"Фантастика 2025-27". Компиляция. Книги 1-25 - Андрей Соболев

– Есть! Взлёт! – заорал Андрей, и зрители разом закричали что-то на эту тему.

Я кричать «ура!» не спешил. Оторваться от земли – не самое сложное. Посмотрим на приземление.

– Элероны сейчас помогают пилоту выполнить разворот, – громко декламировал Туполев. – Хвостовое оперение, состоящее из стабилизатора и рулей высоты также используется для манёвров. Видите! Вон! Чуть наклонился и начал разворачиваться! Молодец!!!

Зрители стихли. Все боялись вздохнуть и что-то сказать, ожидая возвращения самолёта.

– Крепление стабилизаторов к хвостовой части фюзеляжа осуществляется при помощи двух шарниров в передней части, заднего переставного узла, четырёх подкосов и четырёх расчалок, – продолжал Туполев. – Заход на посадку! Смотрите, смотрите, как пилот грамотно управляет рулями высоты! Снижение скорости и… И!

– Есть! – выдохнул я. – Приземлился.

– Ура! – раздалось вокруг, и в этот раз я поддержал крики радости.

Техники тем временем кинулись на поле помогать притормаживать самолёт.

– Эта графиня точно решила лететь? – тихо уточнил у меня Артём.

– Очки нацепила, кулачки сжимает, – кивнул я на девицу. – Туполев утверждает, что обучение на земле прошла. Какой рычаг и когда дёргать, в курсе, мотор заводить умеет.

– Рулёжка пока не очень, – отметил Артём, как справляется с техникой Владимир.

Кинооператоры уже выдвинулись навстречу, желая запечатлеть пилота. Фотограф с репортёром тоже поспешили к герою. Ничуть не приуменьшаю, действительно, к герою.

Полчаса суеты и криков завершились. Техники проверили, прощупали аппарат и заверили, что он к полёту готов. До последнего я надеялся, что графиня испугается и передумает. Но нет. Это же русские женщины, упёртые как паровоз. Взлетела София неплохо. А с разворотом у неё сразу не задалось. Самолёт стал «махать» крыльями, один раз клюнул носом.

– По конструкции эти модели никогда не падали в штопор, – успокаивал не то себя, не то меня Артём.

– Рябушинский припомнил, что девица к тому же фрейлина двора, – протиснулся к нам Серёга, волнуясь за графиню и за нас в том числе.

Операторы продолжали снимать в полной тишине, зрители молчали, ожидая, чем всё закончится. Графиня всё же справилась с управлением и развернула аппарат. Только к этому моменту она набрала такую высоту, что приземлиться на поле не успевала. Пролетев над нашими головами метрах в десяти и подняв воздушный вихрь, она стала снова удаляться, теперь в противоположную сторону. Довольно уверенно сделав вираж, она стала заходить на посадку. Зрители кинулись врассыпную. Только Костик остался, продолжать крутить ручку кинокамеры. Кепку с его головы сдуло, но крылом его самого не зацепило. Костик без эмоций развернулся и продолжил снимать посадку Софьи. Отчего-то самолёт стал заваливаться на левое крыло. И как только он чиркнул по земле, как его закружило и повело.

– Лови! – закричал Туполев техникам и сам первым кинулся на взлётное поле.

– Сама-то жива? – переживал Артём. – Хрен с ним с самолётом, ещё соберём.

Минут через десять доктор доложил, что у пилота незначительные ушибы и лёгкий испуг.

– Владимир, подойди, – подозвал я Склифосовского. – В общем, так, директор. Если эта графиня ещё раз решит полетать, то продашь ей самолёт за шесть тысяч рублей. И пусть она с ним, что хочет делает. Ты меня понял?

Владимир кивнул и, тяжело вздохнув, посмотрел на искорёженную машину.

– Понял, а с этим-то что? – волновался парень.

– Это экспериментальный образец. Так и быть, ей простим. Остальные самолёты пусть сама покупает и испытывает.

– Себестоимость во сколько обошлась? – спросил Сергей, заинтересовавшись темой продажи летательных аппаратов.

– Почти пятьсот рублей. Это действительно первый опытный образец. Думаю, себестоимость снизится. Хотя… Если начнут князья покупать, то придётся добавлять комфорта.

– Я понял, шесть тысяч за фанерную этажерку нормально, – согласился Сергей.

С Костиком мы тут же на поле обсудили концепцию фильма. Момент приземления самолёта с Софией уберём. Костик уверял, что там будут очень эффектные кадры захода на посадку. Репортёра мы уверили – то, что он видел, вовсе не крушение, а незначительные поломки вследствие технической недоработки. Туполев, правда обиделся и попытался доказать, что самолёт идеален.

– Нужна школа пилотов и профессиональные лётчики, – успокоил я Андрея.

Профессура во главе с Рябушинским вообще пребывала в растерянности. Они, конечно, были в курсе, что в ангаре соседи всё лето что-то собирали. Но так получилось, что сами тренировки прошли мимо Жуковского и Чаплыгина. Они реально не представляли, что уже существует аппарат, готовый выполнять то, что они только исследуют. На эту тему у меня были готовы ответы. Якобы мы тут собирали интуитивно. Нет никакого научного обоснования. И господа могут внести свой вклад в науку, объяснив те явления, которые наблюдали.

Гости долго задерживаться на аэродроме не стали. Может, и хотели ещё обсудить, но поспешили на поезд, чтобы вернуться в Москву. Уже в вагоне мы с Сергеем и Артёмом продолжили подсчёты. До зимы собирать новый самолёт нет смысла. Пусть техники ремонтируют тот, что есть, и готовят на нём пилотов. Двигатели, винты, прочие металлические элементы конструкции будем складировать в цеху.

К весне начнёт поступать фанера из Екатеринодара. До лета поставим задачу собрать несколько аппаратов. И дальше будем действовать по привычному сценарию: первый самый дальний перелёт, полёты над Петербургом, Москвой, фигуры пилотажа, личный подарок государю, продажа желающим и так далее. Главное, чтобы через год можно было с уверенностью сказать о наличии в России авиации.

Софья Алексеевна приезжала в начале сентября в наш офис на Невском, требовала продолжить постройку самолётов. Это она, оказывается, оплачивала рабочих и техников, собравших первый аппарат. Хотела и дальше продолжить форсирование этого вопроса, но комплектующие и мотор из цеха не вывозились. Претензии графини я вообще не понял. То деревянное, наспех сколоченное строение полноценным ангаром не являлось. В нём сейчас уже холодно. Дай бог, до зимы успеют построить дом для охраны. Материальные ценности хранить негде. Техника безопасности не соблюдается от слова совсем. Канистры с керосином свалены кучей в углу того же деревянного ангара.

В общем, послал я графиню куда подальше, категорически отказавшись вести разговор о самолётах до того времени, как закончится постройка вспомогательных помещений. И вообще, она учится в Женском медицинском институте, вот пусть и продолжает учёбу. В ответ графиня Бобринская заявила, что поставит вопрос о моём исключении из Императорского Российского Автомобильного общества, чем меня сильно удивила. Не в плане того, что я сильно расстроился, а тем, что я в этом обществе состою.

– Скорее всего, тебя после гонок зачислили в общество, – предположил Артём.

– А всякие членские взносы не положено платить? – продолжал я удивляться.

– Вероятно считается достаточно того, что ты соучредитель завода по выпуску «Георгиев», – предположил друг. – Я одного не понимаю, чего это графиня тебе угрожать начала? И