Король. Эпоха перемен - Евгений Юллем

— Найдете вы концы на день раньше или позже — все равно, — хмыкнул Вальриф. — Ничего не изменится.

— А как же зуд исследователя? — подмигнул ему я.

— Ну-ну. Пойдем в дом. Проведешь бриф, а я расскажу, что и как. Где что лежит и к кому обращаться. А также ключевые фигуры местной политики и досье на них.

— У тебя и там резидентура есть? — удивился я.

Вроде как Арий обошел этот вопрос стороной.

— Да вот, к сожалению, полноценной нет, — вздохнул он.

— Ты же вроде говорил про глаза и уши? — напомнил я.

— Это есть, — отмахнулся он. — Информаторов полно. За звонкую монету они тебе напоют что угодно. А вот настоящих, преданных делу людей, нет. Сам знаешь…

— Наслышан, — кивнул я.- Род мне успел выдать полную раскладку по преступному миру Айзана и его менталитету. Глухо тут что-то.

— Ладно, пойдем в дом, — хлопнул он меня по плечу. — Нечего жариться раньше времени.

Из стойбища мы выехали часа через полтора. Да, действительно, в самую жару. Ничего, когда есть маг — ну или кондиционер в машине — жить можно. Плетение Малого Холода позволяло спокойно ехать дальше, даже в адском пекле за бортом.

Так что наши фургоны спокойно ехали по степи-полупустыне, объезжая кочки и сусличьи норы. Сколько я уже в этом мире? Да порядочно. И степей уже навидался. От прерий и саванны до этой вот. Видать, карма такая.

И вообще, что может быть в степи интересного? Для меня лично — ничего. Я не краевед и не биолог, ищущий особо ценного гада под камнем или в песке. Слава богу, у нас таких в экспедиции не водилось

— Вижу всадника на вон том вон холме! — сказал Бенидан, сейчас сидевший за рулем.

— Принято! Останови, — я перебрался на сиденье рядом, тот самый «шотган».

Бенидан послушно убрал газ, а я включил свой Магический взор.

Да, этого кадра можно было назвать «гопник степи». Для начала даже издали он производил впечатление грязного, в смысле, немытого. Грязные портки, грязная куртка, на голове какое-то подобие арафатки. За плечами у незнакомца был короткий роговой лук и колчан со стрелами, на бедре висела кривая айзанская сабля.

Мы стояли с ним друг напротив друга в паре миль. Только он — на холме, которых тут было в изобилии, а мы — на равнине. Потом всадник исчез, как сквозь землю провалился.

— Не к добру это, — скривился Бенидан.

— Угу, — я вспомнил любый мультик про остров сокровищ, где один персонаж говорил «наверно, будут убивать».

— Что делаем?

— Да ничего. Продолжаем свой путь. Пусть у них глаза от нашей наглости вылезут, — хмыкнул я.

— Вот и посмотрим, возьмет ли жадность верх над осторожностью, — ухмыльнулся он.

Собственно говоря, да. Сейчас стадо быдлов усиленно чешет репу, пытаясь понять, в чем подвох. Два красивеньких чистеньких фургона едут себе по степи никого не опасаясь и, даже увидев вдали подозрительного всадника настолько обнаглели, что и курс не сменили! Непорядок. Надо бы проверить… или не надо? А что нам, кабанам…

Все-таки жадность взяла верх. Бедные вы бедные… И-за холма вылетела конная почти лавина — рыл двадцать верхом на… Не, не на лихих конях — на айзанских клячах, что еще раз показывало их нищебродство. В Айзане, кстати, коневодство было развито, а конюшни хана и его скакуны были, наверное, лучшими в мире.

Но была и еще одна, степная порода. Уродливые с виду коньки-горбунки, продукты близкородственного скрещивания, тем не менее были идеально приспособлены для жизни вот в таких условиях и выживали там, где скакун хана давно бы отбросил копыта. Вот на таких средствах передвижения они кинулись в атаку.

Мы выбрались через люк на крышу фургона, Ариса со своими — тоже.

— Ну, что скажешь? — спросил меня Бенидан, снимая с плеча винтовку.

— Еще рано, — сказал я, высматривая главаря.

Хитер, сука, вон, поодаль на пригорочке стоит и смотрит, как его орава собирается ограбить бедных несчастных путешественников.

Орава тем временем припустила коней и с гиканьем и свистом, которые должны были изображать боевой клич, размахивая железками рванула вперед, к добыче.

Я вытянул руку в направлении главаря и сжал пальцы в кулак. Ой, больно! Ему в смысле, не мне. Было хорошо видно, как у того внезапно подкосились переломанные ножки и он упал на землю.

А вот теперь извините меня! Нет, не разбойничьи морды, а коняшки. Грязные обезьяны на них не заслуживали извинения. И я пустил свое любимое Облако Смерти.

Забавно было наблюдать за реакцией басмачей, когда они поняли, что им пришел большой пушной зверь. Конники пытались остановиться на ходу, но вот только инерция помешала это сделать. И они еле успели повернуть, когда черное облако прошло через них и покатило дальше, чтобы где-нибудь развеяться. Оставив за собой только тронутые Скверной тела людей и лошадей.

— Приказывай, командир! — сказал Бенидан.

— Стандартно. Обшмонайте их, только осторожно, всякую дрянь не брать и не вляпаться в остатки жижи. А я пока с Арисой съезжу за нашим живым трофеем.

— Принято!

Я спрыгнул со своего фургона и подошел к мобильному будуару Арисы. Дверь, сразу же распахнулась.

— Ну что, поехали за добычей? — опа, а Ариса-то возбудилась от убийства — глаза блестят, ноздри раздуваются. Не хватает девочке адреналина… или чего другого.

— Ага. Поехали!

Ариса отдала короткое распоряжение на стриголе, и мы покатили вперед.

— Какие все-таки жадные и глупые людишки, — усмехнулась она. — Ведь видно же, что, если два фургона идут без охраны, значит, у них есть на это право. Право силы.

— Но желания попробовать никто не отменял! Вот и попробовали!

— И получилось ожидаемо.

Мы лихо подкатили на холм — у Клыков был явно агрессивный стиль вождения, аж пыль из-под колес. Была бы возможность — с пробуксовкой бы тронулись.

Главарь как в поговорке был зол, могуч и вонюч, в грязной кожаной одежде и раззолоченной саблей — снял с чьего-то тела, небось. А еще он корчился и орал от нестерпимой боли. Ну да, два открытых перелома малоберцовых костей не способствуют хорошему настроению и бодрому состоянию духа. А также передвижению. По крайней мере, до своей лошадки, мирно жующей жухлую степную траву, добраться ему было проблематично.

Я присел над ним