Современная зарубежная фантастика-4 - Тэмсин Мьюир

— Здравствуйте, — произнесла женщина с вежливой улыбкой.

Я молча кивнул, рассматривая ее.

— Вы, должно быть, Ник Парди.

Господи, до чего же я ненавижу маленькие города. Незнакомка выглядела так, будто только что пришла из церкви: на ней была юбка до колен и свитер с воротом белого цвета; густые волосы были собраны в пучок и закручены в один из таких узлов, которые считаются элегантными, но на самом деле — по моему мнению — таковыми не являются. Ей можно было дать лет тридцать.

— Я очень рада видеть вас, Ник. Я мисс Трип. Я работаю в школе.

— Вы подруга Джуди? — спросил я, поглядывая на лестницу, по которой Джуди поднялась наверх.

— Скорее Силлы. Проезжая мимо, я решила посмотреть, как она.

— С ней все прекрасно, — успокоил я мисс Трип, изо всех сил сопротивляясь желанию скрестить руки на груди и скептически усмехнуться.

Улыбка мисс Трип стала шире.

— Я в этом не сомневаюсь, Ник.

— Странно, обычно учителя не навещают учеников дома.

— Я психолог-консультант, и в течение последних нескольких месяцев оказываю Силле психологическую помощь. Она ей необходима. — Взгляд мисс Трип снова устремился в сторону библиотеки.

Я вертел в руке ремешок своего рюкзака:

— С ней все нормально.

— Ник, вы, наверное, знаете, какой ужасный шок она пережила, и вы, я уверена, понимаете, как необходима ей любая поддержка. — Она поджала губы, и ее лицо сразу стало недовольным.

Именно такое выражение я привык видеть на лицах учителей; по-моему, мисс Трип пыталась разыграть роль сопереживающего и глубоко сочувствующего чужому горю человека.

— А что вы делали там? — спросил я, кивая в сторону кабинета.

Возможно, частные визиты школьных учителей — это еще одна особенность небольших городов, о которой я просто ничего не знал?

— О, старалась ощутить то, что произошло. Ведь именно там она их обнаружила. — Обернувшись, мисс Трип указала на дверь: — Здесь сосредоточена ее боль.

Не успев осознать, что делаю, я шагнул вперед, чтобы лучше видеть кабинет, но внутрь я не вошел. В центре на плетеном ковре стоял широкий письменный стол. Вокруг было множество шкафов и полок, заставленных разнообразными книгами: антикварными и дешевыми изданиями в бумажных переплетах, как будто хозяин не придавал этому большого значения. Напротив письменного стола на стене висела семейная фотография. Силле на ней было лет восемь. Она выглядела здоровой и цветущей, а ее белое платье, все в оборках, наводило на мысль, будто она буквально перед этим снималась для рекламы. Риз, казалось, улыбался против воли; видимо, он не очень-то любил фотографироваться. Я, как никто, понимал его. Мужчина, очевидно отец, положил одну руку на плечо жены, другую — на плечо дочери. Он выглядел так, как и должен выглядеть обыкновенный учитель латыни из маленького городка, и ничто в его облике не указывало на то, что он занимался странными делами.

— Скажите, Ник, а как давно вы знаете Силу, чтобы делать заключения о переменах, которые с ней произошли? — вежливо обратилась ко мне мисс Трип.

Я закрыл дверь кабинета и повернулся к психологу:

— Она в порядке.

— Я не хочу, чтобы она чувствовала себя одинокой или беспомощной из-за того, что ей некому помочь. Ей нужен тот, с кем можно поговорить. Да мало ли в чем еще она нуждается?..

— И вы так просто рассказываете об этом мне? — Я все же скрестил руки на груди и скептически посмотрел на мисс Трип.

— В некоторых обстоятельствах, Ник, возникает необходимость с кем-то поделиться. Я волнуюсь за нее. Она сама причиняет себе боль, — ответила психолог, изогнув тонкую бровь.

В этот момент на лестнице послышались шаги Джуди, что избавило меня от необходимости отвечать, иначе мои слова, уже готовые сорваться с языка, могли бы сильно задеть мисс Трип.

— Должна огорчить вас обоих. Она спит.

— Благодарю вас, миссис Фосгейт, — сказала мисс Трип. — Уверена, что смогу побеседовать с ней завтра в школе.

— Да, я тоже, — вмешался я. — Я, пожалуй, пойду. Джуди, сделайте одолжение, попросите Силлу позвонить мне, когда она проснется.

— А разве не хочешь выпить со мной чашечку чая?

— К сожалению, не могу. — Я улыбнулся ей, пытаясь изо всех сил скрыть смущение.

— Рада была встретиться с вами, Ник, — обратилась ко мне мисс Трип. — Если у вас возникнут проблемы, смело заходите в мой кабинет. Даже если вас что-то будет волновать. Приходите в любом случае.

— Разумеется… — медленно произнес я, желая показать ей, что вряд ли такое когда-нибудь случится. — До скорого, Джуди. — И я ушел.

Глава двадцать вторая

2 ноября 1906 года

Мы используем тела мертвых, для того чтобы жить вечно. В этом, как говорит Филипп, и заключается ирония.

Мы, конечно, можем заплатить кому-нибудь, чтобы он откапывал для нас трупы, но Филипп уверен, что мы должны сами делать всю грязную работу. Это как с моими котятами: каждый должен принести жертву во имя магии.

В общем, я пошла с Филиппом на кладбище. Он собирался мне показать, как откапывать гробы. Мы собрали кости, срезали с них мягкие ткани и зарыли их обратно. Затем сделали порошок из грибов, растущих на кладбище, и имбиря, смешали его с некоторыми другими ингредиентами, добавили наши волосы и ногти. Три капли кровь завершали приготовление.

Пока я пила снадобье, мои руки дрожали. Я изо всех сил сжала чашку, чтобы Филипп не заметил моего возбуждения; ему бы это не понравилось. Выпив свою порцию, он нахмурился. Я коснулась его лица и сказала, как я рада, что теперь мы с ним можем быть вместе навсегда. Ни один из мертвых не скучает по своим костям.

— Ты ошибаешься, — прошептал Филипп. — Это не правильно, но я живу так долго, что боюсь умереть сейчас.

— Я не дам тебе умереть, мой Просперо.

Он поцеловал меня и прошептал, что благодаря мне он понял, что поступил правильно. Я воскресила в нем любовь к магии.

Утром, когда я проснулась, моя голова покоилась на плече Филиппа. Я спросила его, как часто нам будут нужны кости.

— Если нам повезет, то мы продержимся три года, — ответил он.

Затем Филипп рассказал мне, что Диакон однажды использовал кости своего помощника-колдуна. Действие этого снадобья продолжалось тридцать лет, и после того, как Диакон принял его, он смог усилием воли проникать в собственную плоть и видеть кровь. Каждое его прикосновение несло печать святости.

— Когда ты умрешь, — сказала я Филиппу, целуя его, — я истолку в порошок твои кости и буду жить вечно.

Глава двадцать третья

СИЛЛА

Утро