Суворовец. Том 2 - Анна Наумова

— Бежим! — заорал я. — Пацаны, бегом! «Бондарь», очнись! Двигай булками, если в участок не хочешь! Миха! Живо!

«Бондарь» встрепенулся. Миха тоже. Гурьбой, не останавливаясь, мы понеслись в сторону училища.

* * *

— Так значит, говорите, вице-сержант Рогозин, на вас напали?

— Так точно, товарищ майор!

Мы с Михой и Илюхой стояли навытяжку в кабинете взводного — майора Курского. Сегодня он был дежурным по училищу.

Выглядел я — так себе. На щеке кровоточила ссадина. Губа была разбита. Саданул мне таки локтем второй руки тот урод коренастый, когда я его наземь повалил. У Илюхи нос распух — споткнулся, пока мы в училище бежали, и носом землю пропахал. У Михи была рассечена бровь.

Фигня. До свадьбы заживет. Синяки да ссадины — дело плевое. До Суворовского и недели не проходило, чтоб я где-нибудь себя не покоцал. Привык уже.

Тут, кажись, назрела проблемка посерьезнее — как объяснить начальству происшедшее. В пылу драки я как-то и забыл совсем, что здесь я — не майор полиции Рогозин. А первокурсник, которому получить наряд вне очереди — как нефиг делать! И хорошо, если только наряд.

Скрыть драку с гопниками от начальства училища нам с приятелями не удалось. Курский, как назло, «пас» возвращающихся из увала суворовцев прямо у КПП — рядом с дежурившим там суворовцем. Следил, чтобы дежурный никому «по дружбе» не помог скрыть опоздание и не поставил «без пяти». А посему кое-кто из суворовцев, привыкших возвращаться из увала в «нуль одну», уже схватил себе залет.

Мы с пацанами, мокрые, взмыленные, все в снегу, нарисовались у КПП на целых пятнадцать минут позже положенного времени. Дежурный — Сеня Королев из четвертого взвода — завидев нас, выпучил глаза, еле заметно развел руками и дернул головой в сторону Курского. Весь его вид говорил: «Ну вы, блин, даете, пацаны… Еще б к ротному в таком виде явились!»

И сейчас мы, само собой, готовились получать на орехи.

Майор Курский пристально смотрел на нас, постукивая карандашом по столу.

— И кто же напал на вас, вице-сержант Рогозин? — спросил он, сканируя взглядом всех поочередно.

— Рогозин тут ни при чем! — не дав мне рот раскрыть, торопливо вмешался маленький, но бесстрашный Миха.

Приятель даже вперед дернулся. Будто загородить меня пытался своей тощей грудью.

— Он…

— Он сам ответит! Вы ему не мамка! Вам слова не давали, суворовец Першин! — перебил его Курский и жестко хлопнул по столу ладонью.

Миха будто вжался в пол.

А Курский строго продолжил:

— А если уж Вы, суворовец Першин, позволили себе выступить без разрешения, то будьте любезны усвоить: вице-сержант всегда «причем»! Он отвечает за порядок во взводе! За любую мелочь, любую провинность спросят, прежде всего, с вице-сержанта.

Во-во! Так оно и есть! Что-что, а это я хорошо понимал. Поэтому и не прыгал особо-то от радости, получив лычки, чем очень удивил своих однокашников-суворовцев. Особенно — Тимоху Белкина.

Ешки-матрешки, а как хорошо начинался увал!

Каких-то триста метров мы с приятелями не дошли до училища.

Миха дернул рассеченной бровью и умолк, понуро уставившись в пол.

Вот ведь каков пацан! Ничего не боится! Этакий рыцарь без страха и упрека!

— Изложите суть происшедшего, вице-сержант Рогозин! — вновь обратился ко мне Курский, нервно стуча карандашом по столу.

— Мы с суворовцами Першиным и Бондаревым возвращались из увольнения, товарищ майор! — коротко отрапортовал я. — К нам прицепились гоп… хулиганы. Пришлось защищаться.

Курский недоверчиво посмотрел на меня.

— Хулиганы? Гопники, то бишь? Что хотели?

— Так… закурить, копейки, семечки… — коротко пояснил я. — Ну, обчистить хотели.

— А вы им что сказали? — допытывался майор.

— Мы сказали, что не курим! — подал вдруг голос Илюха «Бондарь».

Он все еще был белым, как мел — не пришел в себя окончательно после того, как впервые в жизни побывал в настоящей уличной драке.

— Я не Вас спрашиваю, Бондарев! — Курский бросил карандаш и снова хлопнул ладонью по столу, да так, что графин с водой, стоящий на столе, подскочил, а крышка, слетев, покатилась по полу.

— Сказали, что не курим! — повторил я за Илюхой. И на всякий случай пихнул локтями обеих приятелей, которые стояли от меня справа и слева. Нечего лезть поперек батьки в пекло. Сам разберусь.

— А они? — продолжил майор допрос.

— Велели вытрясти карманы и деньги отдать! — придумал я на ходу.

В этот момент у меня в мозгу что-то шевельнулось. Снова сработала та самая чуйка, которая не раз и не два спасала мне жизнь во время службы в органах.

Этим уродам в кедах были от нас нужны вовсе не деньги. Хотя и от денег они, конечно, не отказались бы.

Я это почему-то ощущал очень явно. И зуб даю, они нам встретились не случайно. Точнее, не так… Это Миха с «Бондарем» им случайно попались.

А вот меня они явно поджидали… Я был готов поспорить на три воскресных увала, что это было так. Гопари во главе с длинным, которых часть своих зубишек сегодня оставил на ледяном асфальте, не просто так шастали вдоль дороги к училищу ради «копеек-семечек».

Они ждали меня.

— А вы не вытрясли, стало быть, карманы? — Курский снова взял в руки карандаш и откинулся на стуле.

— Нет, товарищ майор! — рубанул я. И быстро добавил, чтобы ускорить «допрос»: — Тогда один из них нож достал… Пришлось отбиваться.

Я заметил, как «Бондарь» при упоминании о ноже побелел еще больше.

Майор нахмурился. Встал из-за стола и подошел к нам вплотную.

— И куда же они делись, гопники эти? — недоверчиво спросил Курский, бросая карандаш на стол. — Матерые хулиганы, вооруженные ножом, стало быть, получили от трех суворовцев-первокурсников по мордам, после чего откланялись и тихо-мирно ушли?

— Никак нет, товарищ майор! — отчеканил я и соврал, решив ничего не говорить про «мильтонов»: — Там какие-то парни сильные мимо шли… Тоже в форме. Курсанты, кажется. Эти… как их увидели, сразу и разбежались.

— Першин! Бондарев! — отрывисто произнес Курский. — Все было так? Подтверждаете?

— Так точно! — хором отрапортовали друзья. Миха — твердым, уверенным, звонким голосом. Илюха — хрипло и испуганно.

— Кругом! — скомандовал Курский. — Каждому — по два наряда вне очереди!

Уф-ф! Кажется, пронесло!

— За драку,