"Фантастика 2025-41". Компиляция. Книги 1-43 - Дмитрий Яковлевич Парсиев

      — Значит, вы знали, что принцессе угрожает смерть и стремились сделать так, чтобы она не возвращалась домой? — спросил товарищ майор, начиная что-то понимать. — Расскажите, почему вы считались «отцом» девушки.

      — Я изменил память Эммы, поэтому она считала меня своим мужем, и заблокировал ей дар, — начал свой рассказ мужчина. — Эмма должна была дожить до совершеннолетия принцессы, в дальнейшем я бы изобразил смерть «родителей» - и все.

      — Эмма — это мать? — продолжил допрос Вакушев, он был спокоен и сосредоточен.

      — Да, — кивнул мужчина. — Принцесса не должна была узнать, что она принцесса, да и осознать свои силы. Поэтому я прилагал все усилия к тому, чтобы она нас боялась. Тот факт, что принцесса осознает себя, может означать конец всего того, чего мы добивались веками.

      — Нет, чтобы воспитать в нужном ключе, — хмыкнул товарищ майор, понимая, что произошло. — Почему ее нельзя было убивать?

      — Убийство Морриган страшнее осознания себя, но подробностей я не знаю, — покачал головой выдававший себя за отца Гермионы мужчина.

      — Кто были нападавшие и что они хотели? — офицера действительно интересовал этот вопрос, он ожидал ответа сравнительной адекватности.

      — Это часть плана, — не обманул допрашиваемый его ожиданий. — Они должны были дождаться девчонку и замучить Эмму на глазах принцессы.

      — Вам было приятно наказывать девочку? — Вакушев задал контрольный вопрос, проверяя адекватность допрашиваемого.

      — Безусловно, — кивнул мужчина. — Это доставляло мне огромное удовольствие.

      — В темницу, — распорядился товарищ майор, когда действие зелья Правды, гораздо более сильного, чем Веритасерум, закончилось. Мужчина исчез из небольшой комнаты, где проводился допрос. Сидевшие в соседнем помещении Саша, Гермиона и ее мама, слышали каждое слово допрашиваемого, отчего женский пол предавался слезоразливу. Вакушев тяжело вздохнул, все-таки зачем нужно убивать девочку, он не понимал, зато желание зачистить аристократов росло.

      — Командир, получается, нужно выяснять, почему… — проговорил Саша, обратившись к старшему по званию. — А чтобы выяснить, надо опять сходить к Певереллам. Зачистить-то всех просто, но нужно выяснить все-таки, зачем это им понадобилось.

      — Правильно, лейтенант, — кивнул товарищ майор. — Поэтому возьмешь зазнобу и завтра с утра двинешь. У нас ничего не горит, а девочке надо побыть с мамой.

      — Есть, понял, — ответил товарищ лейтенант, наблюдая за Гермионой.

      — Мамочка, — шептала исповедавшаяся маме девушка. — Я тебя так люблю, ты точно-точно не сердишься?

      — Я не сержусь на тебя, Миона, — улыбалась Эмма Морриган. Женщина вспомнила, что в детстве ее называли именно так, она ушла в мир людей из-за количества «несчастных случаев», происходивших с нею. Но Дагворт-Грейнджер, по-видимому, не только изменил память, но и заблокировал некоторые участки… Из-за чего многое вспоминалось только сейчас.

      — Надо к Певереллам сходить, — задумчиво произнес Саша, информируя тем самым обеих — и невесту, и будущую тещу. — Еще и у твоей мамы твоей руки просить…

      — Он мой жених, мама, — объяснила женщине Гермиона. — Самый-самый… Я тебе потом расскажу, как он меня выхаживал после пыток.

      — Хорошо, Миона, — кивнула Эмма, видя, как дети подходят друг другу.

      — Заодно выясним вопросы смерти, — хмыкнул юноша. — Завтра с утра сходим, пару гвардейцев с собой возьмем, для антуража. А пока предлагаю поесть, да и спать укладываться.

