Битва за Британию - Владислав Викторович Колмаков

Ознакомительный фрагментсо своей первой войны. Это была любовь с первого взгляда. За свою жену я любого порву на британский флаг. А тут какие-то назгулы из НКВД ее пришли арестовывать. И еще учтите, что Анна Мария была к этому времени беременной. И как я мог ее отдать этим палачам? Конечно, «рюсские уря-пэтриоты» на меня бы завыли со страшной силой. Типа, я толераст и дерьмократ недобитый! Типа, мог бы и потерпеть! И отдать свою любимую женщину и нашего неродившегося ребенка в ласковые и добрые руки заботливых и чутких чекистов. Ню, ню! Они бы еще либеральным сказочником меня обозвали и клеймо «врага народа» не забыли прилепить на мою многострадальную морду. Вот только мне похрен на их взвизгивания. И это моя жизнь. И моя любимая супруга. А органы НКВД здесь и сейчас очень любят применять к задержанным физические методы дознания. И даже особо не скрывают это. Для особо одаренных поясню, если кто до сих пор не понял. В застенках НКВД пытают людей, чтобы выбить у них любые, даже самые бредовые показания. И это не мои придумки. Это факты. Мерзкие и противные. Но они есть. И будут ли эти назгулы пытать Анну Марию Матросову или не будут? На этот вопрос я отвечать не хотел. Беременным женщинам такие жесткие испытания для психики и здоровья противопоказаны. В общем, умные меня поймут, а на дураков мне плевать с высокого минарета. Меня их мнение не интересует. От слова СОВСЕМ!!! Я поступил тогда так, как мне подсказало сердце. И ни о чем не жалею.

Не жалею, что пригрозил оружием тем самым энкавэдэшникам, что пришли арестовывать мою жену. Потом вырубил их и пристегнул наручниками к батарее. Затем посадил супругу в самолет и рванул на фиг из этого рассадника строящегося социализма. Конечно, никакой особой радости от этого я не испытывал. Я менял Родину на жизнь. Свою жизни и жизнь своей жены и моего ребенка. Так мы с Анной Марией стали беглецами и эмигрантами из СССР. Невольными. Если бы не этот нелепый арест, то я и дальше бы продолжал служить на благо своей страны. Я то знал, какие суровые испытания ее ждут. Но мне не дали этого сделать. И кто в этом виноват? Сам товарищ Сталин? Или его соратники? Этого я выяснять не хочу на собственной шкуре. Мне наплевать на это. Дело уже сделано. Мне не простят то, что я совершил. Я же усомнился в непогрешимости советской власти. В непогрешимости усатого вождя. Я открыто выступил против системы. Такое там не прощают. Значит, в СССР мне вход закрыт.

После бегства из Советского Союза мы с женой перелетели в Швецию. Правда, там я долго оставаться не планировал. Хотелось оказаться подальше от СССР и загребущих лап товарища Сталина. Мы даже билеты на пароход взяли, идущий в Панаму. Но нас перехватили англичане. Разведка у них всегда работала замечательно. Уж чего у бриттов не отнять так это того, что шпионы у них всегда были лучшими в мире. В общем, пока мы с супругой ждали прибытия парохода из Панамы. Со мной на контакт вышел типичный Джеймс Бонд. Правда, имя он другое назвал. Но это сути не меняет. Наверняка, ведь вымышленное. Эти ребята под своими реальными именами не работают. Предложение, которое он мне сделал, было таким предсказуемым. Вот только этот английский шпион не на того нарвался. Он то думал, что я за него ухвачусь всеми своими конечностями. И сразу же начну активно Родину продавать за тридцать серебряных фунтов. Буду умолять его о помощи. Ага! Щас-с-с!!! Только трусы поглажу!!! Хрен ему, а не шпионские игры. Я в этом навозе плавать не хочу. Родина со мной, конечно, очень плохо поступила. Но я не предатель. И не враг своей страны. Я за нее кровь проливал. И не хочу наносить ей хоть какой-то вред. И под дудку спецслужб Ее Величества танцевать не буду.

О чем тут же и заявил вежливому бритту. А потом добавил, что я солдат, а не шпион. Я военный летчик. И не какая-то мелкая сошка, а довольно известный ас. И в других странах мое имя тоже знают. Власти СССР мои воздушные победы неслабо так пропиарили во всех европейских газетах. Тут я был не самым простым винтиком в пропагандистской машине Советского Союза. Эдакий зримый образ военных достижений советской власти. И сейчас это было мне на руку. Я теперь непростой и никому неизвестный пилот, а медийная фигура. Которую знает весь мир, между прочим. Я стал первым человеком в мире, одержавшим так много воздушных побед. Пока еще я был самым результативным боевым пилотом. В общем, я англичанам встречное предложение выкатил. Предложил им свои услуги в качестве боевого пилота. Заодно и мое имя поэксплуатируют в интересах британских ВВС. У них же сейчас дела на фронтах не очень хорошо идут. Давят их немцы со всех сторон. И именно на это я и рассчитывал. Английским властям я подкинул идею. Пускай, сами решают. А я со своей стороны тут никакого предательства Родины не вижу. Я хочу воевать с немецкими фашистами и их приспешниками. Я и раньше это делал. И мне нравилось. Ненавижу этих долбанных арийцев. И пользу СССР я смогу принести даже в небе над Британией. Чем больше я здесь уничтожу немецких летчиков, тем меньше их потом припрется в Советский Союз, чтобы убивать советских людей. И я в меру своих сил буду сокращать численность гитлеровцев здесь на Западном фронте. Вот такой у меня хитрый план. Ведь врагов советской власти можно бить, не обязательно находясь в рядах советских ВВС.

К моему удивлению англичане думали не долго. И довольно быстро согласились с моим предложением. Видимо, дела у них там на острове шли не очень хорошо. Немцы же как раз начали против Британии операцию «Морской лев». Англичане ее назовут «Битвой за Британию». Пока я тут торговался с английскими властями, в небе над Англией шли ожесточенные бои. И бриттам были нужны пилоты. Любые пилоты. Они от отчаяния собирали в свои Королевские ВВС всех, кого могли найти. Поляков, французов, югославов, чехов и прочих пилотов стран, проигравших Гитлеру. К ним даже из Бразилии и США летчики приезжали. Добровольцы, типа. И британцы всех брали. И тут же отправляли в бой. Вот и моей кандидатурой не побрезговали. И даже выполнили все мои требования. Дали австралийское гражданство, квартиру в пригороде Лондона, где поселилась моя супруга. И офицерский чин