Очень Большой Лес. Том 1 - Василий Головачёв

– Это любимое словечко моего сына. Ещё не самое жуткое. Слышали бы вы, на каком жаргоне общаются студенты! Итак, генерал, вы меня поняли?

– Так точно, товарищ генерал-лейтенант! – ответил Дорохов, уже жалея, что не сказал директору правду о своём полёте.

– Жду известий! – Очки стали прозрачными.

Дорохов снял очки, кивнул Ливенцову:

– Поехали!

Через минуту вертолёт поднялся в воздух.

Глава 20

Оборона и нападение

Мачете ещё раз доказало, что против «чёрно-жёлтого вражеского налёта» африканские ножи-сабли для рубки лиан – самое лучшее оружие. Рой шмелей был невелик, и мачете, превратившись в свистящие пропеллеры, быстро «порубали летучий отряд неприятеля на фарш» – по образному выражению лейтенанта.

Не обошлось, правда, без неприятностей.

У Точилина мачете не было, и как он ни уворачивался и ни махал «бластерами», какой-то шустрый шмель укусил его, после чего у лейтенанта раздулась и посинела щека. От злости он едва не начал палить по шмелям из лучемётов, что в узком пространстве колодца могло привести к трагедии, зацепи импульс оборонявшихся спецназовцев, и Редошкину пришлось обезоружить лейтенанта, выбив у него оружие из рук.

– Лезь наверх! – рявкнул он.

– Я первый, – сказал Максим, разрубив последнего шмеля над головой Точилина.

Лейтенант отшатнулся к ребристой стенке, расширенными глазами глядя на лезвие мачете у своего горла.

Максим закинул ремень винтовки за спину и вскарабкался к обрезу колодца, готовый встретить насекомых взмахом своего клинка. Но шмелей над выступом входа в бункер не было, зато над самолётом и примостившимся рядом «баллоном дирижабля» кружил «птеродактиль», хищно поводя клювом из стороны в сторону. И хотя он был втрое меньше того, что встретили разведчики при подлёте к острову, всего метров пять от кончика клюва до кончика хвоста, менее опасным он не стал, обладая приличной массой и двумя рядами зубов.

Заметив человека, посланец чёрного леса метнулся к нему, и Максим сиганул обратно в колодец, едва не сбив вылезающего следом Точилина.

– Бластер!

Лейтенант, чудом удержавшись на стене, растопырился, не решаясь освободить руки, и Редошкин, взбиравшийся по стене рядом с ним, сорвал у него с плеча «демонский» излучатель и сунул Максиму.

«Птеродактиль» завис над головой майора, загородив телом голубое окно небес.

Максим выстрелил.

Летающий динозавр исчез.

Максим вылез на обрыв, ища глазами противника, увидел полосу шевелящихся обломков монстра, усеявшего весь выступ вплоть до кормы самолёта. Подал руку Точилину.

– Пошевеливайся!

Выбрались на выступ.

– Сколько у тебя «бластеров»? Или только эти два?

– Ещё штук пять…

– Тащи сюда.

– Зачем?!

Максим кивнул Редошкину:

– Помоги ему, заберите все и ко мне.

– Что вы собираетесь делать?

– Вернуться за лётчиками.

– Это… дебилизм! Там же полно охраны…

– А ты, когда лез сюда, о чём думал?

– Ну…

– Быстро за оружием!

– Это что за наезд?! – попытался вернуть себе поплывший имидж спасителя Точилин.

– Вперёд, секьюрмен! – Редошкин толчком отправил Точилина к «дирижаблю».

Лейтенант подчинился, сообразив, что уцелеть может, только присоединившись к компании «конкурентов», какими видел боец спецназа ФСБ спецназовцев ГРУ.

Максим заскочил в кабину самолёта, бегло осмотрел скудные запасы оружия: «Вербу», два «бластера» и огнемёт «шмель» (надо же, совпадение, мелькнула мысль: «шмель» против шмелей), выбрал последний, надеясь, что компактный огнемёт пригодится в противоборстве с роботами «центра обороны». Вскрыл одну из банок «растительных консервов», быстро запихал в рот куски странно пахнущих «овощей», пока не прибыли Редошкин с Точилиным.

