Без Неба: Тени Прошлого - Гизум Герко

Мысли крутились, как старый, изношенный механизм, скрипели, цеплялись друг за друга, но не приводили к четкому плану действий.

Богатство не принесло успокоения. Скорее, наоборот – оно породило новые вопросы, новые страхи.

Как сохранить эти деньги? Кому можно доверять? Как не стать мишенью для тех, кто всегда готов поживиться за чужой счет?

На Дне большие деньги часто привлекали большие проблемы.

Я посмотрел на Сарру.

Она сидела у иллюминатора, глядя на суету доков. В ее позе уже не было той загнанной напряженности, что раньше. Она выглядела спокойнее, немного отдохнувшей. Но в глубине ее зеленых глаз все еще таилась тень пережитого.

Передышка. Да, это была передышка.

Но она не могла длиться вечно.

Дно не прощает расслабленности. Оно всегда ждет, затаившись в темноте, готовое в любой момент сомкнуть свои челюсти на зазевавшемся простаке.

И я чувствовал – эту передышку пора заканчивать .

Нужно принимать решение.

***

«Тихий Странник» стоял в нашем личном доке, окруженный лесами из временных опор и диагностических кабелей.

После того как Рорк и его команда закончили основной ремонт – заменили поврежденный распределительный узел энергосистемы, залатали дыры в обшивке после стычки с патрулем и откалибровали главные двигатели – я понял, что этого недостаточно.

У нас появились деньги, а значит, появилась возможность сделать наш старый корабль не просто работающим, а по-настоящему надежным. Готовым к тем опасностям, что неизбежно ждали нас на пути к «Рассвету».

Я решил не экономить.

Мы провели несколько дней, изучая каталоги оборудования, доступные на Верфи – от стандартных запчастей до редких, почти контрабандных модулей.

Сарра, поначалу отнесшаяся к идее глобальной модернизации с некоторым скепсисом, постепенно втянулась в процесс. Особенно когда речь зашла о системе жизнеобеспечения. Я видел, как загорелись ее глаза, когда мы обсуждали установку нового, более мощного фильтра для воды и воздуха, а также небольшой экспериментальный гидропонный блок, который, по заверениям продавца, мог обеспечить нас свежей зеленью в самых длительных автономных рейсах. Кажется, мечта о своей маленькой ферме, пусть и в виде нескольких лотков со светящимися водорослями в трюме корабля, была ей ближе, чем все мои разговоры о древних технологиях и побеге со Дна.

Мы не просто заказывали детали и ждали, пока их установят.

Мы сами участвовали в процессе.

Рорк, видя мой неподдельный интерес и то, что я действительно смекаю в железе, как он выразился, позволил нам работать вместе с его бригадой.

Я чувствовал себя как рыба, наконец-то попавшая в свою стихию.

Новые знания, полученные от кристаллов Кайроса, открывали передо мной совершенно иные горизонты в понимании техники. Я мог не просто чинить по наитию или по старым схемам дяди Арто – я видел логику системы, понимал принципы ее работы, мог диагностировать неисправности на более глубоком уровне.

Например, когда мы устанавливали новый блок дальнего сканирования – дорогущую штуковину, способную засекать аномалии и объекты на невероятных для нашего старого сонара расстояниях – возникла проблема с его интеграцией в бортовую сеть «Странника». Интерфейс настройки был написан на каком-то древнем диалекте, который даже опытные механики Верфи понимали с трудом.

Но я… я смог.

Словарь в моей голове заработал, и я, к немалому удивлению Рорка и его парней, довольно быстро разобрался в протоколах, откалибровал сенсоры и заставил эту капризную железку работать как надо.

– А ты не промах, парень, – пробасил Рорк, одобрительно хлопая меня по плечу своей тяжелой рукой. – Откуда такие познания в древних языках? Не на «Тихой Гавани» же этому учат?

Я только пожал плечами, сославшись на старые учебники, якобы найденные в заброшенной мастерской. Раскрывать правду о кристаллах я не собирался.

Сарра тоже не сидела без дела.

В кропотливом ремонте ей не было равных. Она с удивительной ловкостью и терпением прокладывала новые кабели в тесных технических отсеках, паяла контакты на платах, проверяла герметичность соединений. Её тонкие пальцы, покрытые шрамами и царапинами, двигались уверенно и точно. Я видел, что эта работа, осмысленная, направленная на улучшение нашего общего дома, помогает ей справиться с внутренним напряжением, отвлекает от тяжелых мыслей.

Однажды я застал ее в грузовом отсеке, где она, склонившись над разобранной панелью гидропонного блока, что-то сосредоточенно паяла, тихо напевая себе под нос старую шахтерскую мелодию – ту самую, которую пела Грета, когда работала над особо сложным заказом. На мгновение мне показалось, что время повернуло вспять, что мы снова в мастерской на «Тихой Гавани», и еще живы Грета и Арто…

Она зашарила за спиной в поисках ключа.

Я молча подошел и протянул ей нужный инструмент. Она подняла на меня глаза, и в них мелькнула слабая, благодарная улыбка.

Самой сложной частью модернизации была установка дополнительных бронепластин на корпус.

Мы решили укрепить наиболее уязвимые места – рубку, двигательный отсек, грузовой люк.

Рорк достал для нас несколько листов какого-то прочного, но легкого композитного сплава, который, по слухам, использовался на кораблях Базы Ученых. Резать и сваривать его было непросто – материал требовал специального оборудования и точной руки.

Я работал вместе с одним из сварщиков Рорка – молчаливым, угрюмым типом по имени Клык, который, казалось, родился с плазменным резаком в руке.

Искры летели во все стороны, шипел расплавленный металл, воздух наполнялся едким запахом озона.

Я чувствовал, как капли пота стекают по спине под тяжелым защитным комбинезоном, как напрягаются мышцы, но работа захватывала. Это было настоящее, мужское дело – мы не просто латали дыры, мы создавали броню, щит, который должен был защитить нас в будущих передрягах.

Через несколько дней «Тихий Странник» преобразился.

Внешне он все еще выглядел как старый, побитый жизнью грузовик, но под его изношенной обшивкой теперь скрывались новые, более мощные системы. Улучшенные сканеры обещали нам «глаза» даже в самых мутных водах. Новая система жизнеобеспечения давала больше автономности. А дополнительные бронепластины, пусть и не делали наш корабль неуязвимым, но