Проклятая Империя - Денис Стародубцев

Палач шагнул вперёд. Жрец в балахоне из чёрного льна, украшенного серебряной нитью, поднял руки к небу:

— Да будет воля Закона! Да заберёт закон душу этого грешника!

Алекс всё еще пытался вспомнить, кто он, где он, как сюда попал. Всё плывёт. Вкус крови всё еще был на его губах. Мир дрожал, как картинка на старом телевизоре времён СССР. Последнее, что помнил — стрельба, крик, вспышка боли… А потом — пустота. И теперь вот — деревянная платформа, вонючая толпа, и над ним — топор.

И тут, когда он должен был получить удар, грудь вспыхнула жаром, будто там только зажгли костёр и вылили пару литров восемьдесят шестого бензина.

Алекс выгнулся. Скрипнув зубами. Что-то внутри него рванулось наружу. Сила. Безумная, сука, сила! Яростная! Первобытная! Он зарычал, будто не человек, а дикий зверь.

Верёвки лопнули, как нитки. Алекс вскочил. Глаза пылают. Ноздри раздуваются.

Жрец оступился, попятился назад.

— ПРОКЛЯТЫЙ! — завопил он.

— ЭТО ПРОКЛЯТЫЙ! МЕТКОНОСЕЦ! БЕГИТЕ!!!

Но сам спастись не успел. Алекс схватил его за шею. Поднял на вытянутой руке, как котёнка. Жрец забился. Зашипел. Захрипел. Алекс сжал кулак — не до смерти, но так, чтобы тот заткнулся. А потом бросил в сторону, как мешок с дерьмом. Тот ударился об стену. Повис. Сполз и затих.

Толпа взвыла.

— Это проклятый! Метконосец! Бегите! Спасайся, кто может!

— Нужно срочно сообщить Инквизиторам!

Люди в панике повалили прочь — с визгами. С воплями. С оставленными башмаками и забытыми детьми.

Алекс тяжело дышал. Пот струился по спине. Он едва стоял на ногах, тело ещё не слушалось, но что-то внутри — эта чертовски, странная метка, появившаяся у него на груди — держала его в боевой готовности.

И тут — шорох. Слева. Звук тяжёлых шагов.

Палач.

Он не убежал.

С топором в обеих руках, он рванулся вперёд, обрушивая рубящий удар сверху — в голову. Алекс, будто по наитию, шагнул в сторону. Взмахнул рукам — и лезвие остановилось в воздухе, в сантиметре от его лица. Топор — зажат между ладоней Алекса. Руки затрещали от напряжения, но продолжали держать.

— Ну нихрена себе! — выдохнул Алекс.

— Это что, я и так умею? Никогда не знал!

Он шагнул в сторону, толкнул палача, как отбойным молотком. Тот отошёл назад. Алекс подхватил его топор, развернул и разрубил голову палача надвое, как переспевший арбуз.

— Башка с распродажи! Две половины по цене одной! — крикнул он убегающим прохожим.

Кровь брызнула фонтаном. Один глаз палача закатился вверх, второй глянул на Алекса, будто упрекал — Ну что за нелепая смерть…

Алекс моргнул. Адреналин зашкаливал.

— ЧТО Я ТОЛЬКО ЧТО СДЕЛАЛ?!

Он огляделся: стража сбегает с криками, народ уносит ноги, жрец валяется без сознания. Алекс понял одно: надо куда-то срочно валить. Куда — неважно. Главное — прочь отсюда.

Он спрыгнул с эшафота, приземлился в грязь, раздался треск досок. Кто-то попытался его остановить — копьё блеснуло вблизи — он влепил кулаком в лицо гвардейца, тот отлетел в телегу с капустой.

— Извините, доставка отменяется!

Рядом кто-то ткнул его мечом. Алекс поймал клинок подмышкой, вырвал его у воина и пнул того в пах.

— Без обид, дружище, кастратов тут и так хватает!

Он пробежал мимо базарных прилавков, сбивая горшки, кидая ящики, врезаясь в лавки. Кто-то крикнул: «Стой!», кто-то пытался догнать — но всё было впустую.

Он несся вперёд, как бешеный зверь. Сила бурлила в венах, в голове грохотал хаос. Он не знал, кто он, где он, почему он — и почему всё вдруг так.

Но он был жив.

И это, мать его, лучшее, что могло случиться за последнее время.

Алекс мчался сквозь лес, который поглотил его словно живой, тёмный зверь. В груди всё так же пылало это странное жжение — не боль, а что-то иное, чуждое и мощное, как ядро вулкана! Что-то вот-вот должно было взорваться. Сердце бешено колотилось, кровь пульсировала в его висках. Нет! Он не мог остановиться. Верёвки давно порвались, но цепи страха ещё сковывали его разум.

Лес шумел, ветви царапали ему лицо, кололись руки, но Алекс бежал. Его разум метался в панике — что это за место? Почему он здесь? Кто все эти люди, которые чуть не убили его снова? И почему внутри него зажглась эта безумная сила? Вопросов было слишком много.

Он услышал звук воды. В горле было настолько сухо, сравнимо с пустыней, а этот звук, был как оазис. Направившись в его сторону, Алекс обнаружил ручей и жадно бросился пить из него, как будто он лис, убегающий от охотников и собак. После того, как утолил жажду он встал увидел странный блеск в воде. Это был старый ржавый нож. Снова наклонился и схватил его — лезвие было острым и холодным, с древними рунами, которые едва светились в сумраке. Алекс почувствовал, как рука наполнилась уверенностью — словно нож был частью этой новой силы, что теперь есть у него.

Внезапно из темноты послышался хриплый вой — дикий, смертельный. Алекс замер — перед ним появились светящиеся глаза. Их было много. Волки. Огненные, чёрные, словно тени, они вышли из-за деревьев, собираясь в кольцо вокруг него.

— Ну, вот только еще кучки барбосов мне сейчас не хватало — пробормотал Алекс

— У меня же сегодня отличный день. Ну готовьтесь, суки!

Волки бросились на него, движущиеся как смерч, клыки сверкали. Алекс вскинул нож и, словно в замедленной съёмке, стал метать удары, отбиваться, уклоняться. Каждое движение было пропитано жаждой выживания и странной, почти звериной агрессией, что внезапно наполнила его тело.

Он чувствовал, как в его жилах бурлит та самая сила — та, что разрывала цепи и заставляла его идти дальше. Нож вспыхивал в руке, как факел в ночи, и каждый удар отрубал части тел его соперников.

В самый напряжённый момент, когда казалось, что волков становится всё больше, Алекс прыгнул на поваленное дерево и с криком бросился в их сторону. Он рубил и колол, отбивался, ощущая боль и вкус крови — своей и чужой.

Когда последний волк с глухим стоном упал, Алекс рухнул на землю, тяжело дыша, рука дрожали, но нож всё ещё был в ней. Лес вдруг стих, будто уважая выжившего героя.

— Ну… — сказал он с горькой улыбкой…

— Одно стало ясным. Я точно не в том месте, где можно просто спокойно жить. Но, похоже,