Костоправ. Книга 2 - Максим Небокрад

— Дерьмо! — выругался я, бессильно хлопнув по воде.

— Прости, — тихо пробормотал Рони.

— Даже не смей извиняться, — сказал я, стараясь, чтобы мой голос звучал уверенно. — В этом нет твоей вины! Ни капли! Понял меня?

— Я… Да, Эйдан…

— Емрис выберется, — кивнул я, понимая, что пытаюсь убедить самого себя. — Он поможет и остальным.

И тут меня поразило внезапное осознание: земли уже не было видно. Вокруг —бескрайняя водная гладь без малейшего намёка на сушу.

— Нам надо возвращаться, но желательно не в то же место, а ниже.

— Я не смогу вернуть нас, — произнёс Рони. — Я совершенно пуст.

— Сколько времени уйдёт на восстановление?

— Нужен хотя бы один день.

— Плохо дело…

Рони распластал руки в стороны, позволяя обессиленному телу принять горизонтальное положение, и произнёс:

— Это Лаушский пролив… Мы не переборем здешнее течение, если поплывём обратно. Бесполезно.

— Куда оно нас тянет?

— На север, очевидно.

— А если прямо сейчас рвануть к берегу?

— Вспомни карту, — устало промолвил он. — Чем выше нас уносит, тем дальше материк. Можешь попробовать под своим Мраком, конечно, но я не уверен, что выйдет.

— Подожди, а ты?

— С пустым ядром я и с места не сдвинусь.

— Я потащу тебя.

— Даже не пытайся, — сказал Рони. — Сейчас для меня безопаснее ничего не делать.

— Мы же в открытом море! — напомнил я. — О чём ты говоришь⁈

— Рано или поздно течение приведёт к узкому проливу у острова, — фыркнул он, отплёвываясь от воды. — Там до земли рукой подать.

— Ты уверен?

— Мне приходилось плавать в этих местах.

— Ты сможешь опреснить морскую воду магией?

— Смогу.

Я поднял глаза к небу, запоминая положение солнца, и произнёс с напускной уверенностью, которой на самом деле не ощущал:

— Ладно, рискнём. Пусть течение несёт нас к Лаубиену.

— Я успею восстановиться, чтобы привести нас к берегу, — произнёс Рони. — Только как быть потом?

— Что-нибудь придумаем, — отмахнулся я. — Сейчас главное — добраться живыми.

Он умолк ненадолго, погрузившись в размышления, а затем неожиданно громко, с нескрываемой злостью в голосе воскликнул:

— Вот же ювийские ублюдки! Будь нас немного больше!..

— Это были не ювийцы.

— В смысле?

— Всё подстроено Бьердами.

От удивления Рони опустил ноги вниз, принимая вертикальное положение, и уставился на меня:

— Что?.. Ты в своём уме?

— Кому из ювийских командиров придёт в голову нападать на заброшенную деревню? Кто станет рисковать целым подразделением с двумя боевыми магами?

— Эйдан, по-моему, это какой-то бред…

— Ты слышал их голоса?

— Какие ещё голоса?

— Они кричали на нашем, зувийском языке! Ни слова на ювийском. Ты разве не заметил?

Глаза Рони расширились от изумления. Несколько секунд он ошарашенно смотрел на меня, пытаясь осознать сказанное, а затем недоверчиво переспросил:

— Подожди… Ты хочешь сказать, что Садрок специально направил нас в Азерон?

— Да!

— Ты правда считаешь, что он знал о нападении?

— Я понятия не имею, что известно Садроку, но в одном уверен точно: он действовал по приказу Бьердов.

— У тебя нет доказательств.

— Рони… — вздохнул я. — Забудь о доказательствах.

— Зачем Бьердам устаивать это в самый разгар войны?

— А ты как думаешь? Забыл, почему я попал в твою воинскую часть?

— Не забыл, но идти на такое из-за какой-то драки? Прямо во время войны? Рискуя жизнями своих людей?

— Во время осеннего бала я одолел в дуэли Ганнера Бьерда на глазах у королевской семьи, — медленно сказал я. — Его Дом воспринял это как оскорбление.

— Погоди, о какой дуэли речь?

— Дуэль чести.

Рони смерил меня долгим, испытующим взглядом, будто пытаясь понять, не шучу ли я:

— Ты не рассказывал.

— Ты ничего не слышал об этом?

— Я живу на краю Оикхелда, Эйдан, — устало ответил он. — Я не интересуюсь столичными делами.

— Что ж, теперь ты знаешь, с чего всё началось, — сказал я. — После этой дуэли меня пытались убить артефактом. Затем, когда не вышло, на меня наложили проклятие прямо во время турнира. А под конец учебного года Ганнер вместе со своим дружком поджёг дальнее крыло академии, где я жил.

— «Поджёг»?

— Я поймал его с поличным.

Лицо Рони прояснилось:

— И тогда ты избил его.

— Да.

— Он понёс хоть какое-то наказание?

— Моё слово против его, — усмехнулся я. — А на суд, как ты понимаешь, Бьерды оказывают серьёзное влияние. Одного обвинения оказалось недостаточно.

— Подожди, а как же Зал правды? Если ты всё видел, мог же доказать.

— И выдать все свои секреты?

Рони издал короткое «О» и замолчал.

Полуденное солнце безжалостно палило с небес. Жара была невыносимой — казалось, даже воздух плавился и дрожал от зноя. Я стянул с себя рубаху и обмотал ею голову на манер тюрбана.

Рони постепенно восстанавливал свои магические силы, по крупицам собирая растраченную энергию, но мы решили пока поберечь этот бесценный ресурс — опреснять морскую воду средь бела дня казалось непозволительной роскошью. Лучше было потерпеть до вечера, когда жара спадёт.

Время от времени я обшаривал взглядом линию горизонта, до рези в глазах всматриваясь вдаль в надежде различить спасительную полоску земли. Но куда бы ни устремлялся мой взор, повсюду расстилалась лишь бесконечная водная гладь.

Просто оставаться на плаву с каждой минутой становилось всё более изнурительной задачей. Мышцы ног и рук ныли от напряжения, а солёная вода то и дело заливала лицо, заставляя жмуриться и откашливаться.

Странное дело: всю свою жизнь я провёл у моря, купаясь и ныряя с малых лет, но никогда прежде мне не доводилось проводить в воде столь долгое время без передышки. Теперь я начинал понимать, сколько сил это отнимало на самом деле.

По расчётам Рони, течение должно было привести нас к другому проливу к концу второго дня, поэтому я старался не унывать. Нужно лишь немного потерпеть.

Когда начало темнеть, он наконец решился использовать магию и опреснить воду. Я долго не мог напиться с его ладони, одержимый жаждой.

— Не думал, что будет так сложно,