Точка Лагранжа - Эдуард Сероусов

– До недавнего времени, – Соколова сделала жест, и на большом экране в центре стола появилось изображение. – Семь недель назад лунная обсерватория «Селена» зафиксировала аномалию в точке Лагранжа L4 системы Земля-Солнце.

Чен уставился на изображение – чёрный сферический объект на фоне звёзд, с идеально ровными краями.

– Мы назвали его «Тессеракт», – сказала Соколова. – Диаметр объекта составляет примерно 500 метров. Его поверхность обладает уникальными оптическими свойствами – почти нулевое альбедо, но при этом нет типичных для чёрных тел тепловых сигнатур. Фактически, он почти не взаимодействует с электромагнитным спектром стандартным образом.

Чен почувствовал, как его сердце начало биться быстрее.

– Искусственный объект, – произнёс он тихо. – Внеземного происхождения.

– Это наиболее вероятная гипотеза, – кивнула Соколова. – Хотя официально мы пока используем термин «объект неизвестного происхождения».

– Когда и как он там появился?

– Мы не знаем, – ответил профессор Такеда. – Между двумя сканированиями прошло семь недель. В один момент его не было, в следующий – он там. Без видимого приближения, без энергетических сигнатур, типичных для двигателей. Он просто… появился.

Чен откинулся на спинку кресла, пытаясь осмыслить информацию.

– Доктор Чен, – продолжила Соколова, – за последние шесть недель мы провели все возможные дистанционные исследования объекта. Результаты… неоднозначны. Но одно стало ясно – некоторые особенности «Тессеракта» поразительно напоминают структуры, которые вы описывали в своих теоретических работах.

На экране появились отрывки из его статей, опубликованных за последние пять лет. «Принципы конструирования внеземных архитектурных форм», «Геометрические аномалии как индикаторы искусственного происхождения космических объектов», «Мультипространственные структуры и их потенциальное использование продвинутыми цивилизациями».

– Ваши теоретические модели, доктор Чен, на данный момент лучше всего соответствуют нашим наблюдениям, – сказала Соколова. – Именно поэтому мы хотим предложить вам место в команде проекта «Визитёр».

– «Визитёр»? – переспросил Чен.

– Исследовательская миссия к объекту, – ответила она. – Мы готовим космический корабль для прямого контакта и исследования «Тессеракта». И нам нужен ведущий теоретик по внеземным структурам в составе экипажа.

Чен моргнул, пытаясь осознать сказанное.

– Вы хотите, чтобы я полетел в космос? – его голос прозвучал неожиданно высоко даже для него самого.

– Именно так, – кивнула Соколова. – Миссия длительностью восемнадцать месяцев. Шесть месяцев полёта до точки Лагранжа, шесть месяцев на исследования и шесть месяцев на возвращение.

– Но я… я никогда не был в космосе. Я не космонавт, не астронавт, я теоретик.

– Именно поэтому вы нам и нужны, – вмешался Такеда. – У нас достаточно опытных космонавтов. Нам нужен человек, который способен мыслить за пределами наших земных парадигм. Человек, чьи идеи уже предсказали некоторые особенности объекта.

Чен посмотрел на изображение «Тессеракта» на экране. Всю свою академическую карьеру он пытался представить, как могли бы выглядеть творения нечеловеческих разумов. И теперь, возможно, одно из них находилось перед ним.

Он вспомнил своего деда, старого астронома, который поднимал его на крышу их дома тёмными ночами, чтобы показать звёзды. «Где-то там, Дэвид, должны быть другие, смотрящие на наше Солнце и задающиеся тем же вопросом – одни ли они?»

– Когда начинается подготовка? – спросил он, уже зная свой ответ.

Соколова позволила себе небольшую улыбку.

– Немедленно, – сказала она. – Вылет через шесть недель.

