Когда мы вернемся - Борис Борисович Батыршин

Она показала на экран, где рядом с косматым, весь в протуберанцах звёздной плазмы, шаром угадывался тёмный, слегка подсвеченный с одного бока кружок. Девушку слегка коробил тон партнёра — тот словно не замечал, что собеседница стоит перед ним в соблазнительном бледно-салатовом белье и прозрачном, тонком, как паутинка, пеньюаре, не способном скрыть решительно ничего. Впрочем, это не так, конечно, успокоила она себя, то, что творилось в каюте всего четверть часа назад, до того, как они заговорили о родителях Данилы — наилучшее тому подтверждение.

— «Заря» подошла к планете достаточно близко, на расстояние примерно в полтораста тысяч километров, и зависла на геостационарной орбите. — она щёлкнула клавиатурой, и картинка на экране сменилась. Схематическое изображение созвездия Геркулеса с отмеченным на нем шаровым скоплением М13 отодвинулось, а окошко со звездой Юлианной наоборот выросло, заняв большую часть на экрана. — Исследовать её толком мы не могли — не было ни соответствующего оборудования, ни достаточно количества бомбозондов, ни, тем более десантных ботов. Когда готовили экспедицию, никто даже предположить не мог, что придётся исследовать другие планеты — тем более во такие, землеподобные, имеющие атмосферу, — и нам оставалось только наблюдать с орбиты да кусать от досады локти.

— Но это не помешало дать планете имя?

— Да, мы назвали её «Заря», в честь нашего корабля — выбирали все вместе и голосовали.

— Как в фильме? — Данила ухмыльнулся. Похоже, подумала Влада, он не догадывался, насколько сильно его отец был привязан к древней кино-дилогии. — Когда решали, отослать Федьку-Лба с корабля, или оставить?

— Так и есть. Твой отец ещё сказал, что на корабле он первый после Бога, и демократии тут не место — но пусть уж… Победил вариант, предложенный Олей Молодых — его приняли единогласно, я тоже голосовала «за». А ещё мы смогли определить состав атмосферы, правда довольно приблизительно — Кащей приспособил спектроскоп к окулярам малого телескопа, и оказалось, что в ней семьдесят процентов углекислоты, около восьми кислорода, остальное — азот, аргон и другие инертные газы, и очень, очень много водяных паров! Помнится, это особенно удивило нашего планетолога Довжанского — он уверял, что подобного состава атмосферы не может быть, потому что не может быть никогда!

— Получается нечто среднее между Землёй и Марсом… — Данила закинул руки за спину и мечтательно уставился в звёздную черноту за иллюминатором. — Знаешь, я хотел бы однажды высадиться на этой планете!

— Что ж, вполне логично. — девушка согласно кивнула. — Если отец открыл планету, то сын и должен первым ступить на её поверхность — что может быть справедливее? Уверена, так оно и будет, причём очень скоро!

Данила приподнялся на локте, любуясь фигуркой собеседницы, просвечивающий через прозрачную бледно-салатовую ткань. Влада, перехватив взгляд, чуть повернулась, призывно изогнув бедро — инстинктивный, не вполне осознанный жест, адресованное не столько мужчине, сколько ей самой, своего рода психотерапия, способ снова ощутить себя желанной и соблазнительной. Нормальной женщиной, одним словом.

В прошлый раз она позволила себе нечто подобное на борту «Зари» — когда решилась-таки прервать свой добровольный целибат с Серёжкой Лестевым — бывший стажёр, спасший её когда-то на «Деймосе», с тех пор смотрел на неё влюблёнными глазами, только пальчиком помани… Она и поманила — а потом, в каюте, ощутила, как он вздрогнул, скользнув губами по титановой нашлёпке на её лице, как на миг отстранился, прервав поцелуй. Это подействовало на Владу подобно ушату ледяной воды, опрокинутого на разгорячённое в парилке тело — Она быстренько, под каким-то благовидным предлогом выставила ничего не понимающего юношу за дверь, а сама прорыдала всю ночь, уткнувшись лицом в подушку. А встретив его утром — перешла на холодно-официальный тон, которого и придерживалась до конца полёта.

Сегодня, к счастью, обошлось без подобных коллизий — хотя Влада была внутренне к ним готова, и даже дала себе слово не обращать снимания. Но никаких особых усилий от неё не потребовалось; ладонь Данилы гладила её лицо, словно не замечая инородного включения, его губы скользили по щеке, от шеи к уголку глаз, словно не замечая границы между бархатистой, тёплой коже и гладким металлом. Они провели в постели не меньше двух часов — прежде чем страсти немного поутихли, и разговор перешёл на более приземлённые темы. Хотя — как можно назвать «приземлённым» то, что происходило в немыслимой бездне световых лет от Земли, в системе чужой звезды, носящее теперь женское имя «Юлианна»?..

— И всё же, кое-что вы обнаружили… — снова заговорил Данила. — И такое, что руководство Проекта до сих пор не может решиться объявить о вашей находке.

Влада пожала плечами.

— Объявят, никуда не денутся, подобные вещи не скроешь. Вот и с команды никто не стал брать никаких подписок о неразглашении. Поляков только попросил особо не распространяться об этом — пока не будет официального объявления. Ну а я, как видишь, не удержалась.

Она прикоснулась к клавиатуре, картинка на экране сменилась. Данила пожал плечами.

— Верно, какой смысл скрывать? Ладно, были бы это первые следы инопланетного разума, обнаруженные во Внеземелье — но ведь мы уже не один десяток лет знаем, что братья по разуму существуют… по крайней мере, когда-то существовали. И далеко превосходят нас по уровню цивилизации — раз способны создавать такие вещи…

И он кивнул на экран персоналки.

— Расскажешь ваших находках поподробнее? Знаешь, когда ещё о них объявят официально — не хочется ждать, изведусь ведь от любопытства!

— Расскажу обязательно, но сначала… — Влада отвернулась от экрана, в два шага пересекла тесное пространство каюты, повела плечами, отчего невесомая ткань стекла на пол, скользнула к нему под простыню и прижалась покрытой металлом щекой к груди мужчины.

— Конечно, расскажу, только сначала, дорогой, тебе придётся это заслужить. Можешь начинать прямо сейчас, раз уж ты такой любопытный…

Она нарочно говорила вызывающим, чуть даже вульгарным тоном, что не раз позволяла себе в постели — раньше, когда могла позволить себе заводить партнёров подобным способом — да и самой заводиться, чего уж скрывать… Но сейчас цель была иной — поскорее от темы беседы, чересчур серьёзной, никак не соответствующей ни ситуации, ни их почти отсутствующему гардеробу.

Данила, похоже, всё понял — он улыбнулся, в прищуренных глазах забегали игривые чёртики — и с готовностью провёл ладонью по её разгорячённому бедру. Влада в ответ прижалась к нему всем телом — и вспыхнула от радости, поняв,