Неприкаянный 3 - Константин Георгиевич Калбанов

вкупе с моим глазомером орудие добилось попадания с первого же выстрела. Ну, а дальше пошло по накатанной. Орудие рявкало с завидным постоянством, оправляя в полёт гранаты каждые четыре-пять секунд. Всё же тупо перезаряжать орудие не получалось, так как Снегирёв время от времени маневрировал, чтобы избегнуть попаданий.

Впрочем, совсем скоро «Ёсино» практически был приведён к молчанию и лишь изредка огрызался орудийными выстрелами. Именно, что огрызался, да и то в основном это были малокалиберки. Наши гранаты рвались на палубе крейсера с завидным постоянством. Не в состоянии нанести сколь-нибудь существенный вред самому кораблю, нам удалось серьёзно проредить личный состав, а так же вызвать пожар, возникший на носу. Пылало настолько сильно, что самураи начали отворачивать.

Если командир корабля полагал, что таким образом ему удастся задействовать дополнительные орудия, то сильно в этом просчитался. В смысле, поначалу так оно и было. Но я продолжал всаживать в противника одну гранату за другой безжалостно выбивая обслугу и приводя орудия к молчанию. Плюсом к этому добился ещё двух возгораний на корме, рядом с ретирадной шестидюймовкой, и на шканцах. Ну и, так уж вышло, прошёлся по пожарной команде. Теперь казалось пылает уже весь крейсер. Во всяком случае, его изрядно затянуло дымом.

Я вгонял в противника восемь снарядов из десяти. Отличное получилось орудие у Армстронга, факт. Будь это Канэ с русским боекомплектом и нечего мечтать о подобном эффекте. Но с британским орудием, или, если точнее, со снарядами в японском исполнении, куда запихнули шимозу по возможному максимуму, эффект получился что надо. Даже мои переделки из шрапнельных снарядов рядом не стояли.

Тридцать шесть гранат прилетевших на палубу «Ёсино» своё дело сделали. Без понятия какие там потери среди личного состава, но полагаю, что немалые. Плюс пылающая практически на всём протяжении палуба. Будь орудия крейсера в башнях и на батарейной палубе, и тогда нам ничего не светило бы. А так… щит и даже полубашня не могут прикрыть от разрывов за спиной. Ну и такая аномально меткая стрельба каковую выдавал я, это из разряда невозможного.

Поэтому, ничего удивительного в том, что одна единственная трёхдюймовка смогла подавить огонь целого крейсера и японский командир предпочёл отвернуть. Всех повреждений, сменить настил палубы, да возможно устранить незначительные неисправности пушек, если таковые вообще есть. Но именно сейчас «Ёсино» драться не мог.

— Может зарядим аппараты, и атакуем его минами? — предложил Галанцев, расстроенный промахом.

— Нет, Сергей, этого мы делать не будем. Во-первых, нам повезло, что самураи добились попаданий только мелким калибром. Прилети фугас или накрой они нас сегментами… спроси у Родионова, каково оно, когда прилетает по цели один единственный сегментный снаряд. На «Сердитом» вынесло чуть не половину экипажа. Во-вторых, у нас осталось не так много снарядов, чтобы повторить такое. А оставшиеся нам ещё понадобятся, если придётся отваживать кого-то другого, случись нам опять нарваться. Ну и наконец, в третьих, у нас совершенно иная задача. И она куда важнее потопления лёгкого крейсера.

На наше счастье нам больше ни от кого отбиваться не пришлось. В смысле, капитан «Ёсино» конечно же сообщил о непонятностях творящихся с «Асасио» и о том, что к Артуру рвётся транспорт. Радиообмен у самураев на хорошем уровне. Однако дотянуться до нас так и не успели. Дымы, с двух сторон появились, когда мы были уже на подходе к крепости. А нам навстречу выдвинулись «Полтава», «Паллада» и четыре миноносца. Вот уж удивили, так удивили. Не ожидал, что флот проявляет подобную активность.

Правда несколько смущало то обстоятельство, что наш броненосец шёл с заметным креном на левый борт. Сомнительно, чтобы это был привет из июльского боя в Жёлтом море. А значит внутренний рейд подвергается бомбардировкам, и корабли получили повреждения. И по всему выходит, что «Полтава» наименее пострадал от этого. Или же, имели место небольшие стычки в море, результатом которых и могли стать неисправности.

От отряда отделились сразу два миноносца, которые подошли к «Скату» и «Асасио». К нам приблизился «Решительный», вызвавший у меня невольную улыбку. В известной мне истории именно экипаж этого японского миноносца участвовал в захвате русского корабля разоружившегося в Чифу.

— Командир миноносца «Решительный» лейтенант Рощаковский, — когда миноносцы сблизились с помощью рупора представился тот.

— Командир подводной лодки «Скат», мичман Кошелев, — ответил я, вооружившись такой же жестянкой.

— Чёрт меня подери, мичман и почему меня это не удивляет. Если кто и мог провернуть подобное, то только вы, — ни капли иронии или издёвки, в его голосе только одобрение.

Офицеров готовых относиться ко мне с уважением не так чтобы и много. Но похоже именно этот признавал мои заслуги должным образом. Мы не были знакомы лично, а мнением окружающих я не больно-то и интересовался.

Я конечно подумывал о соратниках, но специально их не искал. Они появлялись либо совершенно случайно, как команда моего катера. Либо по своей воле, как поверенный Кулагин. Либо когда оказывались мне нужны, как те же Горский и Миротворцев. Великий князь Кирилл и Эссен проходят подругой статье, как покровитель и административный ресурс. Первый пока бесполезен, но с ним изначально расчёт был на дальнюю перспективу.

Так вот, потребности в том, чтобы сблизиться с Михаилом Сергеевичем, который был старше меня всего-то на десять лет, не возникало. Он так же не стремился к личному знакомству и наблюдал за мной со стороны. Возможно даже завидовал, но вот желчью похоже не исходил.

— И как это у вас получилось? — спросил Рощаковский.

— Если коротко, то встретили два миноносца. «Икадзучи» получил от нас торпеду в борт, и отправился на дно. А «Асасио» мы взяли на абордаж.

— А отчего призом командует не ваш помощник, а вы? Не думаю, что это хорошая идея покидать мостик своего корабля.

— «Скат» как боевая единица исчерпал свои возможности. Миноносец достался нам практически без повреждений, и тут есть трёхдюймовая пушка, с помощью которой нам удалось отвадить крейсер «Ёсино».

— Да ладно! А, хотя, Колчак рассказывал о вашей исключительно меткой стрельбе. Но чёрт возьми, я хочу услышать подробности. Предлагаю сегодня же посидеть в «Саратове».

— С удовольствием приму ваше приглашение. Но о времени придётся условиться дополнительно. Не знаю когда меня освободит командование.

— Скажем, к девятнадцати часам я пришлю к вам матроса.

— Договорились.

Тем временем подошедшие японские крейсера «Касаги» и «Такасаго» открыли огонь по «Катарине». Японцам как-то было наплевать, что над пароходом развивается флаг Франции. Подозреваю, что и французам на это откровенно фиалетово. Нет, ноту протеста они разумеется заявят, не совсем же терять лицо. Но рупь за сто, что