Последующие часы прошли в обсуждении деталей миссии. Чен узнал, что «Визитёр» уже находился на финальной стадии подготовки – проект был запущен почти сразу после обнаружения «Тессеракта», хотя окончательный состав экипажа ещё формировался.

К вечеру, когда большинство участников встречи разошлись, к нему подошла доктор Оконкво. Её высокая фигура, облачённая в традиционное нигерийское платье с современными элементами, излучала спокойную уверенность.

– Доктор Чен, – её голос был мелодичным, с лёгким акцентом. – Я давно восхищаюсь вашими работами. Они помогли мне в разработке моделей потенциальной коммуникации с нечеловеческими интеллектами.

– Спасибо, – Чен почувствовал себя неловко под взглядом её тёмных внимательных глаз. – Ваши исследования по лингвистическим паттернам также были очень полезны для моих работ.

– Интересно, не правда ли? – она сделала жест в сторону экрана, где всё ещё отображался «Тессеракт». – Десятилетиями мы теоретизировали о внеземных цивилизациях, создавали модели, писали статьи… И вот он – первый реальный контакт – и он происходит в форме, которую никто не предсказывал.

– Контакт… – Чен задумчиво повторил слово. – Мы ещё не знаем, что это такое. Это может быть давно заброшенный артефакт, космический мусор древней цивилизации.

– Возможно, – Амара улыбнулась. – Но что, если нет? Что, если это действительно первый шаг к знакомству с другим разумом? Разве не для этого мы все работали?

Чен посмотрел на объект, нарушающий все известные законы физики своим простым существованием, и почувствовал странную смесь страха и восторга. Всю свою жизнь он изучал звёзды, искал следы других цивилизаций, строил теории о том, как они могли бы проявить себя.

И теперь, возможно, одна из них проявила себя. Здесь. Сейчас. На расстоянии вытянутой руки по космическим меркам.

– Да, – наконец произнёс он. – Именно для этого.

Глава 2: «Сборы»

Центр подготовки космонавтов МККИ в пригороде Хьюстона напоминал муравейник, в который кто-то ткнул палкой. Чен никогда не видел такого количества людей, движущихся с такой целеустремлённой срочностью. Инженеры, врачи, тренеры, администраторы – все они, казалось, были заняты подготовкой самой важной миссии в истории человечества.

Что, возможно, было недалеко от истины.

– Ваша ускоренная программа подготовки, – сказала доктор Джейн Уилсон, руководитель тренировочного центра, передавая ему планшет с расписанием. – Обычно подготовка астронавтов занимает более двух лет. У нас есть шесть недель.

Чен пробежал глазами плотный график, где почти каждый час был расписан: медицинские обследования, центрифуга, тренировки в бассейне, имитирующем невесомость, лекции по системам корабля, протоколы безопасности, обучение работе в скафандре…

– Это… впечатляет, – сказал он, пытаясь скрыть внезапное беспокойство.

– Мы сосредоточимся на самом необходимом, – продолжила Уилсон. – К счастью, вам не нужно учиться пилотировать корабль или проводить внешние ремонтные работы. Вы летите как специалист-исследователь. Но базовые навыки выживания в космосе вам понадобятся.

Первая неделя подготовки оказалась настоящим испытанием. Чен никогда не считал себя физически слабым – он регулярно плавал и занимался йогой – но космическая подготовка требовала совершенно иного уровня выносливости. Особенно тяжёлыми оказались тренировки на центрифуге, имитирующей перегрузки при старте.

– Дышите глубже, доктор Чен, – инструктировала его через наушник доктор Мария Гонсалес, медицинский руководитель тренировок. – Напрягите мышцы живота и бедер. Это поможет удержать кровь в верхней части тела.

Он пытался следовать инструкциям, но при пяти g чувствовал, будто слон сидит на его груди. Лицо деформировалось под действием силы, веки становились тяжелыми, как свинец, а периферийное зрение сужалось до туннеля.

После первой тренировки Чен был уверен,