Мастер спорта в догонялки - Анатолий Бурак

Сборы, тренировки, соревнования… И, как следствие, практически полностью контролируемая ни разу ни мною самим жизнь, ничуточки не прельщали.

Да, пришёл в зал. И, потренировашись несчастные полторы недели, даже допущен к труниру на первенство Свердловской области. Но вот настоящего желания стать спортивной звездой и, круша челюсти и щедро, направо, а так же прямо, налево и немножко назад, раздавая нокауты, просто-напросто не было.

«А, может ну его? В смысле, этот "цырк с конями»? — Увернувшись от «мастерски» пробитого апперкота, вяло подумал я. — «Пропустить несильный (а, как по мне, так все удары отчаянно пытающегося отбить мою бедную бошку, соперника, были весьма слабоваты, прямой или боковой? И, повалявшись десять, отсчитанных рефери секунд, "позорно» завершить, толком и не начавшуюся карьеру?

Да, будет немножечко стыдно. Перед возлагавшим на меня надежды Олегом Авдеевичем и, совсем чуть-чуть это, весьма доложу я вам, неприятное чувство, коснётся мнения обо мне Василия.

Парням, коротающих со мной время в секции, откровенно наплевать. Им же проще. Одним конкурентом, коих на пути к пьедесталу толкается великое множество, меньше.

Ведь, как ни крути, а выставив на эти соревнования меня, Травников невольно а, скорее, повинуясь суровой необходимости, лишил права участия в соревнованиях кого-то другого. И этот «подвинутый» вряд ли испытывает ко мне дружеские или, тем более, «братские» чувства.

Скорее уж закономерную, в таких случаях, досаду. Приправленную лёгкой толикой зависти и, возникшей на пустом месте (с моей, естественно, стороны) ненависти.

Правда, при этом, чуточку снижаются шансы на скорый и разнообразный и, в моих пылких, сравнимых с подростковыми мечтах, представляющийся мне раскрепощённым и даже слегка разнузданным, секс.

Ну так, с Юлей, которая кстати, сидит в первом ряду и жалостливо и немножко презрительно на меня смотрит, я его и не планировал.

А Веры и Катерины, тьфу-тьфу-тьфу, слава Создателю, в зале пока что не видно.

Так вот, пятясь и отступая, но при этом ни разу не позволив сопернику нанести ни одного удара и зажать меня в угол, я и надеялся дотянуть до конца первого, как и положено по регламенту, трёхминутного раунда.

К слову, мой визави покрылся капельками обильно выступившего пота. Да и дышал, не то, чтобы «как загнанная лошадь» но гораздо тяжелее, чем совсем не уставший и ничуть не запыхавшийся я.

«Авдеевич мозг сделает». — Отстранённо подумал я, пропуская просвистевшую мимо уха кожаную перчатку. И, ожидая удара гонга, который почему-то не торопился звучать, увидел, что Юля встала с места и, повернувшись, собралась покинуть трибуны.

«Трус»! — Прочитал я в её, целиком и полностью обесценивающим все мои достоинства, взгляде.

А еле-еле пошевелившиеся тонкие губы, незамедлительно подтвердили моё, не очень лестное и больно ударишее по самолюбию, предположение.

«Ансамбль! Ребята»! — Заполошно запаниковал я. — «Она ведь теперь, разочаровавшись и уверовав в мою мнимую „боязливость“ запросто может положить записи с нашего концерта куда подальше и — прощайте наивные юношеские мечты»!

И, занятый этими, забившимися, словно пойманная в силки птица, отчаянными мыслями, я ненадолго утратил над собой контроль и, увидев в очередной, не помню уж которй по счёту раз раскрывшегося соперника, коротко ткнул перчаткой в блестевшую от пота скулу.

И тот, неожиданно для всех, следящих на происходящем на нашем ринге, боем, и вполне закономерно для меня повёл себя, словно зазевавшийся и, со всего размаху наткнувшийся на стоящий на пути бетонный столб, бегун. То есть, вырубился и снопом поавлился на канвас.

Предупреждающе вытянув в мою сторону руку, рефер остановил, и так, по моей неожиданной даже для самого себя инициативе, прекратившийся бой и начал отсчёт.

«Мдя-а… „Затихатиться“ и „повалять Ваньку“ не получилось». — Без особого воодушевления подумал я.

Посмотрев на, так и не тронувшуюся с места Юлю, увидел её широко распахнутые от удивления и восхищения глаза, досадливо поморщился и принялся слушать, продолжаемый рефери отсчёт.

Который внезапно прекратился на цифре «шесть», а гонг, возвестивший о конце первого раунда, потонул в общем гомоне и прозвучал еле слышно.

— Зачем придуривашься? — Державший наготове свежее полотенце, Олег Авдеевич оглядел мою, полностью сухую фигуру и, положив его мне на плечи, недовольно поморщился. — Мог бы на первой минуте бой закончить.

— Наверное. — Без особого энтузиазма согласился я. И, усевшись на просунутый между канатами табурет, стал наблюдать, как поверженный мной боец тяжело встаёт и, усталой и шатающейся походкой, чапает в свой угол.

— Поздновато ударил. — С лёгкой досадой заметил Олег Авдеевич. — Секунд на десять бы раньше и первая победа была бы у нас в кармане.

— Ну-у, как получилось. — Постаравшись добавить в голос извиняющихся ноток и изобразить виноватый вид, легонько пожал плечами я. И, чтоб окончательно снять с себя подозрения, напомнил. — Вы же видели, он пёр как танк, дуром…

По раздавшемуся за спиной задумчивому и, самое главное, многозначительному «кхм-м-м», стало понятно, что веры моим словам нет ни на грош.

Правда, нагнетать и проводить «накачку», высказывая недовольство и занимаясь никому не нужным морализаторством, Травников благоразумно не стал. За что я мысленно сказал ему огромное человеческое спасибо.

«Умный дядька». — С благодарностью размышлял я. — «Знает, когда нужно подсказать, а когда ебать мозг нет никакого смысла». То есть, простите, имеет чёткое понимание, что на соревнованиях спортсмен пользуется ранее наработанным багажом. И от, такого вот, навеянного моментом, пиздежа под руку (опять вынужден извиниться за мой французский), ничего кроме вреда не будет.

А все эти «накачки» и, возникающие «по ходу пьесы» «дополнительные вводные», просто-напросто не имеют смысла.

Ну, не работает в драке голова. А телом управляют древние, как мир инстинкты. И у хорошо натасканного бойца мозг не успевает за прохождением, отвечающего за уклон или нанесение удара, импульса.

Да и сама подготовка к соревнованиям у обычных боксёров, как уже говорил начинается приблизительно недели за три, а то и за месяц до начала оных.

Спортсмен отрабатывает коронные комбинации, доводит технику защиты и нападеня до полного автоматизма. Что достигается путём многократного повторения одних и тех же упражнений.

В ход идёт весь имеющийся в распоряжении тренера арсенал. Истязание груши, работа с лапами, так же бой с тенью и использование резины.

Ну и, куда же без этого, работа в паре с товарищами по секции. К примеру, нарабатывают такой алгоритм: первый бьёт апперкот, второй уклоняется и начинает контратаку. После чего снова разрывает дистанцию и продолжает боксировать.

Оттачивание таких навыков в бою спасает от