В глубинах неба - Станислав Цыбульский

станет, пока не получится разобраться с подмененными баллонами вентиляционной системы. Наоборот, становиться будет только хуже по мере того, как станет расходоваться запас кислорода в организме. Двигайся!

Вызвав виртуальную модель челнока, я попробовал отправить сигнал экстренного спасения, но без особого удивления обнаружил, что выход в сеть из челнока отсутствует. Стандартные коды не сработали, я несколько раз попробовал ввести их, но безрезультатно. Тогда открыл чертеж вентиляционной системы. Нужный мне отсек расположился сразу за стеной позади меня, но чтобы проникнуть туда, придется разобрать диваны и часть этой самой стены. Черт! Стараясь двигаться экономно, я повернулся и начал шарить руками под нижним краем дивана. Где-то здесь должны быть защелки, удерживающие подушку на месте. Они нашлись почти сразу, но на то, чтобы откинуть их, потребовалось время: это были простые металлические скобы, предназначенные для работы при многократных перегрузках и лишенные любой электроники, способной отказать в опасной для экипажа ситуации. Я едва не сорвал ногти, но защелка наконец подалась, и подушка сдвинулась вперед по направляющим. Оставалось только потянуть на себя, затем вверх, и часть дивана сдвинулась, уходя в сторону.

Лаз был узкий, рассчитанный скорее на то, что в нем будет работать морф-ремонтник с набором инструментов, а не человек-норм. Я протиснулся с трудом, только скинув куртку, благо, скользкое покрытие стен упрощало задачу. Углубления, предназначенные для того, чтобы работник перемещался, цепляясь за них пальцами, располагались слишком далеко друг от друга. Окажись я в привычном поле тяготения, пришлось бы туго, но при двух десятых земного я почти летел. Лаз вывел в круговой тоннель, в котором располагались основные системы челнока. В ушах начал тяжело биться пульс, поле зрения сузилось из-за снова подступающей нехватки кислорода. Куда дальше? На раздумья не оставалось времени, и я повернул влево.

Энергосистема, ядро нейронной сети, управление двигателями, мембранами топливных баков… Я полз все дальше, с каждым метром понимая, как сильно ошибся. Свет становился все тусклее, или это отказывают глаза? Виртуальные указатели словно издеваясь выводили перед внутренним взором: система аварийного сброса, управление шлюзом, система вентиляции, виртуальная сеть… Стоп, назад! Я скользил слишком быстро, чтобы слабеющие мышцы успели отреагировать, потому пролетел дальше, отчаянно хватаясь за стены. Наконец, сумел остановиться, толкнулся назад, неловко перебирая руками, к пульту управления вентиляционной системой, где запустил виртуальную панель и ввел полицейский код авторизации.

Раздался негромкий писк, панель щелкнула замком и откатилась в сторону. За ней открылось переплетение металло-керамических труб и трубок с электронными и обычными механическими вентилями. Я не сразу смог увидеть баллоны, они оказались вне поля зрения, и рептилия внутри меня забилась в панике, грудь задергалась, диафрагму свело от усилий. с огромным трудом удалось подавить инстинкт, а с остальным справились ингибиторы гормонов стресса, выброшенные в кровь имплантами. Меня охватило спокойствие. Теперь можно работать.

Вот баллоны с газом, пришлось повернуть голову, чтобы увидеть их. Четыре зеленых цилиндра длинной в полметра и диаметром в двадцать сантиметров, и на каждом крупная фиолетовая полоса. В стандартной таблице маркировок такой обозначены емкости с азотом, чтобы работник мог сразу определить, что перед ним. В той же таблице кислород обозначался серебряной полосой, хорошо заметной при любом освещении. Я с запозданием включил запись, обвел взглядом баллоны и трубы. В экстремальных ситуациях видео и аудио не только сохранялись во внутренней памяти, но и отправлялись на мой персональный раздел в полицейской сети, так что если я не сумею выбраться…

Так! Собрался! Баллонов с кислородом здесь не оказалось. Зато поглотители углекислоты работали во всю, и сейчас атмосфера челнока почти на сто процентов состояла из азота. А значит, тем, кто придет за моим телом, придется надевать дыхательные маски. Точно! Дыхательные маски! Оставался еще небольшой шанс, что их можно найти в спасательном наборе. Хотя, если это действительно ловушка для меня, то первым делом убийцы должны были его изъять оттуда.

Сил оставалось все меньше. Я прополз дальше, сделав полный круг по тоннелю, выбрался обратно в салон. Сердце стучало тяжело, принудительно химически замедленное, я уже потерял около семидесяти процентов поля зрения, но мозг работал по-прежнему четко. Чтобы охватить взглядом план челнока над столом, пришлось крутить головой, но я все же нашел, где хранятся спасательные наборы.

Пальцы двигались с трудом, почти потеряли чувствительность, я содрал кожу и перемазал темной кровью подушки дивана, но сумел открыть ящик со спасательными средствами. Бинты, автоинъекторы с обезболивающими, кровоостанавливающими, шины, фиксаторы медленно полетели через весь салон, когда я начал их выбрасывать. Дыхательных масок, маленьких, компактных, указанных в стандартной комплектации, здесь не оказалось. У меня опустились руки. Встроенный резервуар с кислородом почти опустел, выбросив перед внутренним взором красный флажок тревоги. Я опустился на закрывающий пол противопылевой ковер и замер.

Теперь точно все. Осталось собрать все соображения по поводу этого дела в один файл, чтобы тот, кто придет следом, не начинал все сначала. Я не формировал отчет, просто свалил в один файл все имеющееся и поставил его в очередь на отправку, как только антенны челнока поймают сеть. В нем было все, от моего прибытия в систему Ю до мыслей по поводу связи открытия Евы и гибели Хоффмана. Уже засыпая, перебирал лица ученых с Европы, когда гаснущее сознание пронзила короткая, как вспышка молнии, мысль: у убийцы было мало времени! Подъем и спуск дело долгое, и если он хотел управиться быстро, то обязательно мог допустить ошибку!

Тело отказывалось двигаться, руки и ноги подгибались, словно ватные, даже при малом притяжении. Я едва мог заставить себя двигаться, подполз к откинутой подушке, под которой скрывался ящик. Руками уже не чувствовал ничего, но кое-как сумел схватить защелки под соседней подушкой, лежа на полу и наводя пальцы взглядом. Надавил снизу вверх, поднимая, подтянулся, заглянул в короб. Баллоны лежали там, и на каждом блестела широкая серебристая полоса.

Помогая себе зубами, сорвал вакуумный пластик с дыхательной насадки, слабыми руками нажал клапан и приложил силиконовую маску к лицу. А дальше просто лежал, приходя в себя. В какой-то момент потерял сознание, потому что пришел в себя от звучащего в голове сигнала вызова, это был Хаммер. Я сбросил вызов, отправив следом короткое сообщение, что со мной все в порядке, но не могу разговаривать. Навалилась страшная слабость, но все же удалось подняться. В салоне царил страшный бардак. Я повесил баллон на плечо и принялся наводить порядок.

До прибытия на центральную станцию еще несколько часов. Интересно, кто придет убедиться, что полицейская ищейка мертва?

Глава