– Поешьте, на голодный желудок воевать нездорово.

– Я не голоден, – заикнулся Точилин.

– Недавно ел? – осведомился Редошкин. – Или брезгуешь?

– Подстрелил зайца, – признался лейтенант

Редошкин посмотрел на Максима, взгляд которого выразил всё, что он думает о лейтенанте.

– Я же приказал не стрелять… местных животных!

– Некогда было… грибы собирать, – отвёл глаза Точилин.

Максим медленно выдохнул воздух сквозь стиснутые зубы. Хотелось сказать очень многое, хотелось материться, выразить отвращение к молодому оперу «Альфы», считавшему, что ему всё дозволено, дать по морде, в конце концов, но времени на разборки и воспитательную работу не было, и он ограничился одним словом:

– Мудак!

Точилин побледнел, открыл рот, собираясь что-то сказать, но наткнулся на угрюмый многообещающий взгляд Редошкина и вышел из кабины, прихватив «бластеры».

– Надрать бы ему задницу! – сказал Редошкин.

– Боюсь, Лес когда-нибудь сам даст ему по морде, если он ещё раз начнёт охотиться.

– Вроде бы он не из волчьей породы, должен понимать свою зависимость.

– При чём тут волчья порода?

– Поговорку вспомнил: зайца ноги носят, лису хвост бережёт, волка зубы кормят.

– Тогда мы одновременно и зайцы, и лисы, и волки. Хотя в разной степени.

– И медведи, – добавил Редошкин.

– А они тут с какого боку?

– Лучше нас не трогать.

Максим улыбнулся.

– Ешь быстрей, чует моё сердце, лётчики не собираются сами идти к нам сдаваться.

– Это уж как пить дать.

Вооружились «бластерами», взяв сразу по паре штук. Максим некоторое время колебался, брать ли с собой «лобаевку», потом решил всё-таки взять, несмотря на неудобство ношения сразу трёх «пушек».

Выбрались из самолёта на поверхность выступа, отсвечивающего лаковой чернотой.

Точилин ждал соратников над обрывом колодца, направив в отверстие ствол «бластера».

– Пойдёшь за нами, – сказал Максим.

– Оттуда какой-то треск донёсся…

Прислушались, пытаясь уловить в могильной тишине подземелья необычные звуки.

– Пошли. – Максим начал спускаться.

За ним последовали Точилин с Редошкиным.

Вошли в тамбур второго уровня системы штреков, люк которого так и остался открытым. Максим включил фонарь, потом выключил, когда впереди открылся освещённый «плесенью» участок коридора.

За перегородкой их кто-то ждал, но выстрелить Максим не успел: полупрозрачный силуэт отпрянул от останков ранее ликвидированной «многоножки» и растворился в скруглении коридора.

– Паук? – спросил Редошкин, идущий следом.

– Не похоже, – ответил майор. – Скорее нетопырь какой-то с крыльями, просвечивает насквозь.

– Похоже, начинает просыпаться вся местная техника.

– Куда мы идём? – осведомился державшийся сзади Точилин.

– Тебе же сказали – ищем лётчиков.

– Откуда вы знаете, где их искать?

– От верблюда, – буркнул Редошкин.

– Не груби, лейтенант, – укоризненно проговорил Максим. – Мы в одной лодке, держаться надо вместе, прикрывая друг друга.

– База большая, мы здесь никого не найдём, – не обратил внимания Точилин на реплику Редошкина.

– Я знаю, куда идти, – сказал Максим. – Здесь всего два отсека имеют энергетическую подпитку. В центральном зале мы были, теперь проверим зал поменьше.

– Откуда вы знаете о существовании двух залов?

– Лес подсказал.

Точилин скептически хмыкнул, однако Максим не дал ему времени на высказывание сомнений, тенью скользнув сквозь отверстие в перегородке.

Дошли до кольцевого коридора, повернули налево, обходя главный зал «центра обороны».

– Не нравится мне это… – тихо проговорил Редошкин.

– Что?

– Тишина… почему нас никто не встречает?