***

      Игнотус был удивлен наличию еще одной Морриган, но на вопросы ответить неожиданно согласился. Перед этим он попросил воспоминания Гермионы за все время обучения в школе, обосновав это фразой: «для наглядности». Заметно было, что нарисованный мужчина догадался, что и как было не так в истории девушки. Сначала он объяснил Эмме свое видение:

      — Вы сами решили уйти из мира магии, тем самым формально отреклись от него, — произнес портрет, глядя на женщину. — Также формально вы потеряли защиту, оставаясь Морриган лишь по фамилии, с вашей дочерью ситуация совсем другая. В магическом мире убить принцессу Морриган невозможно.

      — Но я же… — удивленно попыталась возразить девушка, но портрет остановил ее, попросив надеть странной формы шлем на голову, что ей с трудом при помощи Саши удалось.

      — Принцессу убить нельзя, — объяснил Игнотус Певерелл. — Душа всегда вернется в тело, и тело восстановится. Взгляните на проекцию: на первом курсе вас убил тролль. Видите, как мигнула картинка? Это ваше возвращение и восстановление тела. На втором — это был василиск, которому зеркало не помеха, только натуральные отражающие поверхности ведут к ослаблению взгляда. Опять мигнула картинка, заметили?

      — Значит, меня убивали не раз, да? — Гермиона была готова заплакать, но лейтенант прижал ее к себе, взяв на руки, и от его тепла девушка расслабилась.

      — Морриган убить невозможно — ни чарами, ни пытками, ни троллем, акромантулом или стрелой кентавра, — продолжил свои объяснения портрет. — Только если принцесса сама захочет покинуть мир, при этом неважно, какой это будет мир — мир живых или мир магии. Потому что Морриган может обратиться в мир Суда и инициировать оный, а это очень страшно для тех, кто обогащается, паразитируя на мире магглов.

      — Что вы имеете в виду? — удивилась Эмма.

      — Маги умеют и сеять, и жать, и делать хлеб, даже фермы существовали, — продолжил рассказ Певерелл. — Но с течением времени эти чары забылись, ибо отобрать у магглов было намного дешевле, а продукты почти те же.

      — Значит, все дело в Суде? — спросила прижатая к груди своего жениха девушка.

      — Да, Ваше Высочество, — ответил ей Игнотус Певерелл, обладавший всей информацией о происходившим в мире. — Все дело в том, что переходы между мирами могут использоваться лишь для честной торговли, да и там есть свои ограничения, а то, что делают маги — совершенно неприемлемо.

      — Значит… Хм… А что случится, если я открою мир Суда? — тихо спросила Гермиона, раздавленная новостью о том, что ее, оказывается, убивали множество раз.

      — Это мне не ведомо, простите, — повинился Игнотус. — Но больше всего на свете маги страшатся суда, при этом они обязаны исполнять договор. Морриган должна жить в мире магии, ибо лишь там она защищена.

      — Не сказала бы, что это защита, — хмыкнула девушка, после поблагодарила Певерелла и попросила отнести ее домой. Ей нужно было подумать и, что греха таить, поплакать. Они уже выходили из зала, когда, будто что-то вспомнив, Игнотус окликнул молодых людей.

      — Могу ли я обратиться с просьбой к Ее Высочеству? — поинтересовался портрет.

      — Конечно, — кивнула Гермиона, — все, что в моих силах.

      — Мы все хотели бы узнать, что произошло с последним Певереллом, который жил под фамилией Поттер, — Игнотус с надеждой посмотрел на девушку, но неожиданно для него Певереллу ответил юноша.

      — Его убили, — сообщил Саша. — Мы уже отомстили, ибо это был я.

      — Значит, наш род окончательно прерван, — вздохнул Игнотус. — Светлые своего добились.

      — Мы что-нибудь придумаем, — пообещала Гермиона, исчезая из крепости Певерелл.

      Новости были таковы, что девушка чувствовала подступающую истерику. Странно,