Вне Системы. Книга 3 - Ник Тарасов

Вика добавила с горечью в голосе:

— Да с такими ранениями долго не живут. Мы сделали всё, что могли, но… — Она не договорила, только пожала плечами.

Я стоял, переваривая новость. Сейчас смерть — обычное дело, но всё равно надеешься что она обойдет стороной. Особенно когда речь идёт о людях, которых знаешь.

— У тебя что? — наконец спросил Дима. — Что там произошло? — он махнул рукой в сторону тумана, туда, куда я убежал за синим.

— Догнал синего, грохнул, — коротко ответил я. — А потом…

— Мы слышали выстрелы, — перебила Вика. — Много выстрелов. Автоматные очереди.

Я поднял взгляд на неё:

— Ты помнишь, в прошлый раз их было двое?

Её глаза округлились от понимания:

— Сейчас тоже?

— Да. И очень быстро пришлось вспоминать, что они парами любят охотиться.

— И как ты их… — начала Кира.

— Повезло, считай, — ответил я. — Очень повезло.

На самом деле это было не совсем правдой. Да, везение играло роль, но главным был мой навык скорости. Руна, которая сохранилась в моем интерфейсе.

— Расскажешь подробнее? — попросила Вика.

— Позже, — махнул я рукой. — Сначала давайте разберёмся с… — Я кивнул в сторону дома, имея в виду тело Сани.

Мы вошли в избушку. Внутри было тепло от печки, но атмосфера была тяжёлой.

— Хороший был парень, — тихо сказал Дима. — Честный. Таких мало осталось.

— Да, — согласилась Кира. — И воевать умел. Если бы не эта засада…

Мы постояли в молчании, каждый думая о своём. О жизни и смерти, о том, как тонка эта грань. О том, что завтра любой из нас может оказаться на месте Сани.

Мы с Димой аккуратно перенесли тело Сани на улицу. Мёртвый вес — это особое испытание. Каждый шаг давался с трудом, приходилось постоянно перехватывать руки, чтобы не уронить. Саня был не самым крупным мужиком, но даже его худощавое тело казалось неподъёмным. Ноги утопали в размокшей от утренней росы земле, и нам пришлось несколько раз остановиться, чтобы перевести дух.

— Здесь подойдёт, — сказал Дима, кивая на небольшую возвышенность рядом с одиноко стоящим деревом. — Место хорошее, не затопит весной.

Как правило тела просто сжигают или оставляют на растерзание зомбакам. Зачастую просто нет времени на то, чтоб нормально похоронить или вернуться, чтоб сделать это. Но сейчас у Димы и Киры была возможность проводить в последний путь товарища.

Дима достал из рюкзака сапёрную лопатку — старую, советского образца, но крепкую. Земля поддавалась тяжело — глинистая, с прослойками песка, кое-где попадались камни, которые приходилось обкапывать и вытаскивать руками.

Но не смотря на это, достаточно быстро яма обрела нужные размеры. Глубиной примерно в полметра, длиной чуть больше человеческого роста. По краям земля осыпалась, но в целом могила получилась аккуратной. Дима работал сосредоточенно, изредка останавливаясь, чтобы смахнуть пот со лба тыльной стороной ладони.

— Простыню найдём в доме, — сказал он, отбрасывая лопатку в сторону. — Саня заслужил нормальные проводы.

Мы вернулись в полуразрушенное здание. Дима нашёл старую, когда-то белую простынь — не идеально чистую, но вполне подходящую для последнего одеяния.

Обмотали тело, завязав концы узлами на груди и у ног. Работали молча, с тем особым уважением, которое мёртвые заслуживают от живых.

Аккуратно погрузили завёрнутое тело в яму и Дима снова взялся за лопатку. Первые комья земли глухо застучали по ткани, потом звук стал приглушённее по мере того, как могила заполнялась.

— Хороший был мужик, — сказал Дима, бросая очередную лопату земли. — Пять лет вместе мотались. Спасал меня не раз, и я его.

Когда работа была закончена, мы постояли молча у свежей могилы. В воздухе висела та особая тишина, которая всегда сопровождает проводы. Даже ветер стих, словно природа тоже отдавала дань уважения ушедшему.

Вика нарушила тишину первой:

— Пора двигаться дальше.

К этому времени утренний туман уже рассеялся окончательно. Солнце поднялось выше, воздух прогрелся, и видимость стала отличной — километров на десять в любую сторону. Это означало, что можно безопасно передвигаться, не опасаясь наткнуться на засаду или заблудиться в молочной пелене.

Мы собрали наши вещи — рюкзаки, оружие, немногочисленные припасы.

Пошли в сторону нашей машины, которая ждала нас в укрытии за небольшим холмом.

— Что-то хорошее попалось с синих? — тихо спросила Вика, когда мы уже отошли от могилы.

Я не стал скрывать — с Викой у нас были честные отношения:

— Да, с каждого по синему кристаллу усиления.

— Уровень оттуда? — уточнила она.

Я кивнул.

— Отлично! — сказала она, поднимая кулак с зажатым вверх большим пальцем. — Правильно сделал. В первую очередь думай о себе.

Это была философия Системы — выживает тот, кто не размениваются на сантименты. Доброта и альтруизм — роскошь, которую могут позволить себе разве что в больших группах, да и то не всегда.

Когда мы уже почти подошли к машине, я кое-что вспомнил. В описании навыка «Рунолог» писалось, что с каждым уровнем количество активных навыков, наложенных рунами, будет увеличиваться. До сих пор я мог использовать только один активный эффект одновременно — либо скорость, либо щит, либо бездну.

Решил проверить эту теорию на практике. Не снимая навык скорости, который был наложен на меня с утра, я активировал на себе руну щита.

И это сработало!

Теперь у меня было два активных навыка одновременно — щит и скорость. Если щит работал пассивно, постоянно защищая от ударов, то навык скорости я мог задействовать в любое мгновение, когда потребуется резкое ускорение или манёвр.

А это открывало совершенно новые перспективы и заставляло пересмотреть некоторые тактики боя. До сих пор приходилось выбирать — либо защита, либо скорость. Теперь можно было совмещать.

Всё-таки, используя скорость, можно было ворваться в самую гущу противника, а имея на себе активный щит, не бояться случайных ранений, шальных пуль или же укусов зомбаков. Такая комбинация превращала меня в практически неуязвимую машину для убийства — по крайней мере, на время пока шкалы выносливости и энергии будут не в нуле.

— О чём задумался? — спросила Вика, заметив моё молчание.

— Да вот, навыки проверяю, — ответил я, демонстрируя слабое свечение энергощита вокруг себя. — Похоже, теперь