Черный кот. Часть 2 - Евгений Морозов (фантаст)

Он снова затянулся скруткой. Студеный ветерок дунул под надетый на голое тело тулуп. И он подумал еще кое о чем. Злых языков в деревне хватало. Он ведь как-то справился с тем, что они беспочвенно как-то стали называть его за глаза пьяницей. И это его мало заботило, совсем даже не волновало. Он просто наплевал на их мнение и продолжил заниматься полезным делом. Так будет и в этот раз. Он плюнет на общественное мнение если кто-то начнет петь в уши соседям о легкомысленности его новой пассии. С другой стороны, уже и говорить то особо не кому. Злых языков почти не осталось. Что с главными? Старший Ковальд похоронен, младший остался заикой…

И теперь предстояло ответить на главный вопрос. Что делать с ощущением, что это может оказаться правдой? Ее легкомыслие. Как он с этим будет жить? А если она ему изменит? А как же ее муж? Осмэр вздохнул. Плевать. Он что-то испытывает. Какая разница. Значит она не будет такой. Даже если и была. Теперь все изменится…

-Не понял… – себе под нос пробубнил кузнец. – Ты еще кто?

Он увидел вдалеке движущуюся фигуру. Судя по всему крупный мужчина – вероятно проездом. Скорее всего он остановился, спросил у Патрика разрешения на ночлег, пошел к Зенгрину в таверну.

-Ну молодец. – буркнул вслух Осмэр. – Молодец. Действительно уже не май месяц. Вон снегу сколько выпало. Бардак какой…

– Ну ты чего там так долго, медвежонок? – послышался голос Лукреции.

– Иду, душа моя… – с порывом ветра он оказался в ее доме, а дверь за ним закрылась. Зашелестели висящие на плетеной веревочке сухие листья. Он вошел в теплое, отапливаемое старой печью помещение.

Он застал ее нагую. Вернее он знал, что под мягкими простынями и покрывалом скрывалось обнаженное тело.

-Не называй меня так… – насупилась Лукреция. – Этот идиот пьяный так меня называл. Земля ему пухом…

– Прости… – Снял тулуп Осмэр.

– Иди ко мне… – Поманила она его пальцем, прикрывая формы.

Он сел рядом, посмотрел ей в глаза. Потом взял за руку, перевел взгляд на графин с вином.

-Ну ты чего? – улыбнулась женщина. – Все в порядке?

– Приехал кто-то. Видел ходил какой-то… – хотя его это и не особо заботило. Он просто не мог придумать что ответить. А говорить правду не хотелось. Опять сомнения?

– Ох уж эти городские. – недовольно потянул на себя одеяло объект обожания. – Беды от них только…

– И то верно.. – вздохнул мужчина, а сам подумал, что она бросила его руку. Странное чувство. Ничего подобного с ним раньше не было. Век живи, век учись. Хотя чему тут учиться.

– Так и что он? Куда-то пошел?

– Ну к Зенгрину нашему. Куда ему еще идти..

– Ну да… – она мечтательно закусила губу. – Ну ты же не хочешь к Зенгрину? И домой не хочешь?

– Нет. – сухо ответил Осмэр. – но сухости внутри не испытывал. Очень даже наоборот.

– А чего хочешь?

Он хотел решился на этот шаг. А еще понять что происходит с его сомнениями.

-Хм? – скользнула ее ладонь по его плечу.

И он ответил и себе и ей одновременно – без слов. Их губы слились в страстном поцелуе. В нахлынувшей нежности они и растворились. Он оказался под одеялом, она разгоряченная постанывала, испытывая эйфорию. Они оба испытывали эйфорию. И это длилось до стука в дверь…

Он попросил ее быстро одеться, сам накинул кое как белье. Неприятно, даже немного жутко было от того, что неизвестный колотил в дверь как бешеный…

Осмэр открыл дверь. Он всякое на своем веку видал. И недавний сыщик, что вел дело о вурдалаке тут же явил себя в воспоминании. Вероятно потому что ночной незнакомец был окровавлен с головы до пят.

-Господин! – тут же взял его за руку кузнец. – Вы ранены?! – Он завел его внутрь как живую, оцепеневшую статую.

– Нет. – Ответил исполин. – Я не ранен. Я ищу некую Лукрецию. Это вы? – И он добродушно глянул на стоящую, застывшую от страха женщину.

– Тогда чья это кровь?! – нервно спросил кузнец.

– Как вас зовут? – Мордоворот стоял практически вплотную и был на голову выше Осмэра.

– Осмэр.

– Здесь я задаю вопросы, Осмэр.

– Нет. Вы пришли в наш дом. Вы сказали что не ранены, но окровавлены. Кто вы? – кулаки его сжались. Он твердо решил защищать свой новый дом, хотя и пожалел, что пренебрег правилом, о котором давным-давно говорил отец. Он предупреждал тогда еще юного Осмэра, что зло умеет принимать разные формы и обличия. Он же рассказывал сыну истории о том, как бандиты притворяются, как они грабят караванщиков. О чем он только думал? Неужели влюбленность так вскружила ему голову, что стоила жизни обоим…

Здоровяк ловко выхватил топор, и воткнул его мужчине промеж глаз. Откинув труп, он схватил визжащую женщину, и закрыл ей рот…

Ранним утром Лукреция была мертва и изнасилована, а бандит узнал все что ей было известно. Пусть и знала она совсем немного.

Он умылся в бадье с водой, вытер лицо полотенцем, оделся. Закрыв за собой дверь, он прошел через всю улицу к дому старосты.

Воздух свежий, чистый. Ему дышалось куда лучше чем вчера, а настроение было приподнятым. Он постучал.

Послышались шаркающие шаги, а за ними и голос Патрика:

-Кто там?

– Здравствуйте. – приветливо поздоровался Иоган…

Глава 5. Судный день.

Небо черное, а снег белый, мерцающий. Двум дозорным, охраняющим покой спящих работников предприятия по переработке торфа становилось зябко, не по себе. По обыкновению в любое время суток механизмы гудели всеми способами, издавая самые разнообразные звуки. Вот только теперь в работе устройств не было необходимости ни днем ни ночью. Со слов заместителя мадам Фроулен, господин Валец счел переработку бесперспективной. В письме он был так зол, что весть об уволенной одним днем управляющей прожила около пяти минут, и тут же забылась. Ее вытеснила куда более важная новость – закрытие убыточной лавочки. Кто-то даже высокомерно вставил свои пять медных монет, сомневаясь в способности господина Валеца трезво