а значит понимает, что тот способен воскрешать. Притом убивать женщину, которую любит, не подумает даже конченный психопат.

— Тогда… где Карина Рюрикова на самом деле? — продолжал недоумевать Суворов. — Хочешь сказать, она жива?

Андропов мотнул головой…

— Нет, не думаю, что она жива, — и снова поглядел в яму. — Но и умерла она не той смертью, о которой пишется в документах Датского по делу Рюриковых. А этого уже достаточно, чтобы плотно схватиться обеими руками за нить и медленно тянуть её на себя, разматывая клубок.

Суворов грузно сунул в рот сигарету, всё ещё не понимая, как реагировать.

— Извини за выражение, господин Андропов, но я в грёбаном недоумении…

* * *

Второе Небо. Московия. Кремль.

Утро нового дня встретило меня в той же манере, которую я задал в первый день своего возвращения в Московию.

А именно — спешной весточкой-приглашением в Кремль с пафосной надписью «Делегату Российской Империи Эрасту Орлову» и печатью государя на поверхности конверта.

Как и ожидалось, Аристарх Карпович не думал медлить и собирался отправлять отряд столпов в самое ближайшее время.

Оттого и спешка в сборе делегации.

…машина плавно скользила по улице; я слушал Борю, молча и расслабленно глядя в окно. Хорошая всё-таки технология — тонированные стёкла, особенно когда любое появление на публике грозит новой волной вспышек фотокамер.

— … пишут, Оренгород был полностью эвакуирован, босс. Солдаты Империи не смогли удержать оборону, и им пришлось покинуть границы города, — что до Бори, то в его голосе не было никакой расслабленности, даже напротив. — Порталы возникают часто и внезапно, а количество монстров не то, что сокращается, оно уже увеличилось в несколько раз за последнее время, будто кто-то решил не затягивать с нападением. Что до этих двух особенно сильных, про них почему-то писать перестали.

Отвернувшись от окна, я скосил глаза на здоровяка. Что тут сказать?

Либо Морфей и Гектор решили разделиться, либо же они ушли далеко вглубь Империи, маскируясь обычными смертными. Каждый из двух ходов имеет свой резон, и каждый из них я готов предотвратить, стоит кому-либо из них пробраться ко мне достаточно близко.

С другой же стороны, всё это занимает время, которого с каждым днём всё меньше.

Гори в Аду, Рафаил. Гори в Аду ублюдок, что позволяет творить столь жестокое безумие на собственной планете.

— Вы как-то слишком долго молчите, босс, — заметил, наконец, Боря. — Обдумываете, или?..

Я лишь пожал плечами.

— Если коротко и по существу, то у меня только ярость.

— А как насчёт… — он неопределённо шевельнул рукой. — Думаете, есть ещё осколки, до которых пришельцы добраться не смогли? Не будем брать канцлера Раевского в счёт.

Повисла новая пауза; я хотел-было бросить что-то вроде «это тебя не касается», но обстановка уж слишком к этому не располагала, и я лишь прикрыл глаза.

— Честно? Понятия не имею, Боря.

Ещё пара пустых фраз, брошенных друг другу — и автомобиль затормозил у главных ворот здания. Мы не стали дожидаться, пока жандармы откроют нам двери; вышли так, будто сильно куда-то спешили. Словом, Боре пришлось мельтешить где-то сзади, так как даже в обычном шаге он мне сильно уступал.

…как и ожидалось, делегаты дожидались нас в просторном зале, не уступающим по размерам церемониальным залам Высшей Имперской академии. Та же роскошь, тот же пафос… в общем, одно из многих других тривиальных помещений в этом замке.

— Эраст! Ты как раз вовремя, дорогой! — государь явно лишь выдавил из себя дружелюбие, ибо так просто воспринять информацию о том, что какой-то простолюдин разбил отряд из пяти столпов в общественном туалете, было практически невозможно. — Мы как раз хотели послушать твою информацию о порталах. Готов даже не спрашивать, откуда тебе о них известно!

Я благодарно кивнул, занимая положение чуть ли не по центру стола. Боря присел рядом — и так получилось, что место его было как раз по соседству с местом государя. Стоило ли говорить о тех волнениях, которые он ощущал, сидя чуть ли не плечом к плечу со стариком?

В общем, его лоб покрылся тонким слоем пота.

— Благодарю за то, что собрали делегацию так своевременно, — кивнул я Аристарху Карповичу и оглянул зал. Как и ожидалось, в основном делегация состояла из генералов, которые имели прямое отношение к нынешней ситуации в мире. — Господин генерал-фельдцейхместер, вас я даже рад видеть.

И действительно, лицо одного из присутствующих, генерала-фельдцейхместера Родиона Титова, было мне