Лето, пляж, зомби. Окталогия - Наиль Эдуардович Выборнов

— Ага, — кивнул я. — Уйдем. А потом они пойдут искать своих товарищей. Найдут трупы со следами от пуль, увидят, что мы их ограбили, стволы забрали, вещи. И тогда начнут искать тех, кто это сделал. И найдут.

— Но…

— Нам либо валить их сейчас всех, и на месте, либо уходить, — жестко проговорил я. — Но куда уходить? У нас в доме колодец есть, пойди отыщи еще такой, чтобы вода была.

Валера промолчал. Я же сбросил со спины рюкзак, аккуратно положил его на землю. Потом перекинул предохранитель Кедра. Лучше сделать это заранее, потому что он достаточно звучно щелкает. Потом это может произвести лишний шум.

— Что, сейчас пойдешь? — удивился Валера. — Может быть, посмотрим, понаблюдаем?

— Чем быстрее дело сделаем, тем лучше, — ответил я. — Ты — жди здесь. Если начнется стрельба, не уходи, все равно жди. Если через час не появлюсь, тогда да, хватай мой рюкзак и двигай домой. За мной не лезь, геройствовать не нужно.

— Да я и не думал, — он поежился. — Если уж тебя положат, то мне там точно делать нечего.

Ну и как будем действовать? Двор заставлен машинами, кстати говоря, да и кусты с деревьями есть. В общем-то пробраться можно, если заранее наметить маршрут.

Черт, мне бы сейчас дрон. Посмотреть сверху на то, что творится, оценить маршрут.

А это еще что за воспоминание? Дроны. Да, кажется, раньше мне приходилось иметь с ними дело.

Память возвращается, но кусками, в основном с навыками. А вот по поводу моей личности по-прежнему ничего вспомнить не могу. Но ладно, об этом не сейчас.

Заходить буду сбоку. Они если и смотрят, то за центральным входом, с остальных им вроде бы вторжений опасаться не стоит. Я повернулся и пошел за дом, даже побежал рысцой. Прошел через арку и тут же нырнул за ближайшую машину. Потом немного прополз, скрываясь за кустами, благо тут был асфальт, пусть и растрескавшийся во множестве мест, выбрался за следующей машиной.

Надо бы зеркальце заиметь, вытащить такое из рамы. Поможет за угол заглядывать. Да и вообще много что нужно заиметь, бронежилет и нормальный ствол тоже неплохо будет. Но пока ладно.

Перебежал между машинами, гуськом прошел еще немного, и скоро оказался у боковой стены нужного дома. Тут можно немного отдохнуть, продышаться. Выглянул из-за угла. Нет, никакого шевеления. И если я пойду вдоль дома, то сверху увидеть меня будет очень трудно, я же внизу. Разве что когда баррикады около подъездов обходить буду.

Взяв Кедр на изготовку, я пригнулся и пошел дальше. Дошел до первой баррикады, обошел ее. Потом до второй, и так, пока не добрался до нужного подъезда. Здесь уже можно было войти.

Я потянул на себя дверную створку, медленно, надеясь, что она не скрипнет. Так и получилось, видимо, петли кто-то недавно смазывал. Она открылась примерно на ладонь, а потом ее заклинило. Заглянув внутрь, я увидел, что створки перевязаны между собой веревкой. Нормально, от тупых зомби защита, и так просто ее не открыть.

Но я не тупой зомби. И у меня есть нож, складень.

Вытащив его из кармана, я перерезал веревку и потянул на себя дверь, приоткрыв ее ровно настолько, чтобы можно было протиснуться, потом закрыл. Чтобы свет не сыграл, и моей тени не увидели.

Внутри было темно. Я замер, вскинув автомат, и принялся ждать, пока глаза адаптируются после яркого солнечного света. Прошла минута, другая, я двинулся вперед и тут разглядел тонкую стальную проволоку, которая шла поперек лестничного пролета.

Это тут еще какого хрена? Шпак же говорил, что у них нет ни мин, ни ловушек. Обманул, получается?

Нет, не обманул. Проследив куда ведет проволока, я увидел, что она привязана к самой обычной консервной банке, в которую оказались сложены ложки и вилки. Изобретательно, однако. Идет незваный гость, срывает растяжку, утварь рассыпается в разные стороны и гремит так, что будит весь дом. Нормально. Нужно дальше осторожнее быть.

Я перешагнул через проволоку и пошел дальше, осторожно, внимательно смотря, куда ставлю ногу. И тут же остановился. Принюхался. Пахло бетоном, пылью, а еще сигаретами. Причем, сигаретами сильно так. Они тут курят, и окна при этом не открывают. А подъезд, кстати, ухожен, краска новая совсем даже, кажется, пахнет еще.

Сверху послышался взрыв кашля, а потом кто-то смачно харкнул. Понятно. Вот и наблюдатель. Я, привычно перекатывая ногу с пятки на носок, чтобы не производить лишнего шума, добрался до пролета первого этажа, выглянул и увидел спину.

Действительно, один из них. С виду — такой же гопник, в серой спортивке. Стоит спиной ко мне, смотрит в окно и курит. Но козырек ему помешал меня увидеть, если бы не он, то хрен я бы вошел так бесшумно. Повезло.

Рядом с ним, прислоненный к стене, стояло что-то, что как две капли воды напоминало Калашников. Только что-то мне подсказывало, что таких в армии давно уже нет, а что самое важное: пламегаситель у них другой, тут просто какая-то штука, срезанная под углом нахлобучена. Ремня на нем не имелось, вот караульный и поставил его на пол. Ну да, курить же он мешает.

Парень затянулся еще раз, выпустил дым в потолок. Сейчас он докурит, потом наклонится за стволом, ему для этого чуть повернуться придется. И увидит меня.

Я выхватил нож, придерживая лезвие, чтобы не щелкнуло, бесшумно открыл его и двинулся вперед, шаг за шагом. И в тот момент, когда бандит яростно втоптал сигарету в банку из-под кофе, которая заменяла ему пепельницу, сделал рывок.

Левой рукой заткнул рот, правой прижал лезвие ножа к горлу, одновременно ткнул ногой, заставляя усесться на колени.

— Я спрашиваю, ты говоришь, — прошептал я ему на ухо. — Крикнешь — сдохнешь. Понял? Сколько вас тут?

Я услышал едва слышное журчание и мне в нос тут же ударил запах мочи. Ага, сука, обоссался. Ладно, так даже лучше.

— Кроме меня еще шестеро, — ответил он, когда я убрал руку.

— Шайба тут? — задал я следующий вопрос.

— Тут, — ответил он.

— Где именно?

— Сорок третья квартира.

— Пятый этаж? — быстро сосчитал я в уме.

— Да.

— Остальные?

— Кто где, — ответил он. — Я не знаю, я…

Я вбил лезвие ножа ему в надключичную ямку и провернул, перерезая верхушку легкого. Парень захрипел, изо рта у него брызнула кровь, и я отпустил его, аккуратно уложив на покрытый веселой желтой плиткой пол. Умрет не сразу, но кричать не сможет, он сейчас кровью захлебывается.

Значит, семеро, Шпак не соврал. Уже шестеро на самом