Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

контролировать территорию будет удобно и грузить. Тем более, что мы взяли всех мужиков, кто был в деревне — таскать ящики же кто-то должен. Но сперва нужно проверить магазин, зачистить полностью: и торговый зал и склады.

— Пошли, — решил я и открыл дверь. Выпрыгнул наружу, наступил на сухую землю. Вроде два дня назад такие ливни были, а уже все просохнуть успело. Почва тут каменистая и песчаная одновременно, воду впитывает очень легко.

Овод тоже вылез из тачки. Я повернулся к Степанычу, который как раз выбрался из-за руля «буханки».

— Распредели людей, смотрите вокруг, — сказал я. — Мы с Оводом внутрь.

— Добро, — кивнул он, снял с предохранителя свой «двенадцатый». — Смотрим.

Мы же с Оводом двинулись ко входу в магазин. Тут были раздвижные двери, но они, естественно, сейчас не работали, и еще одна: обычная. Дернул за ручку, но она не открылась. Заперта. По-видимому, магазин не открыли, на работу никто не пришел. Такие вот дела.

Заглянул внутрь, и увидел, что с той стороны вместо замочной скважины обычная ручка. Чтобы, если запереться изнутри нужно было, не приходилось за ключом бегать, а это можно было быстро сделать. Ну что ж, повезло.

Прикладом в окно садить не стал, не очень-то он предназначен для рукопашной, это же не старое «весло». Вытащил из ножен нож, а у него на обратной стороне рукоятки стеклобой есть, небольшой совсем, но для задуманного подходит.

Саданул рукояткой по стеклу. Один раз, второй, а потом вытащил крупный осколок и отбросил его в сторону на землю, чтобы не разбилось и шуму лишнего не производило. Потом, уже аккуратнее, чтобы не порезаться, ударил еще раз. Третий слой стеклопакета все-таки упал внутрь, и разлетелся во все стороны, но это ладно. Не так уж и громко.

Убрав нож обратно, я осторожно сунул в получившуюся дыру руку и повернул ручку. Посмотрел на Овода, тот кивнул. Снова помещение зачищаем, и он пойдет первым.

Потянул на себя дверную ручку, и гвардеец вошел внутрь. Я за ним, уже схватившись за рукоятки автомата. Осмотрелся. Темно, конечно, окна тут все жалюзи завешены, и тоже с логотипом магазина. Своего рода реклама.

Двинулись дальше. В сторону входа для покупателей вела только раздвижная дверь, а вот к кассам — обычная. Потянул на себя, открыто.

С щелчком включились тактические фонари, освещая территорию вокруг. Я втянул носом воздух, и сразу же почувствовал запах тухлятины. Ага, это вон там вот, где стеллажи с овощами, и мошка над ними летает какая-то мелкая, в свете фонаря это видно. Но мы сюда не за овощами пришли, их деревенские и так сколько угодно могут вырастить, были бы семена, да вода для полива.

Мы двинулись мимо касс, осматриваясь по сторонам. Я отметил, что они все закрыты. Значит, магазин точно не грабили, потому что бабки, скорее всего, в первые дни взяли бы. Тогда они, возможно, и ценность какую-то имели. Это сейчас эти бумажки с изображением городов никому не нужны, разве что комнату обклеить вместо обоев. Кстати, красиво получилось бы, ничего не скажешь.

Сразу у касс были полки с шоколадками и прочим подобным. Кстати, неплохо бы их тоже прихватить — быстрый калорийный перекус, да еще и жирами богаты. Те, которые без пальмового масла, естественно. Вон, «Бабаевский», черный, как полярная ночь, как душа самого ебанутого серийного убийцы, как негры из самого сердца Африки. В самый раз будет, правда есть его сможет не каждый.

Принюхиваться смысла не было — запах прелых овощей и гнилых фруктов все равно перебивает. Так что оставалось полагаться только на глаза и на слух. Я кивнул Оводу и мы разделились, обошли полку с двух сторон, и встретились уже в следующем коридоре. Никого.

Повернулись, и в нос резко ударил запах тухлятины. Я услышал, как «росгвардеец» за спиной сглотнул. Это еще что такое? Ага, ясно: холодильники. Заморозка оттаяла, а охлажденное мясо просто стухло. Вот какая же беда с этим мясом: овощи можно вырастить, фрукты собрать, а вот мясо… Выращивать его — стадо надо, которое еще добыть надо, корм для него. Охотиться… Ну это тоже большой вопрос, умение нужно.

Я повернулся назад, проверил полки. Вот, консервы, это уже отлично. Большая длинная полка полностью забитая банками: железными и стеклянными. Ближе ко мне мясная и рыбная консервация, дальше — овощная. Но немного, совсем немного. Остается надеяться, что ящики с этими консервами тут есть. Где-нибудь в задней части магазина, на складе.

Но если там будет мало, то мы приплыли, конечно. Но другой магазин искать я уже не поеду. Есть у меня ощущение, что запас везения исчерпывается, а мне надо еще хоть немного сохранить, чтобы до моста нормально доехать. И чтобы можно было эвакуироваться с полуострова.

Мы с Оводом шли медленно, фонари выхватывали из темноты ряды полок. Ощущение было странное. Наверное, в детстве каждый хотел найти магазин, и чтобы в нем никого не было. И чтобы можно было взять все, что угодно.

А так все цело: витрины, вывески, даже ценники висят. Цифры на большинстве наклеенных на полки бумажек одно и двузначные. Но появилось понимание, что это сейчас такие. В моем детстве все иначе было.

А так магазин как магазин. Только темно и покупателей нет. Впрочем, сейчас наша власть пришла. Возьмем все, что надо, и пусть ритейлер убытки как хочет списывается.

У одного из морозильников я наступил в что-то влажное — послышался шлепок. Опустил взгляд: да, лужа из-под него натекла. Воняет… Тухлятиной воняет. Ботинок почистить потом придется.

Двинулся дальше, с чаем и кофе. Кстати, товар хороший, не думаю, что если конец света, то кофеманы ни с того ни с сего свою пагубную привычку бросят. В этом плане можно и сигарет набрать. Потому что закурят даже некурящие. Кстати, и нам в дорогу прихватить не лишним было бы, хоть у нас никто такой привычкой не страдает.

Я услышал шорох под ногой, посмотрел — рассыпаная упаковка леденцов, пачку… Будто грыз кто-то. Ну, это не зомби точно, сладкоежек среди них, думаю, не бывает. Им бы мяска.

Спереди послышался шорох, я вскинул автомат, прицелился, и увидел как через проход перебежал маленький зверек. Крыса. Я почувствовал омерзение.

Вспышка воспоминаний: окопы, весна, оттаивающие трупы, которые жрали живущие в полях крысы и мыши. И как один из моих сослуживцев, кажется, Вирус, закидывал мышей в пластиковые бутылки и вкручивал в горлышко запал от «эфки». И зверьков потом рвало на куски. Но никто его не осуждал — мы все